Кэтрин Коултер - Песнь земли

Эдуард отрицательно покачал головой и повернулся к Аккурси.

— Успокойся! Это мой хороший друг, и никто не имеет права его оскорблять — кроме меня, разумеется. Мы давно не видели тебя в Англии, Роланд.

— Ваше величество! И это говорите вы, монарх, который, прежде чем короноваться, в течение двух лет путешествовал по всему миру!

— Наглый пес! Подойди и сядь около меня. Мы выпьем за дни, которые вместе провели в Иерусалиме, и ночи, в которые ты наслаждался дарами мусульман. Я слышал, эти варвары подарили тебе шесть прекрасных женщин, чтобы тебе было с чего начинать свой гарем…

Незаметно прошло часа два.

— Почему ты не приехал на мою коронацию в прошлом октябре? — спросил король. — Элинор сказала, что ты дезертировал.

Роланд де Турней невинно улыбнулся и сделал еще глоток отличного королевского вина.

— Не сомневаюсь, что великодушная и прекрасная королева действительно говорила обо мне, дипломатично ответил он. — Но, ваше величество, я ведь был заточен в тюрьму нашим лучшим другом герцогом Брабантским. Кстати, он потребовал за мою бедную шкуру выкуп. Мой брат из страха заплатил за меня — из страха, что если он этого не сделает, то вам станет обо всем известно. — Роланд ехидно улыбнулся. — Но я полагаю, что на самом деле выкупить меня его заставила жена, пышечка Бланш.

Спустя еще час Эдуард хлопнул себя по колену и воскликнул:

— Ты женишься на моей дочери! Да, это отличное решение!

— Вашей дочери? — удивленно переспросил Роланд. — Принцессе? Ваше величество, вы выпили слишком много этого прекрасного вина.

Король хмыкнул и рассказал Роланду о Филиппе де Бошам.

— ..так что видишь, Роланд, Робби уже скачет к де Фортенберри. Но если вдруг выйдет какая-нибудь осечка… Одним словом, я бы предпочел, чтобы на его месте оказался ты. Ты известный мошенник, а де Фортенберри — неизвестный. Что скажешь?

— Де Фортенберри? Он отъявленный плут, ваше величество, грубиян и при этом настоящий герой. Я не знаю о нем ничего плохого, кроме того, что он хитрец и не любит никому кланяться, даже королю. Почему вы выбрали именно его?

— Его предложил Грейлам де Моретон. Он обладает изрядной властью в Корнуолле — а это все еще дикое место. Мне нужны сильные, смелые люди, люди, которым я смогу доверять. А кто как не зять лучше всего станет защищать мои интересы? А ты сможешь поселиться здесь, Роланд. Я подарю тебе какой-нибудь красивый замок, а?

— Вы произведете меня в герцоги, ваше величество?

— Бесстыжий петух! Будешь графом, и не выше. Роланд замолчал.

Как странно: вернувшись на родную землю, сидеть с королем и обсуждать брак с его незаконнорожденной дочкой! Честно говоря, он вовсе не хотел жениться, но сказать правду Эдуарду у него язык не поворачивался. Да и потом… король наверняка скоро пожалеет о своем поспешном предложении. Стоящий между ними графин с вином был уже пуст. Лучше подождать до утра.

— Клянусь, твой брат придет в бешенство, — сказал король. — Он сам граф Блэкхитский, а теперь его непутевый младший братец тоже станет графом, да еще и королевским зятем! Он просто лопнет от злости.

Это точно, подумал Роланд. Но ему не хотелось тыкать брата носом в дерьмо…

— Это очень великодушное предложение, и его нужно спокойно обдумать, но на трезвую голову, — осторожно ответил он.

— Так и сделай, Роланд, — сказал король Эдуард. — А теперь, пока моя прекрасная Элинор не вернулась, расскажи-ка мне о своем гареме.

В последний день апреля в цветущем яблоневом саду отец Крамдл совершил брачную церемонию со всеми положенными обрядами, скрупулезность и торжественность которых удовлетворила бы самого архиепископа Кентерберийского. Воздух наполнял нежный аромат цветущих деревьев, мускусных роз и фиалок; невеста выглядела прекраснее, чем желтокрылые, с пурпурной каймой бабочки, порхавшие над столами, которые ломились от еды и питья. И только жених сидел мрачный и не поднимал глаз.

Все в замке были счастливы: хозяин выполнил свой долг.

Будущая хозяйка Сент-Эрта взволнована, как любая нормальная девушка в день свадьбы, думала старая Агнес. Филиппа де Бошам превратилась в Филиппу де Фортенберри, жену хозяина и владелицу замка. Как она прекрасна в нежно-розовом платье и темно-розовой накидке; и то и другое среди прочего прислала ей леди Кассия де Моретон — факт, который по непонятным причинам почему-то раздражал хозяйку.

Ее длинные вьющиеся волосы распущены, в них вплетены цветы невинности. Естественно: невеста всегда невинна, и если кто-то считает иначе, то пусть благоразумно помалкивает, хитро улыбнувшись, подумала старая служанка.

Хозяин, стройный, высокий, одетый в новую ярко-голубую тунику, которую сшила для него Филиппа, тоже выглядел великолепно. Но взгляд его был строг, даже суров. Старая Агнес не понимала почему, но не набралась храбрости спросить. Что касается маленького хозяина, то он радовался, словно несмышленый щенок, которого накормили до отвала.

Поскольку свадьба проходила в Сент-Эрте, не было ни приданого, ни свадебных подарков. Сказать по правде, вся церемония несколько раздражала Дайнуолда. Он грыз ногти и мечтал, чтобы отец Крамдл поскорее закончил читать свою латынь — священник так растягивал слова, что Дайнуолд не мог разобрать, где кончается одно и начинается другое, что, впрочем, его совсем не расстраивало, поскольку латыни он не знал.

Филиппа тоже с нетерпением ждала окончания обряда: тогда она сможет повернуться к мужу, улыбнуться ему и увидеть, как он улыбнется в ответ. Они вернулись только вчера, и, к удивлению и огорчению Филиппы, Дайнуолд даже не подошел к ее комнате. Она провела ночь одна, поражаясь внезапному пробуждению в нем сознательности — если дело, конечно, было в этом.

А вдруг в тот первый раз Дайнуолд обнаружил, что она не совсем то, что ему нравится? Может быть, он не…

Церемония закончилась, и со всех сторон раздались громкие, восторженные поздравления обитателей Сент-Эрта. Горкел усадил на свои массивные плечи Круки, и шут возглавил радостно кричащую толпу подданных де Шортенберри.

— Дело сделано, — сказал Дайнуолд. Филиппа с улыбкой повернулась к своему законному супругу, но он пустым взглядом смотрел мимо нее куда-то вдаль.

— Да, — весело ответила она, — теперь ты мой муж. Но в чем дело? Что-то не так? Ты чем-то обижен?

— Все эти люди, — ответил Дайнуолд, — радуются как ненормальные, потому что считают, что с тобой им будет лучше, чем со мной. Из-за них я чувствую себя жестоким тираном.

— Может быть, я смягчу твою жестокость и сделаю добрым и мягким? Да и сама постараюсь быть им доброй хозяйкой, — с улыбкой сказала Филиппа. — Я приготовила изрядное угощение, хватит каждому. Посмотри на столы — они трещат под тяжестью яств. Зайцы, свинина, селедка, говядина и даже мясо ягненка…