Барбара Картленд - Ночь веселья

Порой девушка даже позволяла себе представить, что она — графиня Шербурна, а графские предки принадлежат ее роду.

Она прижилась здесь почти сразу. Ее полюбили все — и графиня, и слуги, обращавшиеся с Давиттой, словно с любимым ребенком, которого все норовили побаловать.

— Шеф-повар приготовил этот пудинг специально для вас, — частенько говорил слуга, подавая обед или ужин.

Горничные охотно убирали комнату Давитты и гладили ее платья, а грумы всегда держали наготове морковь и яблоки, чтобы девушка могла угостить своих любимых лошадей.

— О, как я счастлива! — каждый вечер повторяла Давит та, укладываясь спать. Она не уставала благодарить Бога за то, что он предоставил ей не только прекрасную работу, любящих друзей, но и безопасное укрытие.

«Здесь меня никто не найдет», — уверенно думала она, и память о Виолетте, лорде Мундсли и театре постепенно стиралась, превратившись сначала в ночной кошмар, а потом в полузабытый сон. Даже ужас, пережитый Давиттой, когда она проснулась рядом с маркизом, потихоньку оставлял девушку.

Библиотека в Шербурн-хаусе была великолепна. Многие книги тут были очень старыми и высоко ценились. Впрочем, сын графини, которому принадлежал дом, живя здесь, собрал богатую коллекцию современной литературы, и Давитта мысленно каждый раз благодарила его за это.

У графини было два сына. Один из них погиб в «маленькой королевской войне», как говорила графиня, а второй, граф — Шербурн, в настоящее время пребывал на посту губернатора Хартума, в Судане. Этот второй сын много путешествовал по свету, принимая назначение то тут, то там, но очень просил мать всегда оставаться в Шербурн-хаусе, «хранить его».

— К тому же наши слуги прослужили у нас много лет, — объясняла графиня, — и, если бы мы закрыли дом, им некуда было бы деваться. Честно говоря, я сама рада жить в доме, который принадлежит мне уже столько лет..

— У вас тут очень хорошо, хоть дом и новый, — замечала Давитта.

— Но он построен на древнем фундаменте! — возмущалась герцогиня, смешливо поблескивая глазами — возраст Шербурн-хауса давно стал у них с Давиттой любимой темой для шуток.

Давитта прошла в дальний угол библиотеки, где стояли современные книги — специально нанятый человек следил за их порядком и заносил новые поступления в специальный каталог.

Давитта просмотрела одну книгу и вернула ее на место. Под руку ей попалась Джейн Остен, и девушка задумалась — читала ли графиня ее романы, а если нет, то понравятся ли они ей.

Листая страницы, Давитта услышала шаги и подумала, что это библиотекарь, мистер Анструтер. Она уже собралась было спросить у него, читала ли графиня «Гордость и предубеждение», обернулась — и буквально онемела.

От дверей к камину шел не мистер Анструтер — нет, это был маркиз!

В первое мгновение Давитта решила, что у нее начались видения. Такого просто не могло быть — слишком уж красив и самоуверен он был, в точности как в ее мыслях.

Он увидел Давитту и остановился в изумлении.

Наступило затянувшееся молчание. Давитта осмелилась нарушить его, спросив каким-то не своим голосом:

— Вы… вы ищете меня? Почему вы здесь?

Маркиз подошел ближе и только потом заговорил.

— Это я должен спросить вас, почему вы здесь. Что вы делаете в доме моей тетушки?

— Вашей тетушки? — переспросила Давитта и тут же взмолилась:

— Прошу вас, не рассказывайте ей обо мне! Она прогонит меня! А я так счастлива здесь… и в безопасности…

Прошу вас, не говорите ей ничего!

Впрочем, она понимала, что ее мольбы, скорее всего, бесполезны. Придется уезжать. Но как же объяснить ему, что Для Давитты это равносильно изгнанию из рая!

— Я слышал о вашем исчезновении, — медленно произнес маркиз, — но никак не ожидал встретить вас здесь.

— А кто сказал вам… что я исчезла?

— Князь. Я уверен, что ваша подруга Виолетта до сих пор ждет денег, которые требовала для вас.

— Как вы могли подумать, что я возьму хоть пенни! — воскликнула Давитта. — Клянусь вам, я ничего не знала об их плане… ничего! Это было ужасно, просто ужасно! Вот почему я убежала… я хотела навсегда скрыться от них… чтобы они не нашли меня и не смогли больше… шантажировать вас.

Последние слова она произнесла с надрывом, а потом добавила:

— Наверное, вы захотите упечь меня в тюрьму… раз я принимала участие в плане лорда Мундсли…

Давитту била дрожь. Девушка смотрела на маркиза глазами, полными слез.

— Вы должны понимать, — холодно заметил маркиз, — что я не хочу сообщать полиции об этой некрасивой истории.

Князь обнаружил, что вы исчезли, а я в последний раз видел Виолетту Лок и лорда Мундсли на том злополучном приеме.

— Я так рада, что вы не стали им платить! — прошептала Давитта. — А как князь узнал о моем исчезновении?

— Он поехал к вам на квартиру, чтобы извиниться за случившееся. Передо мной он тоже извинился, — жестко произнес маркиз. — Мундсли обманул князя, сказал, что это будет лишь шуткой без серьезных последствий.

— А фотографии… они все еще у лорда Мундсли?

— Нет, князь забрал их и уничтожил, — ответил маркиз.

Давитта почувствовала неимоверное облегчение. Она едва не уронила книжку, которую держала в руках, и оперлась на спинку кресла.

Маркиз молчал, и Давитта осмелилась спросить чуть слышным дрожащим голоском:

— А что вы будете делать… со мной?

— А вы как думаете? — спросил маркиз.

— Наверное, вы захотите, чтобы я уехала, — с тоской произнесла Давитта. — Но все равно, прошу вас… не говорите ничего графине.

— Почему же?

— Она расстроится и будет потрясена… как я после случившегося.

— А вас так волнует ее состояние? — спросил граф.

— Ну конечно же! — воскликнула Давитта. — Она так добра ко мне… так добра… Пять минут назад она сказала мне, что я ей как внучка… ей всегда хотелось…

По щекам девушки потекли слезы, но Давитта не стала вытирать их. Она только добавила убитым голосом:

— Если вы ничего ей не скажете, я… я сама придумаю предлог для отъезда.

— Какой же? — поинтересовался маркиз.

Давитта беспомощно развела руками.

— Ну… скажу, что уезжаю в Шотландию… Но графиня знает, что у меня нет там дома… придется придумать еще что-нибудь.

Слезы закапали на платье, и Давитта достала платок. Девушка вытерла глаза, но уже не смогла сдерживать рыданий — она вновь почувствовала себя одинокой» вновь испытывала страх, от которого уже успела отвыкнуть. Внезапно маркиз произнес:

— Давайте сядем. Я хотел бы узнать о вас побольше.

Его слова прозвучали скорее как приказ, нежели как просьба.

Давитта покорно последовала за ним к мраморному камину, где стояли диван и кресла. Давитта села на краешек дивана, чувствуя, что ее волшебный мир рушится.