Линси Сэндс - Горец-дьявол

Снова повернувшись к Трэлину, она решительно сказала:

— Вчера вечером, после визита к вам, мы с Калленом поехали на ту скалу, где похоронена Дженни.

Трэлин заинтересованно поднял брови:

— О?

— Да. Каллен сказал, что вы были влюблены в сестру Бидди, Дженни, когда она гостила в Доннехэде.

На его лице появилась понимающая усмешка:

— И вы хотите знать, не был ли и Каллен тоже в нее влюблен?

— Нет, — поспешно заверила Эвелинда. — Я спрашиваю только про вас. Правда ли это?

Он помолчал, удивленно глядя на нее, затем кивнул:

— Да, она мне очень нравилась. — Эвелинда лихорадочно соображала, как бы спросить его о том, были ли они любовниками, когда он добавил: — Впрочем, мои чувства остались без ответа. Ее интересовал другой мужчина.

— Другой? — с интересом спросила она.

— Дарак.

Эвелинда остолбенела от изумления:

— Муж Бидди?

— Да. — Трэлин рассмеялся, глядя на ее ошарашенное лицо. — Дарак был… Да что далеко ходить, он был таким, как Тэвис сейчас, — сказал он, пожимая плечами и переводя взгляд на сына Дарака.

Эвелинда тоже посмотрела на Тэвиса, нашептывающего на ушко служанке нечто такое, от чего та покраснела и захихикала.

— Они и внешне очень похожи, — продолжил Трэлин. — Дарак был таким же светловолосым красавцем, даже еще более обольстительным, хотя это трудно себе представить.

Эвелинда прищурилась, наблюдая за тем, как Тэвис обнял служанку и притянул к себе. Непонятно, то ли он шепчет что-то на ухо девушке, то ли просто нюхает ее? Жаль бедняжку — она уже не замечает ничего вокруг и явно находит ухаживания Тэвиса чем-то из ряда вон выходящим. Спору нет, Тэвис необыкновенно хорош собой и может быть чрезвычайно обаятельным — если захочет. Эвелинда неоднократно имела возможность убедиться в том, каким образом он использует свое обаяние. Не далее как вчера вечером он увивался вокруг другой служанки, раньше казавшейся Эвелинде вполне здравомыслящей девушкой. И что же? Она быстро сдалась и, позволила увлечь себя в укромный уголок для чего-то более существенного, нежели разговоры. Похоже, сейчас история повторится — эта несчастная тоже явно не устоит перед чарами светловолосого красавца.

— Тэвис пользуется огромным успехом у женщин, но Дарак… — Трэлин покачал головой. — Одно его присутствие повергало в восторженный трепет всех женщин — от девочек до древних старух. Как мог юноша вроде меня соперничать с ним? — Эвелинда вновь взглянула на Трэлина — он криво усмехнулся и продолжил: — Я со своей детской влюбленностью казался Дженни желторотым птенцом в сравнении с Дараком и его знаками внимания. Он заигрывал с ней и шутливо восхищался ею, а она жадно впитывала каждое его слово, будто цветок — живительную влагу.

— И Бидди это не волновало? — медленно спросила Эвелинда, впервые задумываясь о том, не был ли именно Дарак тем самым тайным любовником. Если это так — он презренный негодяй. Совратить невинную девушку благородного происхождения? Какая подлость! Не говоря уже о том, что она родная сестра его жены.

— Нет, — отмахнулся Трэлин. — Бидди знала, что это просто безобидное поддразнивание. Мы все знали. Хотя, думаю, Дженни могла быть достаточно наивной и воспринимать его слова всерьез. Она считала себя такой взрослой и умудренной жизненным опытом по сравнению со мной и Калленом — ведь мы были на целый год младше, — добавил он, закатив глаза. — А на самом деле Дженни была ужасно наивной.

— Ей было всего пятнадцать лет? — нахмурилась Эвелинда.

— Да, — ответил Трэлин и печально покачал головой. — Ей только исполнилось пятнадцать. Вряд ли она смогла бы выжить в браке с Кэмпбеллом.

Эвелинда кивнула и пробормотала:

— Каллен упоминал о помолвке.

— Да. Не знаю, о чем думал ее отец, давая согласие на этот брак. — Он помолчал, затем с горькой усмешкой добавил: — Впрочем, нет, на самом деле знаю. Выдавая дочь замуж за Кэмпбелла, он рассчитывал воспользоваться его богатством и могущественными связями. Ничего удивительного, что девочка покончила с собой.

Слушая его, Эвелинда вновь посмотрела на Тэвиса, расположившегося на скамье там, где работала служанка. Впрочем, она уже больше не работала, а сидела у него на коленях, обвивая руками его шею. Тряпка, которой она должна была вытирать стол, касалась спины Тэвиса, что нисколько не мешало ему с большим знанием дела целовать девицу, одновременно приподнимая ее юбку.

Эвелинда поспешно отвела глаза и покачала головой — этот субъект весьма странно исполняет возложенную на него миссию охранника. Конечно, здесь есть куда более ответственный Фергус, но… Она снова посмотрела на Тэвиса и мрачно сдвинула брови. Без особого труда можно представить себе, что он, не долго думая, залезет под юбку девушке из высшего сословия… если он вообще когда-нибудь думает перед тем, как приступить к делу. Эвелинда сильно подозревала, что Тэвис не думает вовсе, а если и думает, то не головой.

Она повернулась к Трэлину и спросила:

— Вы уверены, что отец Тэвиса не тронул Дженни?

Услышав этот вопрос, Трэлин нахмурился, и Эвелинде на секунду показалось, что по его лицу пробежала тень сомнения. Однако затем он покачал головой:

— Нет. Дарак развлекался направо и налево, но он никогда бы не стал связываться с девушкой из аристократической семьи. Зачем? Вокруг него было полным-полно желающих — служанок и прочих простолюдинок. И уж наверняка он не решился бы обесчестить сестру собственной жены. Бидди убила бы его, если бы он только попробовал.

«Бидди убила бы его, если бы он только попробовал».

Эвелинда посмотрела на косой луч восходящего солнца, пробивающийся сквозь окно, и устало зевнула. Ночью она почти не спала, раз за разом прокручивая в голове то, что удалось вчера узнать от Трэлина. Едва он произнес эту фразу, в башню вернулся Каллен и расспросы пришлось прекратить, однако навязчивые мысли об услышанном не давали Эвелинде покоя.

Вроде бы Комин-младший не считал Дарака способным совратить Дженни. Во всяком случае, Трэлин так сказал, но его слова прозвучали не слишком убедительно. Другое дело — Тэвис. Он вполне уверенно утверждал, что в тот день его отец покинул замок до того, как Дженни отправилась на прогулку, а потом вернулась в слезах и поспешно уехала. По сути, это единственный довод в пользу Дарака. Впрочем, весьма слабый — ничто не мешало Дараку, выехав за ворота замка, обогнуть крепостную стену и встретиться с Дженни у обрыва. Определенно он мог быть ее любовником. Прямо скажем, в этом случае и сестра, и муж Бидди вели себя крайне непорядочно. Однако если Дарак был таким же, как Тэвис, вряд ли он мучился угрызениями совести. Видимо, в отношениях со слабым полом отец и сын руководствовались общим принципом: добился своего от одной женщины — отправляйся к другой, весело и безмятежно, словно пчела, перелетающая с цветка на цветок; главное — не оглядываться назад и не задумываться о разрушительных последствиях своих действий.