Кэтрин Коултер - Ночной огонь

— Нет, — согласился он, — не стоит говорить с ней о беременности, лишний раз смущать бедняжку.

«Боже милосердный, — подумал он несколько минут спустя, — она боится меня?»

Обычно грубоватые манеры сослужили на этот раз плохую службу — доктор всегда отличался резкостью, но эта девочка, судорожно прикрывавшая руками грудь, следившая за ним полными ужаса глазами, заставляла обращаться с ней с такой осторожной деликатностью, словно Амбрюстер стоял у постели умирающего ребенка.

Наконец доктор отошел и, усевшись в кресло, улыбнулся пациентке. Здесь ни в косм случае нельзя спешить, придется действовать осторожно.

— Выглядите вы так же прекрасно, как старая миссис Макджи, которая теперь танцует джигу с деревянной ногой. Как вы себя чувствуете, миледи?

— Хорошо, сэр.

Какой мелодичный голос! Доктор лишь хотел бы, чтобы в нем не слышалось страха. Он взглянул на графа, чье лицо было абсолютно бесстрастным. Мистер Амбрюстер невольно спросил себя, о чем он думает. Знает ли о страхе, изводившем жену? Во всяком случае, необходимо послушать ее легкие.

Доктор хотел было подняться, но передумал.

— Ваш муж очень переволновался за вас, миледи. Он оказался прекрасной сиделкой и преданно ухаживал за вами. Оба вы измучились и устали. Рекомендую продолжительный отдых.

— Когда она сможет путешествовать? — спросил Берк.

— Судя по здоровому виду, завтра.

Доктор Амбрюстер медленно поднялся, сознавая, что графиня с подозрением наблюдает за каждым его жестом.

— Могу я послушать ваши легкие, миледи? Он заметил, как девушка вздрогнула, и не шевельнулся, пока она не кивнула.

Амбрюстер не стал поднимать ее сорочку. Не прикоснулся к графине. Это оказалось трудной задачей, но он наклонился к ее груди так близко, как мог, не дотрагиваясь при этом до девушки. Легкие, благодарение Богу, оказались чистыми. Правда, пришлось положить руку на лоб, чтобы проверить, нет ли жара, и доктор, скорее почувствовав, чем увидев, как сжалась девушка, постарался поскорее отойти.

— Да, — повторил он графу, — завтра, но старайтесь почаще останавливаться. Куда вы отправляетесь?

— Недалеко. В Суссекс, рядом с Ист Гринстед.

— Там у вас поместье, милорд?

— Да. Рейвнсуорт Эбби, на краю Эшдаун Форест. Доктор Амбрюстер краем глаза заметил, что девушка немного успокоилась, и сказал:

— Прекрасное место Эшдаун Форест. Я не так давно побывал в Уилде. Моя сестра живет в Хаммервуде.

— Очаровательная маленькая деревушка, — согласился Берк.

— Надеюсь, вы поедете в экипаже, милорд?

— Конечно. Если миледи устанет, мы можем остановиться. Не беспокойтесь, доктор Амбрюстер, я позабочусь о ней.

Доктор кивнул и обратился к Ариель;

— Умоляю, миледи, во всем слушайтесь мужа. Природа наградила его здравым смыслом почти в такой же степени, как истинного шотландца.

Но Ариель почти не слушала: ей очень хотелось спросить доктора, действительно ли она вышла замуж за графа Рейвнсуорта. Амбрюстер, заметив, что графиня чем-то расстроена, мягко спросил:

— Что-то случилось? Вы хотите узнать о чем-то? Она взглянула на Берка, и тот с ужасом понял, что она боится расспрашивать доктора, боится мужа, боится, что он рассердится на нее и изобьет.

— Ариель, — небрежно бросил он, — ты ведь хотела подробнее узнать о церемонии венчания?

Ариель с тревогой и удивленном взглянула на мужа, — Если можно. Это произошло неделю назад?

— Да. и все было очень пристойно. Викарий произнес все нужные слова, а вы с мужем дали правильные ответы. Ну а теперь я должен ехать. Если что-нибудь случится перед вашим отъездом, обязательно пошлите за мной. До свиданья, миледи.

Доктор Амбрюстер устремился к выходу, но остановился на пороге:

— У вас превосходный муж, миледи, вот именно, превосходный. Надеюсь, вы оба будете счастливы.

Ариель уставилась на доктора с таким видом, будто тот только что объявил себя королем Англии. Но доктор, выдавив улыбку, откланялся.

Остаток дня прошел без особых событий, по крайней мере, с точки зрения Берка. Он научил Ариель играть в пикет, и та оказалась весьма способной ученицей как и отношении стратегии, так и в запоминании сброшенных карт.

— Я выиграл только пять тысяч фунтов, — пожаловался Берк наконец. — Но боюсь, скоро проиграю тебе все свое состояние.

Ариель забыла обо всем, кроме игры. Несколько раз она даже засмеялась, и сердце Берка забилось сильнее при звуках этого великолепного голоса. Опомнившись, он резко спросил:

— Не хочешь сыграть еще партию? Ариель быстро согласилась, но тут Берк заметил. что она начинает уставать, и передумал.

— Нет, лучше не надо. Ты выглядишь как прелестная роза, чуть-чуть поникшая головкой на стебле. Если мы хотим уехать завтра, тебе нужно отдохнуть.

Ариель молча наблюдала, как Берк кладет колоду на ночной столик и начинает спокойно раздеваться. Оставшись обнаженным, он обернулся, и она, судорожно сжавшись, охнула:

— Нет! Пожалуйста! Не нужно оставаться здесь! Уходи!

Но Берк упрямо покачал головой:

— Я всего-навсего мужчина, Ариель. Тут нет ничего удивительного. Я еще и твой муж. И думаю, следующие пятьдесят лет ты каждый день будешь видеть меня без одежды. Постарайся привыкнуть, хорошо?

Ответа он не ожидал и поэтому просто подошел к постели и лег под одеяло. Ариель поспешно передвинулась на дальний конец, так близко к краю, что Берк перепугался, как бы она не свалилась на пол во сне. Он почти физически ощущал волны напряжения, исходившие от нее, но не знал, что делать.

— Ты так и не рассказал, каким образом удалось твоему брату заполучить Виктора.

Сначала Берк не понял, о чем идет речь.

— Господи, так, значит, ты помнишь, что я говорил в ту ночь?

— Да, конечно. Так как же Монроуз, отобрал Виктора? Или нет?

— Если поцелуешь меня на ночь, скажу. Берк услыхал, как она со свистом втянула в легкие воздух, и привстал, опираясь на локоть.

— Договорились?

— Н-нет, — прерывисто прошептала она. — Пожалуйста, только держись подальше.

— Как хочешь, — обронил он и свято выполнял обещание до поздней ночи. когда неожиданно разразилась гроза и похолодало. Проснувшись, Берк обнаружил, что Ариель но сне прижалась к нему, обхватив шею руками. Ночная сорочка сбилась до самой талии. Его левая рука сжимала обнаженные ягодицы. Это было великолепно, к тому же он еще не совсем пришел в себя. Ее кожа оказалась такой мягкой и гладкой… Берк начал грезить о том прекрасном мгновении, когда их тела сольются, а его руки словно по собственной воле делали сон реальностью. Ноги Ариель были слегка раздвинуты, и его пальцы скользнули в теплое местечко между ее бедрами. Он осторожно коснулся ее женской плоти, скользкой и нежной, и Берку покидалось, что он вот-вот взорвется.