Оливия Клеймор - Голиард

Получив письмо барона, граф Бургундский пришёл в страшное волнение. Увы, он не был одарён военными талантами, умом и силой воли, подобно Рено II, своему отцу, и Рено I, своему прадеду (который, кстати, благодаря своим талантам и заполучил Бургундское графство в наместничество, а затем окончательно узурпировал власть).

Он тотчас созвал Государственный совет.

В зале за длинным прямоугольным столом в назначенное время собрались: камерарий, коннетабль, маршалы, советники, канцлер [95] Коннетабль – первоначально был главным конюшим. С конца XI века он становиться аналогом главнокомандующего, отвечающим за защиту домена. Маршалы – подчинялись коннетаблю и являлись его помощниками. Начиная с XII века, они становятся военачальниками. Канцлер – хранитель королевской печати, глава придворной канцелярии и одновременно глава королевской капеллы. Обычно этот пост занимали духовные лица. , нотарий и графиня Олтинген, матушка сюзерена.

Генрих вошёл в зал в сопровождении двух пажей и, обведя цепким взором своих государственных мужей (и, разумеется, кивнув матушке), терпеливо выждал, когда те, соблюдая этикет, выкажут приветствие, занял место во главе стола, надлежащее его статусу.

Нотарий зачитал совету письмо Ла Доля. Собравшиеся внимательно его выслушали.

– Ла Доль достойный воин, сражавшийся в Палестине с вашим отцом, монсеньор. – Высказался первый советник, ещё помнивший былые времена величия графства Бургундия. – Ему можно доверять.

– Несомненно, мы должны поверить изложенные в письме факты, – подключился к обсуждению второй советник. – И заслать в Нижнюю Лотарингию своих шпионов.

Коннетабль де Люинвиль спокойно возразил:

– Со шпионами мы явно опоздали. Война может начаться либо в ближайшее время, осенью, покуда полно провианта, либо на следующий год, что весьма сомнительно…

Советники переглянулись. Генрих же явно волновался. Его матушка, Режина фон Олтинген, всегда присутствовала на советах государственной важности. Это правило ввёл ещё Рено II, её незабвенный супруг, потому как дорожил мнением жены, женщины умной и дальновидной.

Когда же Рено II не вернулся из Крестового похода, графство переживало тяжёлые времена: царила повальная нищета, шайки разбойников заполонили дороги; многие рыцари, верные короне погибли; бароны, вернувшиеся с добычей, практически вышли из-под контроля. Наследник трона Гильом II был ещё слишком юн, дабы навести порядок в графстве и решать задачи государственной важности. Но благо его матушка, графиня Олтинген, она же – регент при малолетнем сюзерене, взяла власть в свои руки и добилась относительного спокойствия в Бургундии.

Шли годы. Режина фон Олтинген, увы, не молодела. Но по-прежнему она не потеряла государственной хватки и ясности ума.

– Письмо барона Ла Доля – ещё не повод для беспокойства, – спокойно заявила она. – А, если всё, что он написал – лишь его домыслы?

Советники переглянулись.

– Что вы предлагаете, ваша светлость? – спросил барон де Люинвиль.

– Не торопиться, – ответила Режина. – Генрих Лимбургский не отважится напасть на Безансон. А, что касается графства Лангруа-Атюйе… Если лотаринги начнут военные действия, то придётся выполнять условия договора, подписанного с графиней де Лангр. Иначе лотаринги, расправившись в ней, возомнят себя непобедимыми и вторгнутся в Амуа. Я также считаю, что следует пригласить барона Ла Доля в Безансон. И переговорить с ним… Мой покойный супруг всегда доверял людям, а не пергаменту. – Предложила вдовствующая графиня.

Генрих задумался.

– Я отправлю гонца в Доль сегодня же, – решил он.

– Следует предупредить графиню де Лангр о возможном нападении. Пусть она укрепит границы. Дополнительные меры не помешают… – высказался коннетабль. – К тому же, я бы советовал вам, монсеньор, направить в Лангр одного из маршалов с отрядом из ста человек.

Совет ещё какое-то время обсуждал письмо Ла Доля и меры, которые следует предпринять в связи с предполагаемой угрозой вторжения лотарингов. И, в конце концов, одобрил предложение де Люинвиля.

Генрих не любил государственных советов и был рад, что необходимое решение было найдено достаточно быстро. После совета в Доль отправился гонец…

Получив приглашение из Безансона, барон понял, что его письмо не осталось без внимания и Гильом явно обеспокоен.

Ла Доль, не медля, отправился в Безансон в окружении свиты и вооружённого отряда. Арман же, его старший сын остался в замке.

… Гильом встретил барона сдержанно. Он не выказал верному вассалу особенных почестей, кои некогда оказывал тому Рено II. Вдовствующая графиня проявила нескрываемый интерес к гостю и изъявила желание переговорить с ним тет-а-тет, считая, что присутствие Генриха ей не требуется (увы, она была не высокого мнения об умственных способностях своего отпрыска).

Франциск Ла Доль умел преподнести себя с лучшей стороны, выкать преданность короне, напомнить о своих былых заслугах, и наконец, очаровать женщину и завоевать её доверие; найти веские аргументы в подтверждение того, что лотаринги готовят вторжение в Лангруа-Атюйе.

После разговора с бароном, Режина, прониклась к нему доверием. И не только…

Ла Доля окружили вниманием, графиня Олтинген всячески благоволила к нему и советовалась по разным делам. Вскоре окружению Гильома стало ясно: вдовствующая графиня влюблена в барона.

Франциск и сам не ожидал такой удачи. Несомненно, это обстоятельство во многом поможет достижению его заветной цели – узурпации власти.

В середине октября примчался гонец с посланием графини де Лангр и донесением от маршала, направленного в Лангруа коннетаблем. Маршал сообщал, что лотаринги разоряют приграничные земли Лангруа-Атюйё. Они нападают неожиданно, грабят и убивают, сжигают целые селения. Война неизбежна…

Графиня де Лангр в свою очередь молила Гильома о дополнительной помощи: границы её владений с Нижней Лотарингией имеют слишком длительную протяжённость и ей не хватает сил, дабы противостоять неприятелю. К тому же она выказывала опасения, что до конца октября лотаринги предпримут решительные действия и попытаются захватить Лангр.

Гильом по настоянию матери вновь собрал Совет, уже второй за столь короткий промежуток времени.

Собравшиеся государственные мужи выказывали крайнее беспокойство, действия лотарингов становились опасными.

– Никто точно не знает, что задумал Генрих Лимбургский, – после советников, коннетабля и маршалов высказался барон Ла Доль, которого пригласила на совет Режина фон Олтинген. – Возможно, он лелеет дерзкие планы – захватить Безансон. Армия Нижней Лотарингии сильна как никогда. В прошлом году она дала достойный отпор Дитриху Эльзасскому [96] Дитрих II Храбрый Эльзасский – правитель Верхней Лотарингии (годы правления 1070–1115). , да так, что он до сих пор «зализывает раны». Но я не думаю, что герцог Лимбургский отважиться напасть на Бургундию раньше следующей весны. Всем известно, что зима – не лучшее время для сражений. Но мы можем предотвратить нападение на Амуа, если разгромим лотарингов в Лангруа-Атюйе… А для этого нужны силы.