Джудит Макнот - История любви леди Элизабет

– Какие это столбики? – спокойно спросил он, с удивлением смотря на ее искренне огорченное лицо.

– Вот эти длинные, внизу слева. Неважно, я буду сражаться с ними завтра, – сказала она.

Элизабет задвинула стул, уронила два листа и наклонилась подобрать их. Они скользнули под стол, и с возрастающим негодованием она полезла за ними. Над ее головой Ян сказал:

– Триста шестьдесят четыре фунта.

– Извини? – спросила Элизабет, появляясь из-под стола с непослушными листами бумаги в руке.

Он записал на клочке бумаги «364 фунта».

– Не шути над тем, что я хочу знать цифры, – с утомленной улыбкой предупредила она. – Кроме того, – продолжала Элизабет, потянувшись к нему и запечатлев как извинение поцелуй на щеке мужа, наслаждаясь острым запахом его одеколона, – обычно мне нравится работать с книгами. Просто я немного не выспалась сегодня, – прошептала она, – мой муж полночи не давал мне уснуть.

– Элизабет, – нерешительно начал Ян, – есть кое-что, что я…

Затем, покачав головой, он передумал, а так как Шипли уже стоял в дверях, чтобы объявить о приезде деловых знакомых, то Элизабет больше об этом не думала.

До следующего утра.

Предпочитая не занимать снова его кабинет и не нарушать распорядок его рабочего дня, она разложила свои книги и бумаги на столе в библиотеке. Со свежей и ясной головой Элизабет быстро добилась успеха и в течение часа получила ответ, который искала вчера, и перепроверила его. Уверенная, что 364 фунта было правильно, она улыбнулась, пытаясь вспомнить, что вчера наугад назвал Ян. Не вспомнив, поискала среди бумаг ту, на которой он записал свой ответ, и нашла ее между листами книги.

Держа в руке свой ответ, она взглянула на то, что он написал… Пораженная, медленно поднялась, держа в другой руке бумажку с ответом Яна – «364 фунта». Дрожа от беспокойного чувства, которое не могла объяснить, она смотрела на ответ, который он вычислил в уме, не на бумаге, за считанные секунды, а не за три четверти часа.

Элизабет все еще стояла там, когда через несколько минут Ян зашел, чтобы пригласить ее покататься.

– Все еще пытаешься найти свой ответ, любимая? – спросил он с сочувственной улыбкой, неправильно истолковав ее подозрительный взгляд.

– Нет, я нашла свой, – сказала Элизабет, в ее голосе слышалось невольное осуждение, когда она протянула ему обе бумажки. – Что бы я хотела знать, – продолжала Элизабет, не в силах отвести от него взгляда, – так это то, как случилось, что ты получил такой же ответ за несколько секунд?

Его улыбка погасла, и он засунул руки в карманы, не обращая внимания на бумаги в ее протянутой руке. Лицо ничего не выражало, когда Ян сказал:

– Этот ответ несколько труднее, чем тот, что я записал для тебя…

– Ты можешь это – считать все эти цифры в уме? Вот так? Моментально?

Ян коротко кивнул, и когда Элизабет продолжала с подозрением смотреть на него, как будто он неизвестно откуда появился, его лицо стало суровым.

Резким голосом холодно сказал.

– Я был бы признателен, если бы ты перестала смотреть на меня, как на урода.

Услышав его тон и слова, Элизабет раскрыла рот.

– Я не смотрю.

– Нет, – упрямо сказал Ян. – Ты смотришь. Вот поэтому я и не говорил тебе раньше.

Смущение и сожаление охватили ее, когда он сделал вполне понятное заключение из ее реакции. Взяв себя в руки, Элизабет, обойдя стол, подошла к нему.

– То, что ты увидел на моем лице, было удивление и страх, неважно, как это должно было выглядеть.

– Последнее, что я хочу внушать тебе – это страх, – сказал он жестко.

