Джо Беверли - Таинственный герцог

«Уважаемый сэр.

Пишу в спешке. Относительно дела Фаулер: боюсь, если оставить расследование в руках охотников за изменниками, леди могут серьезно пострадать, прежде чем официальные процедуры освободят их. Предлагаю обратиться напрямую к королю. Его величество всегда добр к слабому полу и может пожелать утешить этих леди в их несчастье.

Премного обязанный вам,

Ротгар».

Торн восхитился неопределенностью обращения и словами, выбранными на случай, если письмо попадет не в те руки. Человек, женатый на графине Аррандейл, не мог считать, что женщины всегда слабее мужчин, но король принимал это как Слово Божье.

Торн попытался представить Беллу как слабый пол и покачал головой, но сыграть эту роль она могла. Ившем и Аберкромби подходили под королевский стандарт. Он ничего не знал о других женщинах, которые оставались в постелях, но их поведение казалось обнадеживающим. Камнем преткновения могла стать худая и вечно недовольная мисс Спротт. Она представлялась тем типом людей, кто может настаивать на повешении ради принципов.

Торн поручил Оверстоуну надлежащим образом составить петицию к королю, а Джозефу — продумать соответствующую одежду для возможной аудиенции.

Белла вышивала, взяв все необходимые принадлежности из корзинки для благотворительного шитья, которую держали в гостиной. Она подала пример другим леди делать то же самое, и они все что-то шили, чтобы занять мысли, особенно теперь, когда им было запрещено обсуждать важные проблемы.

Ощутив внутри какую-то тревогу, Белла подняла взгляд и увидела в дверях Торна. Она изо всех сил старалась не улыбаться ему и молилась, чтобы ее румянец не был заметен.

— Леди, мы готовы записывать ваши мнения. Мисс Флинт и миссис Ившем, прошу вас.

Белла встала, радуясь, что первой он выбрал Мэри, чье мнение, вероятно, будет самым последовательным и беспристрастным. Они вошли в скрипторий и увидели молодого мужчину, стоявшего возле стола, на котором лежали аккуратная стопка бумаги и несколько новых перьев.

Все сели, и начался опрос.

Все шло хорошо, и из рассказа Мэри стало ясно, что большинство леди не играли существенной роли в написании и печатании предательской листовки. Однако Бетси Аберкромби оставалась в опасности.

Следующей Торн пригласил Эллен Спенсер.

Эллен, появившись, клятвенно заявила о своей невиновности, но с такой безнадежностью, словно ее тащили вверх по ступенькам виселицы, а когда Торн приказал ей успокоиться и просто высказать мнение о событиях последних нескольких недель, разразилась слезами.

Торн взглянул на Беллу, прося у нее помощи.

— Эллен, дорогая, вы не должны так вести себя. — Белла обняла Эллен, хотя до сих пор повиновалась распоряжению Торна ничего не говорить и не делать. — Мы все знаем, что вы ничего не сделали.

— Но я сделала, Беллона! — Эллен посмотрела на нее. — Самое ужасное, что только можно. — И, словно стараясь сохранить это в секрете, прошептала: — Я убила, и Хелена Драммонд об этом знала.

Белла бросила взгляд на Торна, но тот ничего не мог сделать, и клерк все это записал.

Белла хотела поинтересоваться, где нашли такого безупречно вышколенного клерка, но кто-то должен был задать другой вопрос, и это пришлось сделать ей:

— Кого вы убили?

— Не совсем убила… — все еще шепотом ответила Эллен. — Потому что он не съел пирожное, понимаете? Но я пыталась. А они рассказали леди Фаулер, поэтому и Хелена знала. И она заставила меня кое-что сделать.

Белла отказалась задать следующий вопрос, и это сделал Торн.

— Что именно, миссис Спенсер?

— Информационный бюллетень. Я сделала чистовую копию. — Эллен закрыла лицо совершенно мокрым носовым платком. — Там были просто ужасные вещи. Против короля, а он такой добрый человек.

— Запишите это, — резко сказал Торн. — Миссис Спенсер, никто не собирается что-либо предпринимать против вас по делу о попытке убийства. У вас было временное умопомрачение, так как вы подумали, что вашей хозяйке грозит опасность, и вы попытались спасти ее единственным доступным вам способом. За вашу репутацию ручаются люди, с чьим мнением считаются.

Торн все знал об этом? Но откуда?

— Правда? — Эллен выглянула из-за своей промокшей ширмы.

— Честное слово, мадам.

Забрав у Эллен мокрый платок, Белла дала ей свой, и Эллен высморкалась, а Белла в это время постаралась сложить вместе эти новые куски головоломки.

Эллен начала относительно связно описывать происходившее в последнее время. Как выяснилось, она оказалась чрезвычайно полезной, потому что Хелена Драммонд знала, что Эллен у нее под каблуком, и не трудилась что-либо скрывать от нее. Белла подозревала, что ирландке доставляло удовольствие заставлять Эллен слышать и видеть то, что причиняло женщине страдания.

Хелена делала вид, что советуется с леди Фаулер, но так как несчастная редко была способна членораздельно говорить, то Эллен было велено подтверждать согласие леди Фаулер.

—И в конечном счете она действительно согласилась, — серьезно сказала Эллен. Теперь, когда она призналась в самом страшном, в ней наконец проявлялась умная женщина. — Леди Фаулер находилась не в здравом уме, поэтому она согласилась связать свое имя с великой революцией. Она не боялась смерти, она боялась оказаться забытой.

— Но план и информационный бюллетень были полностью творением Хелены Драммонд? — спросил Торн.

— Судя по тому, что я слышала, да, ваша светлость.

— Миссис Спенсер, у вас есть что добавить к сказанному?

Эллен Спенсер задумалась; теперь, когда к ней полностью вернулось самообладание, это был совершенно другой человек.

— Только то, что леди, находящиеся здесь, никак не могут быть изменницами, ваша светлость. Некоторые глупы, некоторые озлоблены, но все — честные верноподданные.

Умная, но не добрая, подумала Белла, радуясь, что смотрит в спину Эллен Спенсер.

— Благодарю вас за помощь, мисс Флинт. — Торн взглянул на Беллу. — Вы согласны с заявлением миссис Спенсер о невиновности?

— Полностью, ваша светлость.

— Кто будет следующим? — Он посмотрел в список. — Мисс Спротт, миссис Ормонд и мисс Аберкромби. Поговорим теперь с мисс Аберкромби.

Белла тревожилась за Бетси, которая была горячей сторонницей сестер Драммонд, а кроме того, была глупа и могла сказать что-нибудь, что поставили бы ей в вину. Однако Торн, вероятно, догадавшись об этом, задавал ей простые вопросы. Руководствуясь здравым смыслом или от ужаса, Бетси не сказала ничего опасного.

Следующей была Гортензия; от нее веяло враждебностью, но она отвечала кратко и по существу, а так как она ненавидела сестер Драммонд, все вышло удачно. Клара Ормонд была просто приятной пожилой леди, так что никто не мог ни в чем ее заподозрить.