Розанна Битнер - Нежность

Прежде чем продолжить, Блейк посмотрел на Саманту. Сегодня вечером она прекрасно выглядела в синем льняном платье в тон своим голубым глазам, темные волосы были подняты по бокам голубой лентой. Блейк давно заметил, что Бичер часто бросает на девушку взгляды, которые вызывали в Хастингсе ревность и одновременно желание защитить Саманту от этого неприятного человека.

Взяв горячую булочку, Блейк повертел ее в руке, затем продолжил:

— Вест владел большой фермой с многочисленными рабами в нескольких милях к западу от нашей. Они раньше-то досаждал отцу, оскорбительно отзываясь о нем, как обычно защитники рабства называют аболиционистов. Когда же был принят закон о штатах Канзас и Небраска, дела пошли еще хуже. Как раз за два дня до того, как мы освободили Джорджа, мой отец выкупил у другого плантатора молодую негритянку. Собственно говоря, поэтому нам и пришлось занять деньги у мистера Хейла, чтобы заплатить за Джорджа.

Блейк разломил булочку. Все внимательно слушали его, включая Клайда Бичера.

— Отец оформил девушке бумаги на освобождение и устроил все, чтобы через существующую тайную сеть аболиционистов, отправить ее на север, где бы она находилась в безопасности. Ник Вест появился двумя днями позже и страшно разозлился, узнав об этом. Оказывается, он сам собирался купить эту красивую негритянку, и мне нет нужды объяснять, как Вест хотел использовать ее.

Саманта покраснела. От внимания Блейка не ускользнул жадный взгляд, который бросил на нее Бичер.

— Вест заявил, что кто-то должен остановить отца, нельзя давать ему больше выкупать и освобождать рабов. А спустя четыре или пять дней после этого мой отец погиб. Он отправился на северные пастбища искать пропавший скот и не вернулся. Я поехал за ним следом и нашел отца повешенным под старым навесом. По всему было видно, что он сопротивлялся, но…

Мать Саманты вскрикнула от ужаса и жалости, а сердце девушки переполнилось состраданием к Блейку Хастингсу.

— Мне не нужны никакие свидетели, чтобы подтвердить, что это дело рук Веста, но перед законом я не могу доказать этого, — продолжил Блейк. — У моего отца оказалось много долгов, поэтому мне пришлось продать ферму, чтобы погасить их. Именно по этой причине я продолжаю работать на Джона Хейла, и уже через пару недель сумею окончательно расплатиться с ним. Но, возможно, я останусь у него, ведь Хейл дал нам с Джорджем возможность свести концы с концами, — Блейк накрыл ладонью руку своего друга. — Правда, на будущее мы с Джорджем планируем уехать подальше от всей этой ненависти и кровопролития, может быть, куда-нибудь на запад.

При этих словах сердце Саманты упало. Однако она надеялась, что они не уедут так скоро, и, безусловно, им еще удастся не раз встретиться с Блейком Хастингсом.

— Я искренне сочувствую вам по поводу ужасной смерти вашего отца, — произнес преподобный Уолтерс.

— Мы все сочувствуем, — присоединился к нему Бичер. — Это ужасно, какую волну вражды и ненависти вызвал закон об отмене рабства.

— Мы приехали сюда, чтобы сделать все возможное, чтобы Канзас и Небраска проголосовали за свободные штаты. Моя семья и я прикладываем большие усилия, только бы не допустить распространение рабства, — добавил Говард Уолтерс. — Нам даже удалось убедить многих наших друзей из Вермонта обосноваться в Канзасе и принять участие в выборах.

Представляете, бандиты, которые прячутся в лесах на границе штата, заявляют, что нет никакой разницы между нами и теми, кто привозит людей из Миссури, — вступила в разговор Милисент Уолтерс. — Но мы и наши друзья искренне желаем надолго обосноваться здесь и стать полноправными гражданами Канзаса. Большинство же тех, кто проникает сюда из Миссури, собираются только проголосовать и вернуться обратно. Миссури не хочет быть в окружении свободных штатов.

— У меня такое предчувствие, что Ник Вест именно этим и занимается здесь, — задумчиво сказал Блейк. — После смерти отца я не раз пытался встретиться с Вестом на его ферме в Миссури, но безуспешно: он там больше не появился. Зато сегодня по дороге к вам, я зашел в государственную контору, регистрирующую земельные сделки, и узнал, что Вест купил большой участок земли к северу отсюда, чтобы считаться гражданином Канзаса. Совершенно очевидно, зачем ему это нужно.

Ну, раз теперь нам известно, что он за человек, мы будем наблюдать за ним, — произнес Бичер на удивление низким и тихим голосом для такого крупного мужчины.

Блейк посмотрел ему прямо в глаза.

— Да, будем наблюдать, не так ли?

Несколько секунд они сверлили друг друга взглядом, и снова Блейк почувствовал неприязнь к Бичеру. Интересно, что делает здесь этот человек? Откуда он и чем занимался раньше?

— Судя по всему, у вас нет ни братьев, ни сестер, ни жены, не так ли? — спросил Блейка преподобный отец, меняя тему разговора.

Саманта втайне обрадовалась, что отец задал вопрос, который мучил и ее: не связан ли Блейк Хастингс брачными узами?

— У меня были два старших брата, но оба они умерли еще в детстве, — сообщил Блейк. — Моя мать скончалась при родах, дав мне жизнь. Что касается жены… — он почувствовал на себе выжидательный взгляд Саманты. — Несколько лет назад я собирался жениться на одной женщине. Но однажды, когда мы скакали верхом, она упала с лошади и сломала шею…

В глазах Блейка Саманта увидела такую скорбь, что почувствовала одновременно жалость и ревность. Это было очень глупо с ее стороны. Во-первых, смешно ревновать к той, кого уже нет в живых, а во-вторых, она только познакомилась с Блейком Хастингсом и, возможно, больше никогда не увидит его.

— Да, вы прожили тяжелую жизнь, мистер Хастингс, — сочувственно произнесла Милисент Уолтерс. — Все это так печально. Может быть, мы можем чем-нибудь помочь вам или что-нибудь сделать для вас…

— Действительно, вы подвергли сегодня себя риску, спасая нашу дочь: вступили в драку с человеком, угрожавшим ей, уже сами пострадав в стычке с этим Вестом и его дружками, — добавил преподобный отец. — Я перед вами в долгу.

Блейк несколько застенчиво улыбнулся.

— Вы уже и так отплатили мне прекрасным ужином и замечательным гостеприимством. А самое главное — пригласили на ужин Джорджа. Не многие поступили бы так, хотя и называют себя аболиционистами. Женщина в отеле, например, не позволила Джорджу остановиться вместе со мной. Теперь ему придется спать на чердаке конюшни.

— Какой позор! — искренне возмутилась Милисент Уолтерс.

— Он может остановиться у нас, — с готовностью предложил священник.

— Нет, сэр, — сказал Джордж. — Я там прекрасно устроился. Кроме того, утром мы уже уезжаем.

Сердце Саманты снова екнуло. Уезжают? Навсегда?