Лиза Клейпас - Мой верный страж

Увидев эту женщину впервые, Грант Морган сразу понял, что, несмотря на редкостную красоту, ей никогда не быть ничьей невестой…

Вслед за лодочником он продвигался сквозь клубящийся туман, влажная пелена которого холодила кожу, оседала каплями на шерстяном пальто. Засунув руки глубоко в карманы, он беспокойно обшаривал взглядом окрестности. Река маслянисто поблескивала в тусклом свете ламп, закрепленных на массивных гранитных блоках, окружавших пристань. Две-три утлые лодчонки, раскачиваясь, словно игрушки, на воде, перевозили пассажиров через Темзу. Студеные волны неутомимо бились о ступени и фасад набережной. Колючий мартовский ветер обжигал лицо и уши Гранта, забирался под одежду. Он поежился, вглядываясь в черную гладь реки. Никто не выживет, пробыв более двадцати минут в ледяной воде.

— Где же тело? — Грант нетерпеливо нахмурил лоб и полез под пальто, нащупывая карманные часы. — Я не намерен торчать здесь всю ночь.

Лодочник споткнулся, обернувшись на ходу, и прищурился, разглядывая своего спутника в желтовато-серой пелене тумана.

— Вы ведь Морган, точно? Это ж надо, сам Морган пожаловал… Кому сказать, так не поверят. Личный охранник короля… Вот не думал, что вы снисходите до таких паршивых делишек, как это.

— Увы, случается, — буркнул Грант.

— Сюда, сэр… глядите под ноги. Лестница больно скользкая у самой воды, особенно в такой сырой вечер, как нынче.

Стиснув челюсти, Грант осторожно спустился вниз к кучке мокрого тряпья, темневшей на нижней ступени, ожидая увидеть труп. Лежавшее ничком тело принадлежало женщине. С раскинутыми руками и ногами, в сбившихся мокрых юбках она напоминала тряпичную куклу, забытую ребенком.

Опустившись на корточки, Грант взялся рукой в перчатке за плечо женщины с намерением перевернуть ее на спину. И тут же отпрянул, когда она закашлялась и забилась в судорогах, исторгая из себя воду.

Державшийся позади лодочник в ужасе ахнул.

— Неужто живая? — Голос его дрогнул. — Ей-богу, она была мертвее покойника!

— Болван, — пробормотал Грант.

Сколько же времени бедняжка пролежала на жгучем холоде, пока лодочник вызывал сыщика с Боу-стрит <���На Боу-стрит находится главный уголовный полицейский суд в Лондоне.> для расследования происшествия? Ее шансы выжить были бы несравненно выше, получи она помощь своевременно. Ну а так счет складывался не в ее пользу. Перевернув женщину на спину, он положил ее голову себе на колено. Брюки тут же промокли от воды, стекавшей с ее длинных волос. В свете сумерек кожа казалась пепельной, одна сторона лица распухла. Тем не менее тонкие выразительные черты несчастной были ему знакомы. Они, определенно, встречались.

— Бог мой, — выдохнул Грант. Он давно взял за правило ничему не удивляться… но обнаружить Вивьен Роуз Дюваль здесь, в таком состоянии… Это казалось невероятным.

Глаза женщины приоткрылись. Близость смерти туманила ее взор, но она не собиралась покидать этот мир без борьбы. С жалобным стоном Вивьен потянулась к мужчине, цепляясь за его жилет в тщетной попытке спастись. Вынужденный действовать, Грант машинально подхватил ее на руки и встал. Она была миниатюрной и хрупкой, но пропитавшаяся водой одежда удваивала ее вес. Прижав женщину к груди, он недовольно заворчал, чувствуя, как ледяная вода проникает сквозь одежду.

— Забираете ее на Боу-стрит, да, мистер Морган? — сыпал словами лодочник, стараясь не отставать от Гранта, шагавшего через две ступеньки. — Тогда мне с вами по пути. Надо бы сообщить сэру Россу, как меня зовут. Видать, кому-то я здорово услужил, раз нашел эту дамочку, прежде чем она отдала концы. Благодарность мне, само собой, ни к чему… Сделал доброе дело, и все тут… Но может, награда какая полагается, а?

— Найдите доктора Джекоба Линли, — оборвал его Грант. — В это время он обычно бывает в кафе Тома. Передайте ему, чтобы зашел ко мне на Кинг-стрит.

— Никак не могу, — запротестовал лодочник. — Я на работе, к вашему сведению. Глядишь, еще пять шиллингов зашибу за вечер.

— Вы их получите, когда приведете доктора Линли на Кинг-стрит.

— А ежели я его не найду?

— Вы приведете его, куда вам сказано, в ближайшие полчаса, — отрезал Грант, — или я конфискую вашу лодку и устрою вам трехдневный отдых в тюремной камере. Это для вас хороший стимул?

— А я-то считал вас славным парнем, — кисло заметил лодочник, — покуда не довелось повстречаться. Вы совсем не такой, как пишут в газетах. Стоило часами просиживать в тавернах, слушая байки о ваших подвигах… — Он засеменил прочь, всем своим видом выражая разочарование.

Грант угрюмо усмехнулся. Он отлично знал, как его похождения расписываются в газетах. Ловкие борзописцы беззастенчиво преувеличивали его достижения и в конечном итоге сотворили из него сверхчеловека. Естественно, что широкая публика воспринимала его как живую легенду, а не обычного человека со всеми присущими ему недостатками.

Он превратил ремесло сыщика в чрезвычайно прибыльное занятие и заработал целое состояние, возвращая банкам их украденную собственность. Время от времени Грант брался и за другие дела: поиски похищенных наследниц, охрану прибывшего с визитом монарха, выслеживание убийц, — но всегда отдавал предпочтение банкам. С каждым удачным расследованием имя его приобретало все большую известность, пока не стало предметом обсуждения во всех кафе и тавернах Лондона.

Как ни забавно, сливки общества тоже не обошли Гранта своим вниманием — теперь его приглашали едва ли не на все светские приемы. Считалось, что успех балу обеспечен, если там будет Морган. И все же, несмотря на растущую популярность Гранта среди знати, он был скорее приманкой, очередным развлечением, чем неотъемлемой частью мира аристократов, в котором волею судеб вращался. Женщин волновала исходившая от него опасность, мужчины искали его дружбы в расчете выглядеть отважными и бывалыми рядом с ним. Грант сознавал, что никогда не будет по-настоящему принят этими людьми. Едва ли высший свет доверится ему… Он знал слишком много их грязных секретов, слабостей, страхов и страстишек.

От порыва ледяного ветра женщина вздрогнула и застонала. Грант крепче прижал к себе необычную ношу и свернул с набережной. Он пересек булыжную мостовую, покрытую грязью и конским навозом, и двинулся через квадратный дворик, забитый порожними бочками, соседствовавшими со зловонным свинарником и телегой со сломанными колесами. По всему Ковент-Гардену было разбросано множество подобных закоулков, от которых разбегались темные извилины переулков, сплетавшиеся в кишевшую заразой паутину. Ни один джентльмен в здравом уме не решился бы сунуться в эту часть города, где в воровских притонах гнездились проститутки, сутенеры и преступники, способные убить за несколько шиллингов. Но Грант не относил себя к джентльменам, и лондонское дно не вызывало у него ужаса.