Элизабет с опозданием поняла, что в то время, как ему безразлично чье-либо мнение, ее реакция на все это была явно очень важна для него. Быстро сообразив, что Ян, очевидно, уже сталкивался с реакцией других людей на то, что, бесспорно, было формой гениальности, которая поражала их, как «ненормальность», она, прикусив губу, пыталась придумать, что сказать. Когда ничего не пришло ей на ум, Элизабет просто доверилась тому, что подсказала ей любовь, и действовала бесхитростно. Прислонившись к столу, она лукаво улыбнулась ему и сказала:

– Я понимаю, что ты можешь считать почти так же быстро, как и читаешь.

Его ответ был кратким и холодным.

– Не совсем.

– Понимаю, – шутливо продолжала она. – Я думаю, здесь в твоей библиотеке не меньше десяти тысяч книг. Ты все их прочитал?

– Нет.

Элизабет задумчиво кивнула, но когда она заговорила, в ее глазах загорелся веселый огонек восхищения.

– Ну, ты был весьма занят последние несколько недель – сопровождал меня на танцы. Без сомнения, это помешало тебе дочитать оставшиеся одну-две тысячи.

Его лицо смягчилось, когда она весело спросила:

– Ты собираешься прочитать их все?

И с облегчением увидела, как ответная улыбка появилась на его губах.

– Я думал, что займусь этим на следующей неделе, – ответил он с притворной важностью.

– Стоит постараться, – согласилась она, – надеюсь, ты не начнешь без меня, я бы хотела посмотреть.

Быстро оборвав смех, Ян схватил Элизабет и зарылся лицом в ее душистые волосы, прижимая к себе, как бы стараясь впитать в себя ее нежность.

– У тебя есть еще какие-нибудь необыкновенные способности, о которых мне следует знать, мой лорд? – прошептала она, так же сильно обнимая его.

Смех в его голосе уступил место ласковой серьезности.

– Я довольно хорошо, – прошептал он, – умею любить тебя.

За последующие недели Ян доказал это сотни раз. Кроме всего другого, он никогда не возражал, что часть времени она проводит вдали от него в Хейвенхерсте. Для Элизабет, вся жизнь которой заключалась в прошлом и будущем Хейвенхерста, было неожиданностью, когда она очень быстро поняла, что ей жаль тратить большую часть своего времени на усовершенствования, проводившиеся там.

Чтобы долго не задерживаться в Хейвенхерсте, Элизабет стала привозить домой чертежи, сделанные архитектором, и решала многие проблемы, советуясь с Яном. Как бы ни был он занят или с кем бы ни был, Ян всегда находил для нее время. Он просиживал с ней часами, объясняя варианты медленно, шаг за шагом, что, как она скоро поняла, свидетельствовало о его неистощимом терпении по отношению к ней, потому что Ян не признавал медлительности. Со страшной быстротой он шел от точки «А» до точки «Я», от задачи к решению, минуя обычные кропотливые шаги между ними.

За исключением нескольких раз, когда ей пришлось остаться в Хейвенхерсте, они проводили ночи вместе, и Элизабет скоро узнала, что брачная ночь была всего лишь короткой прелюдией к неукротимой красоте и естественному великолепию его умения любить. Были ночи, когда он до бесконечности ласкал ее, вызывая все возможные оттенки чувственности, оттягивая конец, пока Элизабет не умоляла его прекратить мучительное наслаждение, в другие ночи, проявляя страсть и нетерпение, овладевал ею грубо и одновременно нежно, почти сразу. А Элизабет так и не могла решить, что ей нравится больше. Однажды она призналась ему в этом, и он быстро овладел ею, а затем долго не давал ей уснуть своими нежными ласками, так, чтобы ей легче было решить. Ян просил ее без смущения говорить ему, что ей хочется, а когда стеснительность мешала ей, он подавал ей пример в ту же ночь. Один урок оказался для Элизабет невероятно возбуждающим, когда она слушала его хрипловатый голос, полный желания, просящий ласкать особым образом, а мощные мышцы Яна вздрагивали от этих ее ласк, и из груди вырывался стон.