Гуиллермо Гланк - Девушка по имени Судьба

Затем пожаловала Синтия, которую уж точно никто не звал.

— Рада видеть вас живым, Гонсало! — заявила она с порога.

— Вообще-то я считал, что вы — подруга князя, — высказал свое удивление Гонсало.

— Вы говорите «князя»? — рассмеялась Синтия. — Значит, по-прежнему остаетесь в неведении, кем на самом деле является этот человек. Он обманул нас всех, чтобы достичь своей цели!

— Кто же он? — нетерпеливо спросила Виктория, и Синтия с удовольствием ответила ей:

— Катриэль, сын Асунсьон Оласабль!

— Я всегда подозревала, что он — не князь! — воскликнула Лусия. — Аристократы не ведут себя так.

— А мне теперь понятно, почему он нацелился на «Эсперансу», — сказала Виктория.

— Как жаль, что это открылось только сейчас! — вынужден был поддержать игру Гонсало.

Августо же заинтересовало совсем другое: при¬чина дуэли. Синтия охотно ему пояснила:

— Все произошло из-за циркачки Милагрос, которая посмела явиться в этот дом.

Щеки Августо залились краской.

— Клянусь, я тут ни при чем, — обратился он к Лусии.

Она ответила что здесь никто не подозревает Августо, потому что всем известно о связи Милагрос с индейцем.

— Я сделаю все, чтобы привлечь к ответу этого самозванца! — заявил Августо.

— Боюсь, что он со своей циркачкой уже сбежал из Санта-Марии, — подлила масла в огонь Синтия.

А Лусия молвила сокрушенно:

— И вы спасли ему жизнь, папа! Нашему заклятому врагу!..

— Ничего, я добуду его из-под земли! — заверил ее Августо.

Синтии больше нечего было делать в этом доме, и она поехала в редакцию, где сорвала свой гнев на Пабло:

— Вы уволены!

— За что? — изумился он.

— За князя, которого не существует в природе, за наглый обман.

— Объясните, я ничего не понимаю.

— Не надо притворяться. Ваш друг-индеец разоблачен, и отныне наша газета не опубликует ни строчки из его сочинений.

А Гонсало в тот же день получил еще один удар от Катриэля: его вызвали в суд и показали доку¬менты, представленные истцом. Гонсало понял, что ему придется распрощаться с «Эсперансой».

Не заезжая домой, он отправился к генералу и сделал следующее заявление:

— Думаю, вам известно, что моя супруга давно покровительствует сиротам и беспризорным молодым девушкам. Так вот, одну из этих девушек силой удерживает индеец Катриэль. Прошу изловить его и арестовать.

Генерал тотчас же поручил это сделать Рунесу.

Но когда гвардейцы прибыли на квартиру Катриэля, то уже не застали его там. Вместе с Милагрос он уехал в Арроцо-Секо, где они собирались сыграть свадьбу в кругу друзей — циркачей.

Марии с каждым днем становилось все хуже и хуже, и Камила больше не могла оставлять ее без помощи. О том, что творится в доме, она без утайки рассказала Мариано, которого Гонсало вызвал из «Эсперансы» для ведения судебной тяжбы.

— Если бы ты помог мне увезти тетю в монастырь, но так, чтоб об этом никто не догадался, — попросила его Камила.

Мариано предложил простой и дерзкий план, для осуществления которого, правда, требовалось участие Доминги.

Старая служанка, сама встревоженная состоянием Марии, охотно согласилась сыграть предложенную ей роль: устроила небольшой пожар на кухне, чем и отвлекла внимание всех обитателей дома.

Пока они гасили пламя, Мариано вынес на Руках Марию из спальни и в заранее подготовленной карете отвез ее в монастырь, к сестре Маргарите, которая обещала Камиле приютить несчастную сеньору Линч.

Исчезнование Марии потрясло Гонсало, встревожило Лусию.

— Как же она могла уйти, у нее же нет сил, — волновалась Лусия. — Не дай Бог, она упадет где- нибудь на улице.

— Не нагнетай страсти, — одернула ее Виктория. — Твой отец перевернет весь город, но отыщет Марию. Она не могла далеко уйти.

Говоря это, Виктория даже не скрывала своего раздражения и про себя думала: «Хороша же моя сестрица-тихоня! Выходит, она лишь притворялась, будто спит или бредит!»

Не найдя Марию вблизи дома, Гонсало прекратил поиски, не желая создавать излишний шум вокруг этой, в общем скандальной истории. Тем более сейчас, когда в доме Линией ждали важных гостей — родителей Августо.

Росаура и Энрике действительно приехали в Санта-Марию по вызову сына, однако впервые за долгую жизнь единства между ними не было. Росаура считала, что не должна благословлять сына на брак без любви, а Энрике советовал ей довериться выбору Августо.

И вот перед тем, как идти к Линчам, Августо выдержал неприятный разговор с матерью. Она наотрез отказалась встретиться с родителями не¬весты и умоляла сына не жениться на Лусии.

— Ты еще полюбишь, сынок! Другую девушку!

— Нет, мама, после Милагрос я вряд ли кого полюблю, — возразил Августо. — А Лусия меня любит, и я постараюсь быть ей хорошим мужем.

— Что ж, пусть будет так, — скрепя сердце согласилась Росаура. — Но в гости я все равно не пойду. Не смогу смотреть в глаза этой девушке, которую ты обманываешь. Надеюсь, ты меня простишь. Отец придет туда один и скажет, что я приболела.

— А кстати, где он? Почему не пришел вместе с тобой?

— Он ищет для нас комнату, — ответила Росаура, хотя знала, что Энрике поехал к Пабло Сандовалю.

Весь вечер у Линчей Августо провел как на иголках, ожидая появления отца, который непонятно почему опаздывал. Когда же стало ясно, что он не придет вовсе, Лусия очень расстроилась едва сдерживая слезы, сказала Августо:

— Значит, не только моя мама против нашего брака, но и твои родители не желают видеть меня своей невесткой.

— Нет, Лусия, это не так, — попытался успокоить ее Августо. — Я думаю, с ними случилось что-то непредвиденное.

Он не обманулся в своем предчувствии: неподалеку от дома Линчей его ожидала заплаканная Росаура.

— Сынок, умоляю, спаси отца! Его арестовали!

— Как? За что? — изумился Августо, и Росауре пришлось рассказать ему о связи Энрике с заговорщиками.

— Я попробую вызволить его из тюрьмы, — пообещал он, — но после этого ноги моей не будет в вашем доме! Вы обманули меня, предали!

— Сынок, не надо сейчас упрекать меня, — по¬просила Росаура. — Помоги отцу, а там посмотрим, как нам быть дальше.

Через два дня Августо устроил побег отцу а так же Пабло Сандовалю, на чьей квартире был задержан Энрике. А Элеонора Паркер, арестованная вместе с ними Умерла в тюрьме, не выдержав пыток.

— Все, я выполнил своей сыновний долг, — сказал родителям Августо, — но отныне наши дороги разошлись. Забудьте, что у вас есть сын, ибо мы с вами — по разные стороны баррикад…

Могла ли Маргарита помыслить, что когда — нибудь на ее руках окажется Мария Оласабль, некогда блистательная, а ныне — жалкая, беспомощная, как дитя. Очнувшись на следующий день в монастыре, она даже не могла вспомнить, как ее сюда привезли, и не понимала, где находится.