Элоиза Джеймс - Избранница герцога

Вильерс склонился над рукой Элинор, которая огорчилась, обнаружив, что забыла наверху перчатки. Но только из-за того, что не повторился прошлый момент с нежным стягиванием перчатки с ее руки вопреки всем правилам приличия. Встретившись с ним взглядом, она заметно порозовела. Было ясно, что и он думал о том же.

— Где все? — спросила Энн.

— Там, на природе. Спускайся к нам на террасу, здесь полно кресел. О нет, какое несчастье! Я упустила поводок Ойстера! Что теперь будет? — Она с отчаянием наблюдала за кремовым прытким «мячиком», который, радостно повизгивая, летел по лужайке.

— Тот самый Ойстер? — спросил Вильерс.

— Он возбужден сегодня, — сказала Элинор.

— Он линяет, — недипломатично заметила Энн. — Но ему кажется, что он просто бесподобен. И еще эта его непростительная манера попрыскать в каждом углу.

— Он же еще щенок, — вступилась за мопсика Элинор.

— Не надо ссориться, леди, — произнес Вильерс.

И тут с лужайки донесся самый пронзительный визг, какой только можно себе представить. Вся живописная группа распалась, дети бегали и кричали.

— Что за черт? — удивился Вильерс, устремившись вперед.

Энн рассмеялась:

— Наверное, он снова обрызгал кого-то от радости.

Элинор ринулась следом за Вильерсом. Сердце сжимали дурные предчувствия. Чем ближе, тем сильнее сосало у нее под ложечкой. Она была уверена, что именно Ойстер является главной причиной наступившего беспорядка. И действительно, он все кружил и кружил возле кольца из взрослых слуг и детей в голубых фартуках. Чей-то истошный визг все не унимался, она никак не могла понять, от кого он исходит.

Ойстер подбежал к своей хозяйке, хлопая ушами и истерично лая, как будто хотел ей что-то сказать. Подоспевший дворецкий кинулся за щенком.

— Поппер, — взмолилась Элинор, — не могли бы вы мне объяснить...

Но тут визг внезапно прекратился, кольцо людей распалось, и Элинор узрела Лизетт в объятиях Вильерса. Одной рукой она обнимала его за шею, а голову положила ему на плечо.

— Боюсь, леди Лизетт весьма напугана вашей собачкой, — сказал Поппер, переводя дыхание. — Я же предупреждал вас...

Когда-то давно Элинор даже завидовала спокойной манере Лизетт, ее умению не проявлять своих эмоций. Она восхищалась идеальным овалом ее лица и правильным носом, ее голубыми глазами и бледно-розовыми губами. Она не ожидала, что Лизетт может так кричать. Неужели это Ойстер так напугал ее?

Впрочем, она уже успела затихнуть на плече у Вильерса. Элинор подхватила своего мопса и держала его на руках, как мать своего малыша, каким он, в сущности, и являлся. Насмерть напуганный, он еще слегка скулил и подрагивал в ее руках.

— Лизетт, — начала она, приблизившись вслед за Поппером.

Но та не отвечала, глаза ее оставались закрытыми.

— Надеюсь, она не в обмороке? — обратилась Элинор к Вильерсу.

— Я думаю, ей надо дать время, чтобы оправиться после шока, — ответил он. — Когда я подбежал, она была просто вне себя от ужаса. Мне пришлось взять ее на руки, чтобы она так не боялась за свои ножки, у которых неожиданно возникло это милое создание, — с усмешкой посмотрел он на Ойстера.

— Неужели мой маленький Ойстер способен так напугать кого-нибудь? — недоверчиво спросила Элинор, придерживая его. Она чувствовала себя оскорбленной, хотя и раньше предполагала, что далеко не все разделяют ее любовь к этой собачьей породе. — Я вижу, что ты слушаешь нас, Лизетт. Будь добра, открой глаза и посмотри на меня, — резко вымолвила она.

Та приоткрыла глаза, но, заметив на руках подруги Ойстера, снова вскрикнула и теснее прижалась к Вильерсу, что не могло не насторожить Элинор.

— Он отвратителен, — простонала Лизетт.

— Вовсе нет, — возразила Элинор, оглядываясь по сторонам в поисках сочувствующих ей, а не Лизетт. — Это прекрасная собака и совсем маленькая.

— Я очень боюсь собак, — проговорила Лизетт, продолжая вздрагивать. — А этот еще такой страшный! У него что-то не так с глазами. Они вылезают из орбит и такие же противные, как эта русская рыбья икра, хотя и намного крупнее.

— Это неподходящее сравнение, — сказала Элинор, оглядываясь на ребятишек: — Смотрите, дети, это замечательный щенок, с ним можно играть. Он не способен никому навредить. А его внешность характерна для его породы, над которой немало потрудились, прежде чем ее получить.

Но милые дети не желали с ней соглашаться и опасливо косились на бедного мопса, подыгрывая Лизетт, у которой они часто гостили.

— Наша хозяйка боится собак, — поддержал их и Вильерс. — Возможно, будет лучше унести его в вашу спальню, чтобы она могла прийти в себя.

Элинор моргнула, глядя на Ойстера. Он не был красавцем, но был таким милым... Почему его надо бояться? Ведь не бульдог же это, в конце концов!

— Лизетт, — произнесла она, шагнув ближе, — неужели ты боишься собачку, которая весит не больше унции?

— Я боюсь его, — произнесла Лизетт со вздохом. — Хотя согласна, что я идиотка. Я знаю это, но только, пожалуйста, умоляю тебя, унеси его отсюда!

— Как скажешь. — Элинор отвернулась и пошла к дому. Ойстер благодарно пофыркивал и все время пытался лизнуть ее в подбородок. Уши ее пылали от гнева. Но вовсе не из-за самой Лизетт, а из-за того, как нежничал с ней Вильерс. Он оберегал ее, как от свирепого крокодила.

Это было просто смешно.

Она нашла Энн на террасе. Та припудривала носик.

— Позволь мне угадать, — произнесла она, едва Элинор ступила на террасу. — Лизетт притворилась испуганной, а Вильерс сыграл роль ее отважного рыцаря, так? Тебе не кажется, что повторяется старая история?

Элинор упала без сил в кресло рядом с сестрой, предоставив Ойстеру возможность повозиться рядом, но на поводке.

— Хочешь сказать, что Лизетт ведет себя так же, как Ада? — спросила она. — Позволь заметить, что Ада ни когда бы не позволила себе вести себя столь отвратительно, — гневно выпалила она, еще не успев остыть.

— Как ты думаешь, зачем она собирает вокруг себя столько всяких детей? — спросила Энн. — Возможно, среди них гуляет и ее собственный ребенок? Наша мать высказалась совершенно ясно в этом отношении. — Она резко рассмеялась. — Право, Лизетт совсем под стать Вильерсу. Возможно, они станут прекрасной парой, что скажешь, сестра?

— Глупости. Это приютские дети. — Она вдруг выпрямилась в своем кресле. — Я знаю Лизетт, она бы отдала своего в более приличное место, какой-нибудь частный пансион, скорее всего.

— Так это приютские дети, — задумчиво произнесла Энн. — В таком случае среди них могут оказаться и дети Вильерса.

— Вряд ли, эти намного старше.

— Как же он не постыдился засунуть их в какой-то приют? Тоже мне фрукт! — сказала Энн. — Герцогские отпрыски в приюте — это звучит как в пошлой пьесе или дурацком анекдоте.