Джоанна Линдсей - Подарок

— Ты просто отвела ему глаза, бабушка? — засмеялась Анастасия.

— Еще как! — триумфально сообщила Мария. — Мне всегда ничего не стоило обвести Ивана Лаутару вокруг пальца! Проглотил и не поморщился!

— Но потом, конечно, стал тебя донимать?

— Нет, мне повезло. К счастью, твоя мать вскоре забеременела, и Иван вбил себе в голову, будто она вернется к нам с ребенком после того, как любовник прогонит ее. Поэтому мы никуда не уехали и разбили табор в лесу. Никогда еще мы не оставались так долго на одном месте! Все ждали, пока твоя мать родит.

— Но почему ты вдруг так настаиваешь на том, чтобы я сейчас же вышла замуж за Николая? И это после того, как столько лет помогала мне отделываться пустыми обещаниями? Что заставило тебя передумать так внезапно? Чем он тебя улестил?

— Ошибаешься, Анастасия, я не передумала. Заметь, я ни разу не упомянула о Николае, просто твердила, что ты должна выйти замуж.

Глаза девушки широко распахнулись. Она порывисто вскочила: ничего подобного ей до сих пор в голову не приходило!

— Стать женой другого цыгана? Но как можно? Ведь меня купили и заплатили полновесной монетой?!

— Нет, ни о каких цыганах и речи не идет. Никто не посмеет нанести Ивану столь тяжкое оскорбление. Да и он этого не потерпит. Просто прикончит на месте каждого, кто осмелится на такое. А вот гаджо — дело другое.

— Гаджо? — ахнула Анастасия. — Чужак? Не нашей крови? Да как ты можешь даже подумать о таком?

— Могу, детка. Это наш единственный выход. Или хочешь жить с Николаем под одной крышей до конца дней своих? Выбирай, внучка, все в твоих руках. Но потом не вини меня. Сама полезешь в петлю.

Анастасия снова зябко повела плечами. Но почему она так испугалась? Ведь знала, знала же, что придется покинуть табор, если не желает покориться Николаю! И какая разница, уйти отсюда навсегда или стать женой чужого? Все одно больше ей не кочевать. Так или иначе, она расстанется с привычным существованием.

— Похоже, у тебя и план есть, бабушка? — выдохнула она. — Пожалуйста, скажи, что мне делать. Я совсем растерялась.

Старуха с улыбкой похлопала ее по руке.

— Ну разумеется. Все очень просто, дитя мое. Ты должна соблазнить гаджо. Приворожить настолько сильно, чтобы он голову потерял. Присушить. Причаровать. Заманить в сети. Не успеет оглянуться, как окажется женатым! Но сначала следует сделать так, чтобы он посватался. Потом любым способом убедить табор, что ты его тоже любишь. В этом-то вся штука. По нашим обычаям предать свой табор и верования можно лишь ради любви, тогда за это не карают. Тебя поймут и, возможно, простят. Но нужно вести себя как можно более убедительно, иначе игра проиграна. Если возникнет хоть малейшее подозрение, что ты делаешь это только ради того, чтобы отвертеться от брака с Николаем, тогда Лаутару смертельно оскорбятся. А так… что же, ты идешь по стопам матери. Яблочко от яблони недалеко падает. Только та не притворялась. Без памяти любила своего гаджо. Все отдала ради него. Даже жизнь. Для тебя же это лишь средство избавиться от ненавистного жениха. И кто знает, если тебе повезет, ложь станет истиной и любовь осенит тебя своим крылом. Поступить, как мать? Броситься в омут страсти? Дочь Марии влюбилась с первого взгляда в русского дворянина, аристократа, в жилах которого текла благородная кровь, члена одного из самых богатых семей империи. Влюбилась так, что пошла за ним без оглядки, бросила мать ради огневых безумных ночей. Бедняжка умерла, дав жизнь прелестной девочке, его дочери, и, родись у нее сын, отец оставил бы его себе, пусть и не дал бы своего имени. Но девчонка? Что он будет с ней делать? На что она ему?

Малышка оказалась не нужна родному отцу и лишь поэтому была отдана на воспитание бабке. Та с радостью приняла из рук деревенской женщины маленький сверток и поклялась сделать все, чтобы внучка была счастлива. До сих пор она свято держала слово.

Анастасия так и не увидела своего отца и не имела ни малейшего желания узнать о нем побольше. Она даже не ведала, жив ли он еще. Да и какая разница! Человек, отказавшийся от своей плоти и крови, не существовал для нее. И если в ее сердце еще оставалась горечь, если в душе она плакала кровавыми слезами, то никому и никогда этого не показала. Только Марии было известно, что таит внучка под приветливой улыбкой. Старухе стоило взглянуть в глаза любого человека, чтобы определить, что тот ощущает и чувствует. От нее ничего нельзя было скрыть и бесполезно даже пытаться. Но Мария, к сожалению, не могла ответить на многие вопросы, шедшие вразрез с философией ее вольнолюбивого бесшабашного народа, и, когда затруднялась что-то объяснить внучке, всегда использовала неизвестного русского в качестве своеобразного козла отпущения. Вот и сейчас она поспешно напомнила Анастасии:

— Что ни толкуй, но ты все равно не такая, как мы. Кровь — не водица, она сразу сказывается! Но может, это не так уж и плохо? Ты в жизни ничего не украла, не лгала гаджо, чтобы выманить пару-тройку монет, хотя у нас это считается делом чести и предметом хвастовства, однако ты презираешь за это цыган. Ну разве не глупо? Посмотри на себя — цыганка и цыганка, хотя… что поделать, дочь своего отца. Тот тоже был слишком благороден, чтобы совершить позорный, по его мнению, поступок. Ничего не попишешь. Будь благодарна за то, что я ни разу не попыталась пересилить тебя, сломить твой дух и поучить палкой, как добывать хлеб насущный. Значит, ты унаследовала от родителей лучшие качества, а за это судить невозможно. Будь по-твоему. Я смирилась.

— Но я никогда не хотела отличаться от вас! Просто не могу воровать, попрошайничать и распутничать!

— Знаю, — мягко ответила Мария. — Против природы не пойдешь.

— Но что, если Иван пригрозит убить меня, когда я всем скажу, что покидаю табор?

— На этот раз я придумала кое-что другое. Постараюсь убедить его, что девушка с разбитым сердцем принесет табору одни беды и несчастья и чтобы не ждал удачи. Ну а потом напомню, что ты в любое время можешь оставить своего гаджо и вернуться к нам. Кстати, Анастасия, запомни, что это прекрасный выход из положения, если твой муж станет плохо с тобой обращаться. И к тому же о Николае больше волноваться не придется. Наш договор с Лаутару потеряет силу, если ты свяжешься с чужаком. Уж тогда можешь делать все, что заблагорассудится. Снова выйдешь замуж, если пожелаешь, или останешься соломенной вдовой. Сама поймешь, как поступить и каким путем отправиться. Так что выбирай.

— Но я не умею привораживать мужчин и ничего не знаю о том, как их чаровать. Все это мне непонятно. Как лучше поступить, ведь я совсем неопытна! Ты слишком многого ждешь от меня, бабушка. Я словно птичка в клетке, бьюсь о прутья и не знаю, как вырваться.