Моника Бернс - Прекрасная куртизанка

— Я не знаю, что этот ублюдок сделал с тобой, сердце мое, и не уверен, что хочу это знать. — Он болезненно скривился и протянул к ней руку. — Но сегодня и до конца наших жизней, любимая, ты будешь главной в нашей спальне.

— Не понимаю, — в замешательстве сказала Аллегра, накрыв ладонью его руку.

— Я хочу, чтобы ты говорила, что тебе нравится, а что нет. Мне не хотелось бы видеть страх в твоих глазах, когда мы будем заниматься любовью.

— Я никогда не боялась тебя, Шахин. С тобой я чувствую себя в безопасности. — Она издала тихий возглас, когда он закрыл глаза с мучительной гримасой. — О нет, дорогой! Не вини себя.

Опустившись на колени, она обвила его шею руками и уткнулась лицом в его грудь. Шахин крепко обнял ее, прижавшись губами к ее волосам. Долгую минуту они оставались в таком положении, пока Шахин не приподнял ее подбородок, заставив посмотреть на него. От любви, которую она увидела в его темно-карих глазах, ее сердце забилось сильнее. Протянув руку, она погладила его по щеке. Он покачал головой, недоверчиво глядя на нее:

— Я недостоин тебя, любимая.

— Посмотрим, — поддразнила она, улыбнувшись.

Аллегра поднялась на ноги и быстро избавилась от остатков одежды. При виде желания, вспыхнувшего в его глазах, ее сердце гулко забилось. Упершись ладонью ему в грудь, она нежно толкнула его на постель. Хотя на лице Шахина мелькнула тревога, он ничего не сказал, полностью отдавшись на ее волю. В его глазах светились любовь и забота, согревшие Аллегру больше, чем что-либо другое. Ей не хотелось, чтобы он сомневался, что достоин ее. Ей хотелось, чтобы он понял, что свет их взаимной любви спасет их обоих от тоски и разочарований.

Едва касаясь, она пробежалась пальцами по его груди и двинулась ниже, вдоль узкой полоски волос, ведущей к его быстро набухающему естеству. Когда ее пальцы обхватили кончик, Шахин содрогнулся. Ей нравилось смотреть, как его сильное тело реагирует на ее прикосновения. Скользя ладонью по его гладкой поверхности, она с интересом наблюдала, как он растет на глазах.

Из груди Шахина вырвался низкий стон, и Аллегра перевела взгляд на его лицо. Его глаза были закрыты, но на лице застыло выражение наслаждения, говорившее лучше всяких слов о том, что он испытывает. Она оперлась на руки по обе стороны от его головы и прижалась бедрами к его бедрам. Кончик его естества потерся о ее сокровенную плоть, и она резко выдохнула, ощутив приток жаркой влаги между ногами. При этом звуке Шахин распахнул глаза, встретив ее взгляд.

— У огненной женщины есть просьба к шейху Шахину, повелителю славного племени.

— Все, что пожелаешь, любимая, — отозвался он, коснувшись ее щеки.

В его глазах горело желание, и она поняла, каких усилий ему стоит держать себя в узде.

— Огненная женщина предпочитает, чтобы шейх Шахин позаботился о ее наслаждении, как только он один умеет.

В течение долгой минуты он молча обжигал ее глазами. Затем с гортанным стоном перевернул ее на спину и приник к ее губам в страстном поцелуе, скользя ладонями по прелестным округлостям. Когда его рука накрыла ее грудь, теребя сосок большим пальцем, Аллегра вскрикнула и выгнулась, подставляя ему шею. Его губы скользнули вниз, и ее сосок оказался рядом. Не в силах устоять, он втянул его в рот. Боже, какой чудесный у нее вкус, жаркий и сладкий! Аллегра откликнулась тихим стоном, вцепившись пальцами в его волосы. Шахин чуть не задохнулся от восторга. Он никогда не верил, что можно так наслаждаться. Но чтобы Аллегра любила его и после всего, что случилось? Это было за гранью того, на что он смел надеяться. Его рука медленно скользнула по внутренней стороне ее бедра, и Аллегра дернулась, когда его пальцы погрузились в ее лоно.

— Я хочу тебя, — прошептала она, когда он погладил чувствительный бугорок, скрытый в складках сокровенной плоти. — Пожалуйста, любимый.

Эта тихая мольба проникла в его сердце, и он понял, что никогда ни в чем ей не откажет. Приподнявшись над ней, он расположился между ее бедрами и его клинок скользнул в ее шелковистые ножны. Аллегра содрогнулась, крепко обхватив его. Шахин начал двигаться, ускоряя ритм движений, пока она не взорвалась под ним, и только тогда дал выход собственному высвобождению. Его хриплый возглас удовлетворения слился с ее восторженным криком.

Когда жар любовной схватки остыл, превратившись в приятное тепло, Шахин перекатился на спину и притянул ее к своему боку. Так будет всегда. Он постоянно будет ощущать эту ненасытную потребность иметь ее рядом. И никогда не перестанет чувствовать к ней эту всепоглощающую любовь.

Подняв руку, Аллегра обвела кончиками пальцев контуры его лица.

— Я люблю тебя, — прошептала она.

— Надеюсь, ты понимаешь, что я не выпущу тебя из виду, пока ты не будешь принадлежать мне по закону, — произнес он в своей властной манере.

Вместо ответа Аллегра уютнее устроилась у него под боком, прижавшись лицом к твердой груди. Он хочет жениться на ней! Интуиция подсказывала ей, что он не согласится на меньшее, чем брак. Она была более чем готова отказаться от своей независимости, чтобы быть с ним, особенно теперь, когда она знала, что Шахин никогда не посягнет на ее волю.

Он показал, как сильно любит ее, предложив ей ведущую роль, когда они занимались любовью. Точно так же он будет вести себя и в других случаях. Но будет ли он любить своего ребенка? Его отношения с отцом были таковы, что, возможно, он не хочет иметь детей. Не говоря уже о слухах и сплетнях, которые, вне всякого сомнения, поползут, когда станет известно, что она ждет ребенка.

Сильная рука обхватила ее подбородок, заставив посмотреть на него.

— Я понимаю, что это было не слишком романтичное предложение руки и сердца, но тем не менее я жду ответа.

Он сжал губы, вглядываясь в ее лицо.

— Ты уверен, что это то, чего ты действительно хочешь?

Она выскользнула из его объятий и встала с постели.

— Что означает твой вопрос?

Шахин взглянул на нее с удивлением.

Не глядя на него, Аллегра пересекла комнату и достала из гардероба свой пеньюар. Накинув его на плечи, она оглянулась через плечо.

— Ничего. Просто я подумала о твоих новых обязанностях.

— Не понимаю, почему ты пытаешься уйти от ответа на прямой вопрос, — резко бросил он, встав с постели и повернувшись к ней лицом.

— Ты ошибаешься. Я всего лишь напоминаю тебе, что у тебя появились обязанности, которым ты должен… соответствовать.

Он нахмурился, шагнув к ней.

— Если ты намекаешь на то, что подумают в свете, если я сделаю тебя графиней Пембрук, то я не дам и ломаного гроша за любые сплетни.

— Признаться, у меня нет особого желания оказаться в центре очередного скандала, а он непременно разразится.