Джоанна Линдсей - Мне нужна только ты

Кейси посмотрела на Демьена. Казалось, он по-прежнему не собирается произнести ни слова. Кейси вздохнула — никакого впечатления.

— Почему бы не начать с развода и с вопроса о том, зачем вы его добивались? — предложила Кейси. На этот раз Демьен заговорил. Сказал с горечью:

— Я уже давно знаю, зачем она его добивалась.

Маргарет сдвинула брови:

— Нет, вероятно, не знаешь, во всяком случае, знаешь не все. Это было не из-за того, что я не любила твоего отца, — да, я его не любила, но глубоко уважала и почитала. Наш брак был сделкой по взаимному согласию, сделкой, продиктованной необходимостью найти подходящую в общественном смысле пару, а это не так просто, как тебе, может быть, кажется.

— Он любил вас, — глухо проговорил Демьен.

— Да, я знаю. — Маргарет вздохнула. — Но я относилась к нему иначе. Все могло бы так и продолжаться. Многие женщины вынуждены жить неполной жизнью. Но я встретила человека, который сделал мою жизнь совершенно другой. Я по-настоящему полюбила его. Я больше не могла оставаться с твоим отцом. Это было бы несправедливо и нечестно по отношению к нам обоим.

— И вы послали к чертям более чем десять лет брака и ребенка, который родился в этом браке?

— Ты в самом деле думаешь, что было бы лучше, если бы я осталась и сделала несчастными троих человек вместо одного? — спросила Маргарет.

— Только одного? Как видно, вы считаете, что я ничего не стою.

Она вздохнула.

— Но это не так! Я взяла бы тебя с собой, Демьен. Именно этого я хотела. Но я знала, как любит тебя отец. А ты был в том возрасте, когда отцовское влияние особенно важно для мальчика. Оставив твоего отца, я причинила ему боль. Я понимала это. Я не могла ранить его еще раз, отобрав тебя у него.

— Хорошо, это я могу понять. Не могу понять другого — почему вы не навестили меня ни разу? Развелись не только с отцом, но и со мной. Неужели я так мало значил для вас, что вы никогда не написали мне ни строчки, не приехали взглянуть, как я живу?

— Господи, неужели он не сказал тебе?

— Не сказал чего? — насторожился Демьен.

— Твой отец заставил меня дать слово, что я никогда не стану пытаться увидеть тебя, не стану тебе писать…

— Вы лжете!

— Нет, Демьен, — твердо произнесла она. — Это было единственное условие, при котором он давал мне развод, ничего не оспаривая. Но не думай о нем плохо из-за этого. Я не верю, что он поступил так из чувства мести. Он просто хотел защитить тебя, и мне это было понятно. Он хотел, чтобы у тебя было время пережить удар, а встречи со мной только сделали бы боль острее. Он обещал, что не станет запрещать тебе видеться со мной, когда ты повзрослеешь. Но ты этого не делал, — грустно сказала она. — И знаешь, в полном смысле я не сдержала свое обещание, хотя твой отец не знал об этом.

— Что вы имеете в виду?

— Каждые три месяца я приезжала в Нью-Йорк только для того, чтобы взглянуть на тебя. Я старалась, чтобы ты не знал об этом. Тут я держала слово. Но совсем отказаться видеть тебя я не могла — видеть, как ты растешь, понимать, счастлив ли ты. Даже когда ты стал совсем взрослым и начал работать в «Ратледж импорте», я все так же продолжала ездить четыре раза в год. Я сидела в маленьком кафе на другой стороне улицы, дожидаясь, когда ты пойдешь с работы домой. Однажды ты перешел улицу, чтобы зайти в кафе и перекусить, — в тот день ты задержался на службе дольше обычного. Я была уверена, что ты заметишь меня, но ты был весь чем-то поглощен. В другой раз я велела своему кучеру часами ездить вокруг квартала, дожидаясь, когда ты выйдешь из дому. Ты вышел и куда-то очень спешил, даже пытался остановить мой экипаж и просил подвезти. Пришлось крикнуть кучеру, чтобы он немедленно уезжал прочь — и побыстрее…

Кейси тихонько встала и вышла, оставив их наедине. Нельзя чужому слушать их признания. Это глубоко личная тайна матери и сына, разлученных надолго.

Демьен услышал то, что надеялся услышать. Его мать любила его, любила всегда. Его глаза увлажнились — теперь он этому верил. Слезы матери были более откровенны.

Хорошее приходит вместе с плохим, и наоборот. Демьен старался помнить об этом, когда возвращался в гостиницу — один. Никто еще не мог получить все, что хотел. Напрасно было бы и надеяться: так устроен мир. Но чувства Демьена упорно не хотели мириться с этой философией.

С одной стороны, после разговора с матерью он испытывал состояние глубокого душевного покоя, как будто сбросил наконец с плеч тяжкий груз. Узнать, что он вовсе не был нежеланным сыном, как он всегда считал, значило изменить весь внутренний настрой, вернуть себе самоуважение. И он не мог бы пожелать лучшего прощания с матерью. Их объятие было целительным. Утешало и то, что отныне каждый из них станет частью жизни другого.

Но с другой стороны, была еще и Кейси, которая взбудоражила все его чувства и снова исчезла.

Покидая дом матери, он не сомневался, что Кейси ждет его в экипаже. Но нет. Она попросила кучера отвезти ее в гостиницу и вернуться за Демьеном. Никакой записки. Вообще ничего.

Ее не оказалось в гостинице, когда он туда прибыл. Она уже выписалась из гостиницы и уехала на вокзал.

Поездка на вокзал напомнила Демьену безумную погоню за Джеком. Он рисковал не увидеться с Кейси в последний раз только из-за того, что во всех больших городах сильное уличное движение. К счастью, вокзал был недалеко от гостиницы. А к несчастью, вокзал был огромный.

И все же Демьен успел добраться еще до отправления поезда на юг. Толпы пассажиров, ожидающих других поездов, мешали разыскать Стрэтонов. Первым Демьен увидел Чендоса и направился прямо к нему.

Тот был явно удивлен встречей.

— Мог бы поклясться, что Кейси сказала, будто она уже попрощалась с вами. Что-нибудь случилось?

— Наши с ней представления о прощании совершенно различны. Впрочем, чего еще ожидать, если ваша дочь относится ко мне с полным презрением.

Чендос рассмеялся:

— Вы что, всерьез думаете, что она может любить того, кого презирает?

Сердце у Демьена подскочило.

— Вы сказали, что она любит меня?

— Как я могу такое сказать? Спросите у нее самой. Чендос кивнул в ту сторону, где на платформе у последнего вагона стояла Кейси рядом со своей матерью. Кортни обняла дочь за плечи, словно утешая ее. Чего, разумеется, быть не могло.

Обе они, наверное, были рады вернуться домой, судя по тому, что сказал в ответ Чендос, когда Демьен пожелал им приятного путешествия.

— Я никогда не заезжал в глубь страны дальше, чем теперь, — заметил отец Кейси. — Многое можно сказать о прогрессе, особенно если не живешь постоянно в самом его центре. Но в Техасе ты большей частью не думаешь о нем и дышишь чистым воздухом, не загрязненным дымом и сажей из фабричных труб.