Элизабет Чедвик - Любовь не кончается: Эйлит

— Я… не знаю, что и сказать.

— Через два дня я с грузовым фургоном отправляюсь в Улвертон. Но перед этим нужно сделать кое-какие покупки. Давайте договоримся вы быстро и без лишних эмоций покончите со стиркой, а потом отправитесь со мной на городской рынок. Идет?

Вульфстан дал ей неделю на размышления. Рольф, при всем своем благородстве и щедрости, не давал ни дня. Впрочем, она уже все решила. Хватит страха и раздумий!

— Хорошо, я извещу вас о своем решении, — подчеркнуто вежливо сказала она, скрывая радость.

Рольф сдержанно кивнул, но его агатово-зеленые глаза лукаво засверкали.

— Я буду в конюшне, — бросил он и удалился.

Глядя вслед его стройной фигуре, Эйлит снова принялась помешивать белье. Нельзя сказать, чтобы она полностью доверяла ему, но нагловатый и бесцеремонный Вульфстан внушал доверия еще меньше. Кроме того, Рольф не только пообещал ей полную свободу, но и поклялся в этом на кресте. Если она захочет, то сможет снова выйти замуж. И потом, она получит возможность время от времени встречаться с Бенедиктом.

Эйлит сама не заметила, как начала что-то напевать себе под нос. Перед походом на рынок нужно было обязательно переодеть платье.

Фелиция вышла из дома с веретеном в руках и застыла на пороге, залюбовавшись сыном. Заливаясь смехом, Бенедикт бежал за мягким кожаным мячом. Наконец он догнал его, но, потеряв равновесие, упал. Фелиция улыбнулась, подошла к сыну и подняла его на ноги. Внезапно она услышала какой-то звук. Звук, которого ей еще не приходилось слышать. Эйлит пела. Глаза Фелиции округлились от изумления.

— Похоже, у тебя недурное настроение. А ведь еще вчера вечером ты бродила мрачнее тучи, — осторожно заметила она.

— Что? — Эйлит оглянулась. Она настолько глубоко погрузилась в свои мысли, что не замечала ничего вокруг.

— Я сказала, что у тебя хорошее настроение. Никогда не слышала, чтобы ты пела.

— Разве я пела?

— Да. Громко и красиво, как соловей на рассвете. Я и не знала, что у тебя такой превосходный голос.

Эйлит смущенно улыбнулась и покраснела.

— Ты потеплела в отношении Вульфстана? — Не дожидаясь ответа, Фелиция бросилась за Бенедиктом, который направился к навозной куче.

Полные губы Эйлит плотно сжались.

— Нет, — тихо, но с достоинством проговорила она. — Никогда не «потеплею в отношении Вульфстана». Я получила другое предложение и намерена его принять.

— Еще один кандидат в женихи? — Прижав к груди сына, Фелиция изумленно посмотрела на подругу. — Я и не знала, что у тебя завелся второй ухажер.

Эйлит покраснела еще сильнее.

— Это не то, о чем ты подумала. Рольф хочет, чтобы я стала управляющей в Улвертоне. У его жены хватает забот в Бриз-сюр-Рисле. Он обещал относиться ко мне с долженствующим уважением, — торопливо объяснила она, заметив странное выражение, промелькнувшее в глазах Фелиции.

Бенедикт ни с того ни с сего заплакал, и Фелиция опустила его на землю.

— И ты ему поверила? Эйлит, ты просто глупая гусыня!

— А почему я не должна ему верить? — возразила Эйлит. — Он всегда относился ко мне почтительно. Кроме того, он поклялся на кресте и сдержит данное слово.

— Есть вопросы, в которых Рольфу не стоит доверять ни в коем случае, — сухо ответила Фелиция. — То, что находится у него в штанах, не подчиняется никаким понятиям о чести.

Эйлит выловила из котла льняную салфетку и начала яростно стряхивать с нее воду.

— Знаю. — Она покачала головой. — Однажды я сама застала его в конюшне с Гитой из таверны. Судя по слухам, было и множество других. Я буду держаться настороже. К тому же Рольф внушает мне меньше опасений, чем Вульфстан. Рольф берет только то, что ему предлагают по собственной воле. Вульфстан же не брезгует насилием. Я лучше знаю, кому доверить свою честь. — Эйлит бросила салфетку в большую плетеную корзину и с вызовом посмотрела на подругу. — Сожалею, что не оправдала твоих ожиданий. Ты, видимо, очень надеялась, что я выйду замуж за Вульфстана. Я бы так и поступила, будь он таким же хорошим человеком, как Голдвин. Но он не такой. И я не хочу больше о нем говорить.

У Эйлит задрожали губы. Она резко повернулась к котлу и достала из него рубашку. Спустя мгновение Фелиция положила руку ей на плечо.

— Эйлит, прости меня. Конечно, ты должна поступать так, как считаешь нужным. Просто я не хочу, чтобы ты снова страдала.

Эйлит выпустила палку из рук и обняла подругу.

— Каждый совершает ошибки и сам отвечает за них. — Негромко всхлипнув, она отстранилась от Фелиции и подбежала к Бенедикту, который уже перестал плакать и снова направился к навозной куче.

Увидев ее, ребенок радостно залепетал что-то на одному ему понятном языке.

— Ах ты, маленький проказник! — В порыве чувств Эйлит рассмеялась и прижала мальчика к груди.

Ее глаза увлажнились. Несмотря на обещания Рольфа часто привозить ее сюда, она с болью в сердце думала о расставании с Бенедиктом. Но идти на попятную было поздно. Она приняла решение и сейчас, словно доказывая себе это, протянула мальчика Фелиции. Жизнь продолжалась и, похоже, наполнялась новым смыслом.

Мастерская Вульфстана располагалась в самом центре квартала ремесленников. Роскошный фасад заметно выделялся среди прочих строений. На свежепобеленных стенах играло бликами утреннее солнце, обитый темно-зеленым полотном прилавок издалека бросался в глаза. Около него суетились два ученика. День обещал быть жарким, и хозяин велел им установить навес для посетителей.

Спешившись, Рольф передал поводья конюху. Затем спросил у подмастерья, где можно найти Вульфстана. Юноша мгновенно распознал в незнакомце богатого норманна и, попросив подождать, исчез за задней дверью, ведущей в жилую часть дома.

Рольф навалился грудью на прилавок и принялся рассматривать инструменты, висящие на стене. По одну сторону висели щипцы, ножницы и резцы самых разных и причудливых форм. На самом видном месте красовались образцы товара, по стилю исполнения удивительно соответствовавшие внешности и характеру создателя: почти все они смотрелись излишне вычурно и тяжеловесно. Казалось, все эти броши, ожерелья и кольца говорили: «Посмотри на меня, я — само богатство и требую к себе уважения».

Рольф брезгливо поморщился, когда его взгляд упал на огромную брошь в форме диска с бесчисленным количеством золотых вставок. Она скорее напоминала пшеничную лепешку, нежели украшение. Интересно, найдется ли в Лондоне хоть один житель, который так сильно возжелает выставить себя напоказ, что решится купить эту чудовищную бирку?

В этот момент из глубины мастерской, вытирая на ходу руки и губы салфеткой, вышел Вульфстан. Сопровождавший его подмастерье присоединился к своему напарнику и снова взялся за навес. Услужливое и любезное выражение мгновенно покинуло лицо мастера золотых дел и сменилось настороженностью и враждебностью.