Селеста Брэдли - По соседству с герцогом

В самом деле, все, казалось, работали очень усердно. Дейдре была рада видеть, что рабочие выглядели веселыми и более преуспевающими, чем многие из тех, кого она заметила на пути по Уэстон-роуд. Конечно же, Брукхейвен хорошо им платит. Но он также требует от них самого лучшего, и они, очевидно, рады давать ему это.

Так почему же ты должна чем-то отличаться?

Дейдре на мгновение почувствовала стыд к себе при этой мысли — и все же ей не хотелось быть просто еще одним наемным работником. Она могла показаться дурочкой, затеяв это смехотворное сражение, но если она выиграет эту войну, дело будет того стоить.

Девушка с затаенной тоской бросила взгляд на стоящего рядом великолепного мужчину. Очень много стоить.

— А сейчас, если изволите посмотреть вверх, вы увидите то, из-за чего эта фабрика настолько превосходит все остальные.

Яростная гордость в выражении его лица на какой-то момент заворожила ее, но затем девушка послушно подняла свою голову вверх.

Над ними пробегали пересекающиеся линии, нарисованные по плану, который Дейдре не могла понять. Ее глаза привыкли к сумраку, и она поняла, что линии — нет, это были ремни! — двигались. Напоминая странную репродукцию основы и утка [5] Уток — поперечная нить в ткани, переплетающаяся с основой, состоящей из продольных нитей. на станках внизу, эти ремни натягивались между и в середине друг друга. Затем Дейдре осознала, что все линии, кажется, встречаются выше, там, где разместилась огромная пыхтящая паровая машина. Единственный стальной стержень толщиной с ее бедро поднимался из большого корпуса, вращая и поднимая все ремни, на который они были намотаны на разной высоте.

Все это напоминало нечто, сооруженное сумасшедшим, но Брукхейвен смотрел вверх с глубоким удовлетворением в глазах.

— Смотрите, присоединив все индивидуальные машины к основному приводу парового двигателя системой ремней и шкивов [6] Шкив (от голл. schijf) — вращающаяся деталь ременной передачи или канатной передачи, выполненная в виде колеса, охватываемого гибкой связью. , мы добились того, чтобы вся фабрика работает как единое целое. — Колдер почти улыбнулся. — Как будто бы она живая.

Дейдре увидела, как стиснутые челюсти расслабились, а его почти постоянно хмурый взгляд просветлел. В этот момент она поняла кое-что очень важное о своем муже. Колдер был человеком, потерявшим веру во все, кроме механизмов, которые он мог понимать и ремонтировать, и которые никогда не бросят его. Все это — огромный, хрипящий, жужжащий, щелкающий организм фабрики — это стало настоящим домом для Колдера, для человека, не для маркиза… хотя, возможно, также и для умного одинокого мальчика, скрывающегося внутри него.

Заключенный в странные механические объятия, он был таким беспечным и счастливым, каким она его никогда прежде не видела.

Дейдре устремила взгляд вниз на фабричный пол и — всего лишь на мгновение — уловила гармонию кажущегося беспорядочным движения под ней. Подобно огромной, кошмарной поездке на карусели все помещение целиком поднималось и опадало, как одна грудь, словно оно вдыхало нити и энергию, а выдыхало готовую текстильную ткань. Затем девушка заморгала, и все вернулось обратно к хаосу вне ее понимания.

— Это очень… — Ничем нельзя было помочь. Ей придется сказать это. — Эффективно.

Наивысший комплимент по оценке Брукхейвена, потому что он оживленно и удовлетворенно кивнул.

— Благодарю вас.

Все это было очень весело — по крайней мере, она была рядом с ним — но у Дейдре была причина, по которой она приехала сюда сегодня. Она не просто сражалась за Мэгги, она боролась за себя. В конце концов, если его собственный ребенок не смог пробиться к нему, то какие шансы могут быть у далеко не совершенной жены?

Зная, что ее слова расстроят перемирие между ними, девушка приподняла подбородок и изобразила лукавое выражение на лице.

— Так эти машины занимают место людей?

Колдер заморгал от удивления, но он все еще находился в роли доброго учителя.

— Я предполагаю, что в некотором смысле, да. Требуется меньше рабочей силы, чтобы управлять моей фабрикой, чем для того, чтобы соединять части между собой.

Меньше рабочей силы — или меньше эмоций? Он даже свел число работников к минимуму для того, чтобы как можно меньше взаимодействовать с людьми. Дейдре наклонилась над перилами и притворилась, что обозревает работающих.

— Итак, вы покупаете их…

— Их строят специально для меня.

Девушка почти всхлипнула от привязанности и рвения, прозвучавших в его голосе.

— Итак, их строят специально для вас, и вы привозите их сюда и… — она неопределенно махнула рукой в сторону потолка, — и вы расставляете их, как оловянных солдатиков, а они выбрасывают ткань?

— Ткань высшего качества.

Конечно же, высшего качества — разве кто-то захочет иметь несовершенную, с недостатками… такую, как человек? Дейдре выпрямилась, чтобы взглянуть ему в глаза.

— Что с ними станет, если вы перестанете о них заботиться?

Ах, теперь он начал что-то подозревать.

— Что вы имеете в виду?

Она сложила руки на груди.

— Что случится, если вы оставите их под дождем? Что случится, если вы никогда не станете смазывать их? Или проверять эти штуки с ремнями? — Горький смех вырвался у нее. — Что произойдет с ними, если вы оставите их в Брукхейвене до тех пор, пока им не исполнится семь лет? Что произойдет, если вы запрете их в доме и откажете им в общественной жизни?

Сейчас Колдер уже сердито смотрел на нее, но девушка продолжала, ее голос стал громче.

— Что будет, если вы откажетесь говорить с ними в течение нескольких дней подряд или скажете — когда-нибудь! — только одно доброе слово, и они начнут обвинять себя в том, что они никогда, никогда не будут достаточно…

— Довольно! — Острый клинок его командного голоса оборвал ее тираду. Колдер впился в нее глазами, похожими на горящие угли. — Не имею ни малейшего понятия, о чем вы говорите! Это вовсе не похоже на меня.

— О! Вы — самый упрямый, самый высокомерный, неисправимый… — Господи, у нее просто не хватало слов, чтобы описать маркизу его самого. Дейдре сдалась. — Вы… вы негодяй!

Затем она обернулась вокруг своей оси в вихре юбок и побежала от него, полетела вниз по узкой деревянной лестнице, не думая о падении, до тех пор, пока сильная рука не схватила ее за локоть и не рванула обратно к железной груди.

— Маленькая дурочка. — Голос Колдера резко прозвучал над ее ухом. — Вы убьетесь.

Дейдре не соизволила бороться для того, чтобы развлечь его.

— Отпустите меня, — отрезала она. Хотя девушка все еще пошатывалась и одна нога не имела опоры, она не станет цепляться за него.