Пушистая Сырная Мышь - Ирландский клевер

Собственная рассудительность, однако, вызвала у неё некоторое беспокойство, ведь в скором времени она снова станет чьей-то невольницей, и ей придётся ублажать нового хозяина в постели. "Мне что, уже безразлично, с кем спать?! — родилась смутная мысль. — Дорогая моя, похоже, ты начинаешь терять интерес к жизни, а так нельзя!"

Живя в гареме, Морриган научилась исполнять обязанности наложницы отстранённо, механически — главное, чтобы хозяину было хорошо, остальное ерунда. Девушка не получала удовольствия в постели, об этом никто не заботился, и ей казалось, что все мужчины таковы — им бы только попользоваться женщиной, не думая о ней самой. Посему, все представители мужского пола вызывали в ней только равнодушие, ничего более. Но несмотря на всё это, Морриган не замкнулась в себе, как некоторые другие наложницы, не потеряла живость характера. Просто переход от беззаботного детства к взрослой жизни был столь резок, что она не осознала его до конца, она всё так же оставалась восемнадцатилетней девушкой. Прошлый хозяин не потрудился разбудить в Морриган женщину, и результатом явилось её абсолютное безразличие к мужчинам. Она готова была показать будущему покупателю свои таланты в постели — то, чему её научили в гареме, — но не более. Душа девушки оставалась спокойна к действиям тела.

Морриган расчёсывалась перед зеркалом, слушая смутный гул голосов — собирались гости. Единственной её реакцией было скептическое хмыканье.

— Вы готовы, леди Морриган?

— Оставьте эти титулы, в вашем исполнении они звучат пошло, — оборвала его девушка. — Что, пришла пора появиться товару на сцене?

Ирония последних слов оставила человека невозмутимым. Накинув ей на плечи плащ, он распахнул двери.

— Ваш выход, сударыня.

Остановившись у порога, Морриган оббежала взглядом комнату, где оказалась: гостиная, обставленная изящной мебелью, отделанная в малиновых с золотом тонах, вмещала в себя человек десять мужчин, не обративших, казалось, никакого внимания на появившуюся девушку. Они разговаривали, курили, пили, время от времени бросая на неё небрежные мимолётные взгляды, и только. Морриган тряхнула головой, скинув капюшон, и смогла более подробно разглядеть гостей. Скользя по ним равнодушными глазами, она пока не видела никого, кто бы мог привлечь её внимание, как потенциальный покупатель и возможный спаситель. Большинство присутствующих здесь не выглядели европейцами, хотя наверняка, выполняя пожелание знатной обитательницы гарема, временный хозяин Морриган разослал приглашения тем, кто был в Стамбуле проездом. Это значило, что из Турции девушка вряд ли уедет, она всего лишь поменяет один мусульманский город на другой. Она подавила вздох разочарования, и продолжила осмотр гостей. Неожиданно Морриган споткнулась о внимательный ответный взгляд карих глаз, мужчина стоял, опираясь на спинку кресла, и в упор, не стесняясь, разглядывал девушку, резко выделяясь среди всех своим видом — он явно был европейцем, и по одежде, и по внешности. Его лицо показалось Морриган смутно знакомым, она вопросительно изогнула бровь, глядя на него. "Где я могла его видеть? В Англии? — мелькнула мысль. — Странно, если учесть, что там я практически никого не знаю за пределами замка…"

— Господа, прошу внимания, — все гости разом прекратили разговаривать, и повернулись к хозяину дома. — Представляю вам ту, из-за которой я собрал всех вас здесь, — он несколько театральным жестом снял с девушки плащ.

Послышались одобрительные и восхищённые возгласы, на которые Морриган никак не отреагировала. Она не считала себя писаной красавицей, за которую можно отдать кучу денег, кроме того, она не была девственницей, которые здесь шли по баснословным ценам на таких вот закрытых аукционах.

— Итак, господа, начальная цена этого рыжего чуда…

Она перестала прислушиваться к голосам, вновь попытавшись вспомнить, почему ей показалось знакомым лицо мужчины у кресла. Вместе с тем она отметила, что незнакомец не торопится принимать участие в аукционе и называть свою цену. Он просто молча смотрел на Морриган, слегка улыбаясь уголком губ, словно старой подружке. Девушка отвернулась, прекратив бесполезное копание в памяти. К реальности её вернул неожиданно раздавшийся голос:

— А разве принято продавать такой товар в упаковке, любезный хозяин?

Морриган недоверчиво и изумлённо уставилась на говорившего: она не заметила его, потому что он стоял в тени у стены, почти незаметный. "Боже праведный, что здесь делает Джон?! Или это он подстроил похищение?.. Ах, сволочь ты чёртова, братец…" Глядя на него в упор, Морриган вдруг негромко ответила:

— А разве не лучше развернуть покупку дома, когда на неё не смотрит множество других глаз?

Некоторое время в гостиной царила недоумённая и удивлённая тишина, потом раздался смех:

— Клянусь рогами дьявола, хозяин, языкастая у тебя девчонка! Трудно ожидать такого самообладания от рабыни, которую продают с аукциона.

Морриган поджала губы, гордо вздёрнув подбородок, но не стала накалять обстановку и вступать с незнакомцем в пререкания — это оказался тот самый человек, стоявший у кресла. Джон, услышав реплику девушки, только скрипнул зубами.

— Сто тысяч золотых, — холодно ответил он, прищурившись.

По гостиной пронёсся вздох удивления — до сего момента цена пока не поднялась выше шестидесяти тысяч. Морриган насмешливо улыбнулась, не сводя с брата глаз. "Ну-ну, братец, сколько ты готов за меня выложить? И где ты, интересно, достал столько денег, кого ограбил по пути в Стамбул?" Незнакомец у кресла усмехнулся, услышав цифру.

— Ну, господа? Кто больше? Или никому не нужна рыжеволосая красавица, владеющая секретами гаремных наложниц?

— Сто десять.

Все гости повернулись к неизвестному, удивлённые его ответом. Морриган, подняв брови, уставилась на него: "Какого чёрта?.."

— Сто двадцать, — произнёс Джон сквозь зубы, буравя незнакомца бешеным взглядом.

— Сто тридцать, — последовал невозмутимый ответ.

Морриган стало интересно, кто же перебежал дорожку её брату, и кому она в конце концов достанется — а в том, что верх возьмёт незнакомец, у неё сомнений не было, если только он не решил подшутить над ней таким жестоким образом.

— Сто…

— Сто пятьдесят тысяч золотом за эту малышку, хозяин.

Воцарилась гробовая тишина. Морриган, видя злые глаза Джона, поняла, что выше этой цифры ему не потянуть, и неизвестный, похоже, выиграл аукцион. Хозяин дома улыбнулся и потёр руки.

— Она ваша, милорд.

Вот так. В один момент Морриган оказалась продана незнакомцу за баснословное количество денег. "Не иначе, как пират, откуда у него такая прорва золота?"

— Благодарю, — новый хозяин подошёл к девушке и накинул ей на плечи плащ. — Деньги вам сейчас принесут мои люди.