Элизабет Хеншэлл - Наперекор судьбе

Песок под ее ногами показался ей одновременно и холодным, и мягким, и колючим. Приподняв юбки, Мэдселин медленно пошла навстречу волнам. Эдвин привел ее в маленькую бухточку, с трех сторон укрытую высокими дюнами.

На несколько кратких мгновений Мэдселин почувствовала себя совершенно счастливой.

Поддавшись искушению, она сунула ногу в серую пену. Вода была холодная, и Мэдселин отскочила, прежде чем нахлынула другая волна. Она вглядывалась в лежавший перед нею залив, но видела лишь серое беспокойное море до самого горизонта. Неужели где-то там таится опасность?

Ковыляя по кромке воды, Мэдселин с трудом осознавала, что она пустилась в свое путешествие всего четыре недели назад.

Присев рядом с Эдвином, расположившимся на поросших травой дюнах, она тщательно расправила плащ. «У меня не слишком много платьев, чтобы я могла позволить себе пятна от грязи и травы».

— Ну? — пробормотал он. — Вы по-прежнему находите этот край ужасным, варварским?

Он сидел, опершись на локти и вытянув ноги. Ветер трепал его длинные пряди волос, и они то и дело падали на лицо, но он, будто ничего не замечая, все смотрел и смотрел на море.

— Нет, — со вздохом призналась она, ожидая услышать в ответ насмешливое хмыканье. Но ничего подобного не последовало. — Здесь очень красиво! И очень… спокойно. — Мэдселин с опаской ждала, как он воспримет ее слова.

— Мне тоже здесь нравится. Я чувствую себя так, будто вновь оказался дома. — Эдвин произнес эти слова тихо, почти нежно.

Мэдселин засомневалась, правильно ли она расслышала его. «Откуда такие глубокие чувства у хладнокровного мрачного англичанина?» И это признание поразило ее.

— А где ваша родина?

Его серьезные, правдивые глаза прищурились, будто он что-то увидел.

— Моя семья родом с юга, из Чешира.

— Вы скучаете по дому? — Мэдселин бессознательно наклонилась немного к Эдвину. Сильный ветер иногда заглушал его слова.

— Да. Временами. Я уехал десять лет назад.

— Почему?

Эдвин глотнул свежего морского воздуха, медленно выдохнул, а потом повернулся к Мэдселин. Они находились совсем близко друг от друга, и она почувствовала, как по спине пробежали мурашки.

— Захотелось свободы.

— Но если вы были счастливы?.. — Мэдселин нахмурилась. «Для чего же тогда уезжать?»

Эдвин сдержанно улыбнулся и пропустил остроконечные листья травы между пальцами.

— Мне пришлось уехать. Я влюбился в одну женщину, но она лишь недавно вышла замуж, вот я и дал себе обет.

— Какой?

Он повернулся и откинулся на спину. То ли он решил не отвечать, то ли просто обдумывал ответ.

— Вся моя семья и жители ближайшего селения были вырезаны небольшим отрядом нормандских солдат, еще за несколько лет до завоевания нашего края. Двое людей, которые ими командовали, подстрекали солдат к кровопролитию, а потом наслаждались резней. Обычай моего народа требует мстить за убитых. Вот и я дал обет, что буду мстить. — Голос его не выдавал никаких эмоций.

— И вы это сделали? — почти прошептала Мэдселин.

— Не до конца, — лаконично ответил он. — Один из убийц еще жив.

Мэдселин молча переваривала услышанное. «Врагу Эдвина не позавидуешь! У него даже взгляд устрашающий». Она кивнула головой.

— А вы все еще любите ту женщину?

Он отвернулся от слепящих солнечных лучей.

— Она счастлива с мужем, и я рад за нее. «Он не ответил на мой вопрос, так что у меня есть право на любопытство».

Некоторое время они молчали, как два близких товарища, и Мэдселин не хотелось нарушать тишину. Вдруг Эдвин сел и потянулся за бурдюком.

— Не хотите ли выпить немного эля? — Он вручил ей бурдюк, не дожидаясь ответа.

Судя по выражению лица Мэдселин, напиток оказался горьким.

— Какой ужас! — пробормотала она после того, как храбро отхлебнула целый глоток.

Эдвин насмешливо поднял брови и вздохнул.

— Действительно, слегка горчит, но другого здесь нет. Ничего удивительного, что у местных крестьян такой грозный вид.

«Это он пытается шутить». Мэдселин в изумлении уставилась на него, потом улыбнулась.

— А, по-моему, это тайный рецепт леди де Вайлан, благодаря которому ей удается держать вас под контролем.

Он рассмеялся в ответ, и Мэдселин вдруг почувствовала, как у нее быстрее забилось сердце. «Что со мной происходит?»

— Учтите, — нараспев добавила она, — если ко мне подлизаться, я могу сварить неплохой эль. Наши крестьяне отзывались о нем очень хорошо. — «Господи, ну зачем я болтаю лишнее? У меня же нет никакого желания что-нибудь делать для этих людей!»

— А как лучше всего к вам подлизаться? — Он пристально посмотрел на нее.

«Ишь как разволновался, услышав про эль, — тихонько улыбнулась про себя Мэдселин и вздохнула. — В конце концов, все мужчины одинаковые!»

— Время от времени приводить меня сюда на берег, — мгновение спустя провозгласила она. — Разумеется, если не опасно.

Эдвин снова рассмеялся. И, отхлебнув эля, иронически посмотрел на нее.

— Вам легко доставить удовольствие, миледи. Удивительное дело для нормандки.

Услышав, как он назвал ее, Мэдселин слегка покраснела.

— Правда? А вот Алиса, моя невестка, так не считала. — Она перевернулась на живот и стряхнула с плаща песчинки.

— Весьма интересная женщина эта ваша Алиса. — Эдвин закрыл глаза и лег, закинув руки за голову.

— Многие мужчины придерживаются того же мнения, — не задумываясь ответила Мэдселин. — Интереснее некуда!

— Но эль все-таки варить не умеет?

Настала очередь Мэдселин засмеяться.

«Экий практичный человек, только и думает, что о насущных потребностях». И покачала головой.

— К счастью, нет. Мою невестку не обучали таким полезным навыкам, как ведение хозяйства.

— А вас, выходит, обучали, — тихо заметил он.

— Да. Я была обручена с богатым человеком, и, естественно, от меня ждали, что я буду управлять поместьем. — Мэдселин не смогла удержаться от грусти, говоря это.

— Он умер? — по-прежнему с плотно закрытыми глазами спросил Эдвин.

— Да. Его убили.

В наступившей тишине раздавался мерный рокот волн.

— Вы любили его?

Внезапно смутившись оттого, что ей приходится вести столь откровенную беседу с англичанином, Мэдселин поняла, что не сможет ему полностью открыться.

— Это было давно, — оборвала она.

— А что, Алиса одобряет вашего второго жениха?

Странный вопрос! Мэдселин предпочла бы на него не отвечать. И даже неважно почему.

— Нет, не одобряет. Ей хочется, чтобы я вышла замуж за вдовца, который втрое старше меня.

Эдвин сел. Его светлые волосы веером рассыпались по плечам.

— Не могу представить себе, для чего вам понадобился старый вдовец.

— В самом деле, — ответила она, немного задетая его пренебрежительным тоном. — У вас с Алисой, похоже, больше общего, чем я сначала предполагала.