Лиза Клейпас - Незнакомец в моих объятиях

– Она не может быть замужем сразу за двумя мужчинами, – возразил Хантер. – Как же быть со мной?

– Ты тоже можешь остаться здесь, – великодушно разрешил мальчик. – Если миледи согласится.

Хантер усмехнулся, глядя в серьезное личико, находившееся перед его глазами.

– Ну спасибо. Джонни посмотрел вниз.

– А ты высокий, – сказал он. – Даже выше моего папы. Это замечание пробудило в Хантере любопытство.

– Скажи мне, проказник.., за что повесили твоего отца?

– Мой папа, ну.., он был охотником на мошек. И кого-то там убил случайно.

Охотники на мошек промышляли тем, что грабили пьяных бедолаг, заплутавших на ночных улицах. Едва ли отец Джонни был отъявленным преступником, просто очередной неудачник из числа отбросов общества, населявших лондонское дно. Хантер брезгливо поморщился и слегка передвинул мальчика, устраивая его поудобнее.

– А где твоя мать? – спросил он.

– Мама на небесах. Значит, у мальчика никого нет.

Невинная улыбка осветила лицо ребенка, словно он прочитал мысли Хантера.

– Но теперь у меня есть ты и миледи, правда? Хантер вдруг понял, что привлекло в нем Лару.

– Да, теперь ты мой, – услышал он собственные слова, произнесенные без намека на иронию. Что ж, парнишка мог иметь порок и похуже, чем способность очаровывать людей.

Они добрались до маленькой комнатки, оборудованной краном с водой, горшком и отводной трубой, и Хантер осторожно опустил на пол своего подопечного.

– Ну, действуй. – Он помолчал и затем с некоторым смущением поинтересовался:

– Может, тебе помочь с.., этим делом?

– Нет, я сам. – Джонни вошел в уборную, но тут же выглянул снова с взволнованным видом. – А ты подождешь, пока я выйду?

– Да, – ответил Хантер и уставился на закрывшуюся дверь. Вопреки его желанию малыш растрогал его – маленький потерявшийся утенок, которого поселили на лебедином озере. Если не считать того факта, что Хантер сам не был лебедем Не слишком приятно жить с ребенком, который каждый Божий день будет невольно напоминать тебе о собственной слабости и уязвимости. Индус в подобном случае смиренно пожал бы плечами, сославшись на волю богов. Как однажды поведал ему святой отшельник, спасение человека зависит только от него самого. Возможно, для христианина это богохульство, но для индуса исполнено глубокого смысла. В некоторых случаях, чтобы обрести спасение, необходимо отречься от себе подобных. Джонни придет к тому же выводу, если рассчитывает выжить в этом уголке мира, который называется Англией.

Капитан Тайлер тяжело откинулся в кожаном кресле. Только слабый огонь камина освещал комнату, интерьер которой как нельзя более соответствовал вкусам истинного джентльмена. Он согревал в ладонях стакан, смакуя бренди с видом человека, умеющего ценить маленькие радости.

Морленд-Мэнор – небольшой ухоженный особняк – напоминал изысканную птичку, примостившуюся на вершине холма, среди земель, принадлежащих поместью. Безоблачная ночь, холодная и бесконечная, превращала убежище капитана в островок уюта и роскоши. Время было позднее, и его очаровательная жена, слегка раздавшаяся в талии из-за беременности, безмятежно спала наверху.

Тайлеру полагалось пребывать в состоянии довольства и умиротворения в ожидании первенца, наслаждаться долгожданным возвращением в Англию, о котором он так мечтал в течение долгих восьми лет. Однако неожиданный поворот событий лишил его заслуженного покоя.

– Будь ты проклят! – пробормотал Тайлер, стиснув в руках стакан с бренди. – Почему ты не остался в Индии?

И вдруг произошло нечто невероятное.., чего, как он сообразил позднее, следовало ожидать. Тени в комнате сгустились, и темная фигура выступила из-за угла. Слишком пораженный, чтобы пошевелиться, Тайлер безмолвно наблюдал, как нынешний граф Хоуксворт шагнул к нему.

– У меня были иные планы, – мягко проговорил Хантер. К чести Тайлера, ему удалось сохранить внешнее спокойствие, пока он старался овладеть собой. Только подрагивающий в руке стакан выдавал его волнение.

– Напыщенный ублюдок! – проворчал он. – Кто, кроме тебя, посмел бы вторгнуться в мой дом?

– Мне нужно было встретиться с вами наедине. Тайлер приник к бренди и выпил его до дна.

– До вчерашнего дня я думал, что ты сдох! – злобно бросил он. – Какого дьявола тебе нужно в Англии?

– Это не имеет к вам никакого отношения. Я пришел с единственной целью – предупредить вас, чтобы вы не вмешивались в мои дела.

– Ты смеешь приказывать мне? – Тайлер побагровел. – А как насчет леди Хоуксворт? Бедняжка имеет право знать…

– Я позабочусь о ней! – отрезал Хантер с угрожающими нотками в голосе. – И я заставлю вас молчать.., так или иначе. Мне кажется, я заслужил это после всего, что сделал для вас.

Тайлеру стоило большого труда промолчать; его терзали угрызения совести. Наконец он признал свое поражение, и плечи его поникли.

– Может, и заслужил, – пробормотал он. – Я подумаю над этим. А теперь помилосердствуйте: избавьте меня от своего присутствия. Вы напоминаете мне о событиях, которые чертовски трудно забыть.

К величайшему огорчению Лары, обещанные отчеты о положении дел в исправительных заведениях Англии не прибыли ни через неделю, ни через две. Между тем мистер Возможности и целая армия мастеров с многочисленными помощниками приступили к работе. Лара почти радовалась хлопотам по переоборудованию дома, в значительной степени поглощавшим ее время. Кроме того, она навещала своих друзей в Маркет-Хилле и приюте. Однако большую часть дня Лара посвящала Джонни, помогая ему освоиться в новом мире, в который он только вступал.

И конечно, оставался Хантер.

Он управлял делами семьи, добросовестно принимал участие в общественных начинаниях, вникал в заботы арендаторов. Более того, ему удалось расширить участие семьи в торговых предприятиях, действуя вразрез с общепринятыми устремлениями высшего света. Среди аристократии было не принято заниматься низменной коммерцией. Однако Хантер демонстрировал поразительную готовность поступиться гордостью ради практической выгоды.

Он был как раз таким мужем, о каком Лара некогда мечтала; заботливым, любезным, добрым.., и дружелюбным. Однако эта последняя черта вызывала у Лары непонятное раздражение. Хантер вдруг повел себя так, словно не ждал от нее ничего, кроме дружбы. Казалось, он вообще перестал видеть в ней женщину.

Было время, когда Лара пришла бы в восторг от подобного расклада. Она пользовалась всеми преимуществами замужней женщины – безопасностью, комфортом, дружбой, – не обременяя себя физической близостью, к которой испытывала отвращение. Почему же в таком случае она постоянно чувствует себя на грани срыва? Почему она просыпается по ночам, ощущая пустоту и возбуждение, сгорая от чего-то, чему не знала названия? Она томилась по обществу своего мужа так, что начала изобретать всевозможные предлоги, лишь бы увидеть его. И каждый раз, когда они были вместе, Хантер доводил ее до бешенства своим дружелюбием, от которого ей хотелось скрипеть зубами.