Кэтрин Коултер - Тайная песня

Настоятель встретил их возле маленькой церквушки и, услышав, что джентльмену и его младшему брату требуется кров, предложил келью в монастыре. Архитектура его была столь же аскетичной и строгой, как и окружающая природа. Дария дрожала от холода, ступая по пятам вслед за Роландом. Настоятель привел их в холодный зал с голыми стенами, где трапезничали двадцать монахов, не покинувших монастырские стены. Но в этот поздний час зал был пуст – монахи находились на вечерней молитве. Роланд почувствовал облегчение: даже монахи, давно не видевшие людей, могли разглядеть в его спутнике женщину, и это бы вызвало ненужные вопросы.

Маленький монах подал им жидкий суп с несколькими кусками черного хлеба и удалился. Настоятель тоже ушел, не проявляя к ним больше интереса. Еда показалась голодной девушке пищей богов. Она молча съела все, что ей дали.

– У нас будет настоящая постель? – спросила она.

– Скорее всего просто матрац, набитый соломой, но зато сухой.

Так и оказалось. У них была одна свеча, которую им дал тот же монах. В келье стояла узкая кровать с двумя одеялами.

– Этот соломенный тюфяк выглядит чертовски неуютно. Но здесь есть одеяла, так что мы не замерзнем.

– Мы?

– Да, – сказал он рассеянно, стягивая сапоги. И повторил:

– Да. Неужели тебя оскорбляет то, что ты должна спать рядом со мной? Я тебя не понимаю: ты ведь спала так последние две ночи.

Дария промолчала. На самом деле она была в восторге оттого, что будет спать рядом с ним в постели. Это совсем не то, что в лесу или в пещере.

– Я не против, Роланд, честное слово.

– Не бойся, Дария. Я так устал, что не посмотрел бы на самую красивую женщину во всем Уэльсе. А тебе бы следовало возражать. Ты – леди и девственница. С твоей стороны было бы проявлением скромности, если бы ты стала протестовать. Но это не важно. Забирайся под одеяло. Мы завтра рано уезжаем.

Она усмехнулась и легла спать в одной рубашке, по счастью, сухой. Когда он лег рядом и загасил свечу, Дария не пошевельнулась. Но солома впивалась в ее тело, и она заерзала, стараясь найти более удобное положение. Через несколько минут Роланд сказал:

– Дария, прижмись ко мне, я замерз. Девушка придвинулась ближе, положив голову ему на плечо. Он обнял ее, и она со вздохом прильнула к нему. Ей было так хорошо.

Роланд нахмурился. Он ценил ее доверие, но ей не стоило так открыто проявлять его. Неужто она и впрямь считает его совершенно бесчувственным?

– Не забывай, что ты не мой младший брат, – сказал он. – И прекрати елозить. Она улыбнулась.

– Мне тоже холодно.

Он проснулся от ее крика. Роланд стряхнул сон и слегка похлопал девушку по щекам.

– Проснись, Дария.

Она резко пробудилась и села на кровати, тяжело дыша.

– О!

– Все хорошо. Тише.

– Мне было так страшно. Этот гигант Мирддин касался меня и… – девушка осеклась.

– Ты теперь в безопасности, – успокоил он снова. – Никто тебя не тронет. – Его правая рука методично гладила ее спину. – Я защищу тебя.

Наступила полночь, в комнате было темно, и Дария высказала свою обиду.

– Ты разговариваешь со мной, как с ребенком, Роланд, но я не ребенок. Конечно, ты защитишь меня. Ты должен доставить меня целой и невредимой, иначе мой дядюшка ничего тебе не заплатит.

– Совершенно верно.

– Я – богатая наследница. Я дам тебе деньги, чтобы ты не отвозил меня дяде.

– Не будь дурой, Дария. Ты не имеешь доступа к своему наследству. Все в руках Дэймона Лемарка. Подчинись своему опекуну. Ты должна быть возвращена домой живой и невинной.

Черт бы побрал его глупый язык! Может быть, ей будет неудобно расспрашивать его? Может быть, она не обратила внимания на его слова? Может быть…

Она отреагировала мгновенно:

– Невинной? Какое это имеет значение?

– Никакого. Я просто оговорился. Спи. Но девушка не унималась:

– Ты хочешь сказать, что дяде нужна моя девственность? Так же, как графу Клэру?

– Спи.

Дария ударила его кулачком в живот, и он вскрикнул. Затем схватил ее за руки и повернул к себе. В темноте Роланд не мог разглядеть ее лица, но ощущал ее теплое дыхание.

– Я сказал спи, Дария.

– Но ты должен ответить…

– Значит, ты мне не подчиняешься, так?

– Скажи мне, – настаивала она, дотрагиваясь до его носа своим. – Мой дядя не примет меня обратно, если я потеряю невинность?

– Да. Он хочет, чтобы я вернул ему тебя девственной. Такой, какой ты вышла из утробы матери. Теперь удовлетворена?

Она раздумывала над его словами и молчала. Не зная Дарию хорошенько, Роланд почувствовал облегчение от ее молчания. Он снова повернулся на спину, прижав девушку к себе.

– Спи, Дария.

– Хорошо, Роланд, – проговорила Дария. Что сделает ее дядя Дэймон, если она вернется не девственной?

На следующее утро, когда они покидали монастырь, Роланд сунул в ладонь настоятеля золотую монету. Старик с удивлением посмотрел на Роланда, а потом проводил их за ворота с пространным благословением.

Дождя не было, и Дария дышала полной грудью.

– Как пахнет зеленью! – восторженно воскликнула она.

– Bore da, – сказал Роланд.

Девушка положила подбородок ему на плечо.

– Что ты сказал?

– Это хорошее утро. Повтори, Она повторила. Их урок продолжался, пока Роланд не остановил Кэнтора перед журчащим ручейком. Они находились высоко в горах, в долине реки Уай, и воздух там был прохладным, а небо светло-голубым.

– Скоро мы будем в Райадере. Мне сказали, что там есть рынок, так что мы сможем купить немного еды.

– Я все еще твой брат? Роланд кивнул.

– Не поднимай головы. Ты, на мой взгляд, совсем не похожа на маленького оборванца. – Она улыбнулась его словам, которые сочла за комплимент, а он добавил:

– Мне больше не хочется драться с мужчинами, которые не прочь позабавиться с тобой.

Райадер оказался сонным городком, по мнению Дарии, больше английским, чем уэльсским. На базаре было много овец и мало людей. Товара осталось немного, так как большая часть уже была распродана утром. Роланд купил хлеба, сыра и несколько яблок. К ним никто не подходил, и никто особенно ими не интересовался.

– Мы для них чужие, – объяснил Роланд Дарии. – Не важно, что мы – валлийцы, мы не местные, и только это имеет значение.

Она слушала, как Роланд говорит по-валлийски, поражаясь легкости, с которой он произносил трудные звуки. Он казался очень довольным.

Они съели свою полуденную трапезу на берегу реки Уай, среди диких трав и вереска. Путники наслаждались красотой и благоуханием природы.

– Эта земля прекрасна, как редкий самородок, – сказал Роланд, надкусив яблоко. – Когда нет дождя, невозможно оторвать глаз от этих красок… Это необыкновенные краски. Взгляни, Дария, какая зелень в долине Уай – мягкая, как бархат, и такая же яркая.