Карен Монинг - Избранница горца

Гибель Ганса именно в это время была чертовски неудобна.

Были еще вопросы, которые Лукан хотел бы уточнить с его помощью. Он не убивал Ганса — точнее, это сделал не он. Он ничего не имел против Ганса. Просто сила, жившая в нем, внезапно захотела действовать по собственной воле. Для великого колдуна это было неизбежно. Покрытое татуировками тело уже не выдерживало его внутренней мощи. Иногда магия могла хлынуть через край, и кто-то сгорал. Буквально. Лукан сухо захихикал.

Он стал величайшим из колдунов.

Четырнадцать дней.

Его алые глаза засветились весельем. Он запрокинул голову и рассмеялся, сознавая абсурдность того, что он — Лукан Мирддин Тревейн — может умереть.

Это невозможно.

Лукан вышел из паба в промозглый лондонский вечер и задумался над тем, что делать дальше. Вопль шока и ужаса вырвался из-за закрытой двери паба, разносясь в ночи.

Он вернется в свою резиденцию и снова попробует установить связь с этой женщиной, Сент-Джеймс. Лукан регулярно пытался с ней связаться, но либо она не проверяла свою почту, либо он упускал время, когда она была в сети.

Женщины были слабым звеном. Они словно умоляли, чтобы их использовали. Нужно лишь выяснить, где их уязвимое место. И нажать на него.

Этим утром к нему явился необычный человек с длинными волосами медного цвета и такими же глазами и заявил, что ему известны шифры, которыми написана Темная Книга. Незнакомец излучал высокомерие, которого можно достичь, лишь родившись с определенным видом силы — или своей, или в непосредственной близости к кому-то, кто даст возможность быть бесстрашным. Первым побуждением Лукана было уничтожить незнакомца. Время от времени подмастерья просили стать их наставником или равный колдун подсылал к нему шпиона. Лукан терпеть не мог таких дураков и не оставлял их в живых. Он не доверял никому, кто способен узнать о нем, преодолев все слои дезинформации, которыми Лукан себя окружил.

Но затем незнакомец сказал, что долго жил среди Фейри, что ему знакомы руны реликвий и что он говорит на языке, который используют сами Туата де Данаан. К тому же он продемонстрировал глубокие познания о Темном и Светлом Дворах. Этого было достаточно, чтобы остановить руку Лукана.

Кем бы ни был этот человек, он должен быть жив, пока Лукан не вытянет из него все возможные знания. А чтобы подготовиться к ритуалу, необходимо время. Но до тех пор, пока он не вернет Темное Стекло, нужно подождать. Лукану пришлось позволить незнакомцу уйти, но он пообещал, что будет на связи.

О да, Кейон будет наказан. За эту задержку в его планах, за то, что в такой критический момент буквально связал ему руки. Люди Ганса искали его в горах, наблюдали за аэропортом. Некоторых из них нужно выставить охранять горца, когда Лукан его найдет.

Интересно, что скажет высокомерный горец, когда узнает, что следующую тысячу лет ему придется провести в пустой глубокой темной пещере, где зеркало будет повернуто к стене? Лукан держал зеркало в кабинете только для развлечения, а еще потому, что время от времени ему нужно было, чтобы пленник выполнял кое-какую работу, на которую у Лукана пока не хватало сил. Но как только у него окажется Темная Книга, ему больше не понадобятся услуги друида.

И Кейон МакКелтар отправится гнить в самый глубокий, холодный и темный ад, какой для него отыщет Лукан.

Джесси могла бы провести несколько дней, ни с кем не разговаривая. А может, даже недель. Когда ей было больно, она предпочитала прятаться в норке и зализывать раны.

Но обстоятельства были далеки от идеальных, а нескольких дней у нее определенно не было. Что же до недель — у Джесси осталось только две. Точка. К тому времени как она закончит зализывать раны, у нее появятся новые, гораздо серьезнее.

И она ненавидела бы себя за потраченное время.

Кейон либо уже наложил защитные заклинания, либо его забрало зеркало. Она знала это, потому что некоторое время назад услышала разговоры и смех на лужайке. Раздвинув шторы, Джесси увидела, как лучи солнца, катящегося к закату, пытаются проникнуть сквозь тучи, а несколько горничных стоят, уперевшись руками в крутые бедра, и с искрящимися глазами наблюдают за мускулистыми садовниками, подрезающими траву на все еще мокром газоне.

Джесси ужаснулась, когда поняла, сколько времени прошло. Большую его часть она провела, тупо уставившись в пространство, пытаясь собраться с мыслями и безнадежно увязнув в эмоциях и решить, был ли Кейон беспринципным ублюдком, который просто хотел заняться сексом до того, как (здесь нужно вставить слово, которое она отказывалась произнести даже в уме), и чувствовал ли он к ней хоть что-нибудь.

Она могла найти аргументы и за, и против обоих вариантов.

« Ты подходишь мне вот здесь, женщина », — сказал он.

И когда Джесси вспомнила, как он произнес эти слова, каким было тогда выражение его лица, она поверила ему.

Особенно когда вспомнила его и сопоставила с тем, как он занимался с ней любовью у камина. А потом позже, в душе. Джесси могла бы поклясться, что часть его души истекала кровью и, что он касался ее тела с благоговением.

И все же циничная часть ее души говорила, что умирающий мужчина, который тысячу лет мечтал о мести, мог бы сказать что угодно, чтобы: а) заставить ее помочь ему добраться туда, где он сможет совершить свою месть; б) эй, а как насчет попутного секса с грудастой цыпочкой?

В итоге грудастая цыпочка поняла, что ни к чему не придет, сидя у себя в комнате и слепо цепляясь за свои измышления.

Так что Джесси решила найти Кейона, прощупать его мысли — если он решит с ней разговаривать — и посмотреть, что удастся выяснить.

Вышло так, что прощупала она куда больше, чем просто его мысли.

Кейон стоял в библиотеке, у камина и заканчивал заплетать последнюю косу.

Он вплел в нее бусину и сжал мягкий металл пальцами, закрепляя пряди на конце. Колдун не мог рисковать ни одним элементом своего тела, занимаясь алхимией. Кейон взял свои браслеты и застегнул их на запястьях.

Теперь защита вокруг замка была установлена, земли были заговорены. В грунте оказалось не так уж много мертвецов, скорее всего благодаря старым слабым защитным чарам, которые он обнаружил и убрал, прежде чем наложить свои.

Земля Келтаров была чистой, сильной и могущественной. Его защитные барьеры сделали ее потенциал почти осязаемым.

Когда Кейон возвращался по дорожке к замку, он чувствовал, как жужжит под его ногами защита.

Никакая черная магия Лукана не страшна ему в замке и на доброй части земли Келтаров.

Завершив работу, Кейон вымылся и поспешно вернулся в библиотеку, чтобы сообщить, что дело сделано. Близнецы и их жены собрались в библиотеке у горящего камина.