Людмила Сурская - Проклятая война

— Костя, а, может, тебе девочка понравится? — робко предложила она. — Ты б посмотрел. Ребёнку нужен отец. Он ведь ни в чём не виноват. Только представь себе, как чужой мужик будет заниматься её воспитанием. Возможно, на тебя похожа. Зачем кровь раскидывать по стране. Будет Аде сестричка. Это даже не плохо. Одинокой тоже не радостно. К тому же, мне кажется, "воробышку" не нужен тот ребёнок без тебя. А мы бы все в кучке жили. Глядишь, ты бы и привык. Не руби с плеча, протяни время. Ты только представь себе, дитё будет расти не зная отца. Это очень трудно не знать, какие были у отца руки, губы, голос… Адуся купалась в твоей отцовской нежности и любви, а у этого ребёнка не будит ничего. Ты сделал её несчастной ещё до её рождения, нацелив себя на мальчика. Прислушайся к голосу разума. Ты в конце-то концов отвечаешь за неё раз приложил усилие. Не делай только себе хорошо.

"Вот оно. Угадал". Рутковский покосился на жену. Она редко высказывалась с таким пылом.

— Разве я когда-нибудь поступал только в свою пользу?

Юлия застыла. Какая короткая память. Ну просто девичья. Интересный подход. А "воробушек", а ребёнок?! Зная, что бьёт больно, она всё же дожала его, резко сказав ему:

— Поступал. Бог с ней, с "матрасом" твоим… Но тогда, когда делал себе этого ребёнка, точно.

Сердитый на Юлию за откровенность и прямоту, он стоял бледный с трясущимися руками, которые не знал куда деть. Во-первых, он не думал, что Галина и её дочь могут занимать столь значительное место в жизни Люлю, потому как в его собственной такого нет. Во- вторых, каким тоном она с ним говорит, ещё чего доброго рассердится. А этого допустить он не мог. Обретя почву под ногами поморщился, как всегда походил, повздыхал и мрачно посмотрел на жену.

— Как ты это себе представляешь?

Почуяв уступку, Юлия быстренько сбавила тон и выложила свой план.

— Не выгоняй, а чтоб не натворила чего с дитём и смотрела получше, напиши ей, ободри, поздравь. Вполне подходящий повод. Костя, не хмурься. Она сейчас не в лучшем положении. Девочка не нужна вам обоим. На неё она не может надеяться поймать тебя. Поэтому возможно всякое…

Он недоверчиво сверлил её глазами.

— Люлю, ты смеёшься?

Но Юлия не играла и была искренна.

— Если бы. Она наверняка напланировала въехать в Москву на белом коне. И возвращаться "матрасом" и с незаконнорожденным ребёнком, это не весело. А впереди ещё ждёт объяснение с родителями… Выручай подружку.

— И что мне делать? — безнадёжно развёл руками он.

"Надо же раньше догадливее был, а теперь подсказки нужны".

— Поморочь ей ещё голову, у тебя неплохо это получалось, тем более на расстоянии тебе это ничего не будет стоить, — не удержавшись съехидничала она прежде чем перешла в деловое русло. — Барышня должна беречь ребёнка и остаться до окончания войны здесь, а для этого ей необходима надежда… Уверяю тебя, она будет радёшенька.

В довершении всего она подошла к мужу, который с печально сердитым видом смотрел на неё, прижалась к его телу и встав на цыпочки поцеловала в губы. Раз, другой, третий…

Юлия догадывалась, почему "воробушек" рассчитывала на выигрыш. Доброту, заботливость и обаяние, она протрактовала как желание Рутковского стать ей хорошим мужем. Так пусть это её заблуждение послужит им с Костей.

Гнев Рутковского мгновенно исчез. Буркнув, что её наличие на фронте он обеспечит, но сейчас некогда заниматься тем вопросом, а вот когда освободится, съездит, посмотрит, подумает, закруглил разговор. Хотя хорошо знал, что это ничего не прибавит и не убавит в его решении. Дочь у него есть, а этого ребёнка он планировал в другом качестве для себя. О том, что это его ребёнок в его груди не ёкнуло. Его был сын, а это он сам не знал что… Барышня хотела иметь кровиночку, пусть имеет. С чего ему сажать обузу на шею Люлю. Но жене обещал, что съездит непременно, своими глазами посмотрит. Вероятно, она догадалась о той его пустоте, потому что так на него посмотрела. Уже через минуту поймав этот умоляющий взгляд жены, примется укорять себя: "Раз Юлия просит, надо всё ж подумать и прикинуть, как на душу тот ребёнок ляжет. Хотя время упущено и забрать его можно будет уже только с согласия матери". А Юлия, уводя его от этой темы, принялась рассказывать о дорогах запруженных возвращающимися домой, когда-то угнанными в Германию, людьми. "Жалко смотреть", — вздыхала она. Он вспомнил о мальчике лет семи, которого нашли в лесу. Чудом спасшегося из концлагеря. Ребёнок прятался в лесу в вырытой норке. Ему удалось сбежать из лагеря. Солдат привёл его из леса раздетого, с безумными глазами. Ребёнка обогрели, накормили вылечили. Командир части хотел усыновить мальчика, но Рутковский не разрешил. Ни к чему ребёнка таскать по войне. Договорился. Мальчика отправили в Москву на учёбу в Суворовское училище. Люлю слушала и соглашалась, ребёнку действительно надо учиться. Она, разглаживая ему морщинки у глаз, сказала:- "Когда-нибудь, когда не будет зла и войн, люди будут поражаться дикости и жестокости этой войны, безмозглости людей, расходовавших на уничтожение друг друга огромные средства. Жаль, что мы не доживём до того фантастически счастливого времени, когда войны отнесут к периоду варварства". И рассказала, как бегала в особняк оказывать помощь. Прибежал солдат, а медиков никого. Вот она сумку с крестом подхватила и, вспомнив работу медсестры, помчала за ним. Оказалось, что там одна фашистская стерва своих детей хотела прикончить. У двух ребят порезаны запястья. Женщина тоже лежала тут же, истекая кровью, со вскрытыми на руках венами. Смотрела на них с отрешённой ненавистью. Пришлось им силой оказывать медицинскую помощь. Сначала детям, потом этой стерве. В это время вбежал перепуганный мальчик лет 5-и. Оказалось, один из детей успел спрятаться. Он бросился не к матери, а к Юлии, она не могла сдержаться, обняла его, прижала к себе это маленькое тельце…. У самой слёзы застилают глаза. И вдруг мальчик обеими ручками полез ей под берет, что-то искал. Она в недоумении посмотрела на солдат. Один объяснил: "Да им же говорили, что мы с рогами, вот он и ищет у вас рожки".

— Это всё Геббельская пропаганда! — вздохнул он, прижимая жену к себе. — Мы победим их непременно, потому что мы — люди. Ты аккуратнее, не шустрила бы одна и не бегала где попало. Заминировано всё. Опять же, они безумные сейчас все. Ты жалеешь, а они тебя отблагодарят свинцом.

— Я учту. Костя, не бери Аду больше на передовую. Когда она мне рассказала про прошлый случай, я не находила себе места. Из-за неё вы могли погибнуть оба.

— За то, что болтает много, точно не возьму. Только думаю, ей и той экскурсии хватило с макушкой. Глупо всё получилось. Откуда не возьмись самолёты. Увидели машину и прицепились. Снизились и давай нас гонять. Мы из машин, выскочили, а она зацепилась ногой и грохнулась. Пришлось вернуться и прикрыть её собой. Слава богу, обошлось.