Мишель Умллингем - Графиня по воле случая

А Уитмор, кажется, даже не заметил ее страхов. Прощаясь, он поднял руку и коснулся ее щеки.

– Увидимся вечером.

Глава 6

– Вы только посмотрите, миледи! – Горничная Эмили Беатрис, сияя, как начищенный пятак, внесла в гостиную несколько огромных коробок. В радостном возбуждении она разложила коробки на обитом бархатом диване. – Хозяин попросил меня помочь вам приготовиться к сегодняшнему вечеру. Он прислал вам все это.

Эмили открыла самую большую коробку и вытащила оттуда платье из бледно-лиловой кисеи. Белые крылья замысловатых фестончатых кружев, перекрываясь, опускались на юбку, лиф, утопавший в пене все тех же кружев, заканчивался острым мысиком, плечи должны были остаться обнаженными. Она провела пальцами по тонкой ткани и вспомнила, как когда-то сшила себе похожее платье. Она, пока не выросла, перешивала себе платья матери, подгибая подол повыше, а с годами потихоньку отпуская его. У нее так давно не было нового платья! А это платье достойно принцессы. И все же, у Эмили никогда не было первого – да и никакого другого – сезона, и она представления не имела о том, что нужно делать.

Открыв другие коробки, Эмили обнаружила внутри шелковые чулки, нижние юбки, перчатки и, наконец, пару чудесных туфелек из тончайшей кожи.

Никогда в жизни у Эмили не было таких туфелек! Она потрогала кожу, удивляясь ее мягкости. Не в состоянии удержаться, она примерила туфельки и ужасно расстроилась, обнаружив, что они ей малы.

Ну и хорошо! Платье платьем, но она все равно не сможет пойти на музыкальный вечер. Появись она там, Стивен только увидел бы ее недостатки. Граф наивно полагал, что стоит купить ей красивое платье и привести в свой мир, как с ней произойдет чудесная метаморфоза. Нет! Он может нарядить ее в платье будущей маркизы, но внутри она останется прежней Эмили.

А если она к тому же столкнется с лордом Ротберном? Маркиз презирает ее. Нет, не так. Прежде она была для него лишь пылью под ногами, а теперь она опасна для будущего его сына – а значит, она тоже в опасности.

От этой мысль Эмили похолодела, могущество лорда Ротберна превосходило возможности мужа.

Эмили отпустила горничную и осталась сидеть, бездумно касаясь пальцами нового платья. Если бы только...

Дочери Яррингтона по очереди пели и музицировали, а Стивен изнывал от скуки. Он ждал уже больше двух часов, но Эмили по-прежнему не было.

Он никогда не согласился бы пойти без нее. Она сказала, что не успеет вовремя перешить платье, которое он ей прислал, и обещала приехать попозже.

Он почти не слышал, как мисс Джулия Яррингтон исполнила на пианино сонату Моцарта в до мажоре, чем вызвала бурю аплодисментов. Мисс Херефорд, сидевшая рядом, мило улыбнулась Стивену. Он не ответил. Он не собирался избегать ее и тем самым подвергать незаслуженному унижению, но не мог и поощрять ее мысли о браке.

А что с его собственным браком? Эмили заявила, что хочет начать все сначала. Он пригласил ее на вечер, где они могли бы вместе провести время и получше узнать друг друга. Стивен был уверен, что перед двойным искушением надеть красивое платье и провести вечер с ним она не устоит.

А она осталась дома. Это было совсем не похоже на прежнюю Эмили, ту, которую он помнил с детства. Та ничего не боялась и была настоящей сорвиголовой, а однажды даже назвала Стивена трусом за то, что он отказался лезть на крышу дома ее отца.

Что с ней произошло? Он слышал что-то о семейном скандале, связанном со смертью ее отца. Но неужели этого оказалось достаточно, чтобы полностью изменить ее натуру?

Сестры Яррингтон устроили короткий перерыв, и Стивен подумал, не вернуться ли ему домой.

Он поднялся из кресла и направился к выходу. Но его перехватил маркиз.

– Вечер еще не закончился. – В тоне отца явственно прозвучала угроза.

– Я знаю, – ответил Стивен, не повышая голос. – Но я решил вернуться домой, к жене.

– Это ваше венчание – нелепая идея. Уильям никогда не сделал бы ничего подобного.

– Вы правы, – согласился Стивен. – Уильям женился бы на ком угодно по вашему выбору. – Он давно привык к тому, что Уильям был идеальным сыном, идеальным наследником. Он, Стивен, всего лишь не слишком удачная замена.

Отец внезапно просветлел и сосредоточил внимание на чем-то позади Стивена.

– Мисс Херефорд, как вам понравился вечер?

Девушка вспыхнула, опустила глаза и присела в реверансе.

– Очень, милорд. Замечательный вечер!

Отец без слов давал понять Стивену: «Вот женщина, на которой тебе следовало бы жениться».

Стивен вежливо поклонился и принес извинения леди Яррингтон. Улыбнулся отцу напряженной улыбкой и покинул дом.

Когда Стивен вошел в спальню Эмили, горничная как раз расшнуровывала на ней корсет. Вместо того чтобы извиниться за вторжение, он приказал служанке:

– Оставьте нас!

Горничная убежала, прикрыв за собой дверь. Эмили, стоя перед зеркалом, безуспешно пыталась прикрыться. Бесполезно: он прекрасно видел выпуклости грудей под тонкой сорочкой, тонкую талию, подчеркнутую корсетом. Она уже успела снять тяжелый кринолин и несколько нижних юбок.

Стивен медленно двинулся к ней. С каждым его шагом Эмили отступала на шаг назад.

– Что ты здесь делаешь? Это моя комната!

– Я твой муж и имею полное право находиться здесь. – Слова прозвучали резче, чем он хотел, но Стивен ничего не мог с собой поделать. Близость полуодетой Эмили выводила из равновесия.

Ее золотистые волосы были распущены, Стивену ужасно хотелось дотронуться до них, одновременно прильнув губами к ее милым сладким губам.

– Почему ты не пришла? Я думал, что ты хочешь начать сначала! – Протянув руки, он взял ее за талию и развернул к себе спиной. Затем медленно вытащил шнурок корсета еще из одного отверстия.

– Хотела... ну, то есть хочу! – Она опустила подбородок, и он перекинул волосы ей на грудь, продолжая медленно выдергивать шнурок за шнурком. – Но я не могла пойти! – Она вздрагивала от каждого прикосновения Стивена.

Он наклонился и коснулся губами основания шеи Эмили, не обращая внимания на ее смущение. Он хотел ощутить вкус ее кожи, понять, действительно ли она настолько мягкая и нежная, как кажется.

– Стивен, не надо, ну пожалуйста! – прошептала она. Но он продолжал прокладывать губами дорожку вдоль ее ключицы.

– Почему ты осталась дома? – спросил он.

– Я уже ответила. Я в трауре по брату.

– Я тебе не верю. – Он снял наконец корсет, и теперь только тонкое полотно скрывало ее тело. В паху у него напряглось. Он притянул ее к себе и крепко прижал, лаская сквозь тонкую ткань. Прошелся руками по талии; совсем рядом с грудью. – Чего ты боишься?

– Я не могу предстать как твоя жена.

– Почему?

– Твой отец этого не допустит. Он выкинул нас с детьми на улицу! Как, ты думаешь, он поступил бы сегодня? Я ни за что не пожелала бы тебе унижения.