Мишель Уиллингем - Принцесса по случаю

Майкл накрыл ее голову руками, массируя ей виски большими пальцами. От его ласкового прикосновения, его желания избавить ее от боли у нее перехватило дыхание.

Круговые движения его больших пальцев и легкое надавливание на затылок помогли ей забыть о головной боли.

— Мне не следовало разрешать тебе делать это, — прошептала она.

Чем больше она позволяет ему вольности, тем хуже ей станет через несколько дней, когда его не будет рядом.

Майкл поднял ее руку ко рту, сняв с нее перчатку, прежде чем поцеловать.

— И это тоже.

Призывное тепло его губ на ее коже было мучительным. Соблазняющим. Ей хотелось сесть ему на колени, как прежде, и поцеловать.

— Если бы ты был принцем, — выдохнула она, — ты бы даже не взглянул на такую женщину, как я, со всеми этими скандальными поступками, которые я совершила.

— Если бы я был принцем… — Майкл перецеловал все ее пальчики, взяв кончик большого пальца в рот, — я бы сделал тебя принцессой. — Он поцеловал ее ладонь и добавил: — Я бы запер тебя в башне и приходил к тебе по ночам. — Мрачная улыбка появилась на его лице. — Я запретил бы тебе надевать на себя одежду, пусть бы тебя прикрывали только волосы.

Ханна выдернула свою руку, словно она была в огне. Они никогда не будут вместе, не важно, что приготовило для них будущее.

Майкл снова взял ее руку, его длинные пальцы переплелись с ее пальчиками, как будто он черпал покой от ее присутствия.

— Сегодня я приеду в дом своих кузенов, — печально произнесла Ханна, высвободила свою руку и надела перчатку. — И больше я тебя никогда не увижу.

— Ты права.

Вечерний свет поблек, ночь беззвучно скользила на землю. На душе у Ханны было тоскливо.

На что она надеется? Что он попросит ее остаться с ним? Не попросит. Она даже не уверена, что значит для него больше, чем девушка для простого развлечения.

Майкл не посмотрел на неё, и Ханна закрыла глаза. Чтобы не думать о нем, она погрузилась в сон.

Экипаж резко остановился. Ханна уставилась на Майкла.

— Оставайся здесь, — приказал Майкл. — Я узнаю, в чем дело.

— Что-то случилось с каретой графа?

— Не знаю. Я собираюсь выяснить это. — Он пристально посмотрел на нее. — Только не выходи из экипажа.

Ханна заставила себя кивнуть.

Она посмотрела на миссис Тернер, которая так и не проснулась.

Вдруг Ханна услышала звуки оружейных выстрелов, она пригнулась, чтобы ее не было видно в окошко, схватила миссис Тернер и прижала ее спиной к сиденью. Вдова на короткое время открыла глаза, но не поняла, что происходит. Мгновение спустя она снова принялась храпеть.

Мужчины кричали, снова раздались выстрелы.

О боже, что происходит?

Дышать было больно, и Ханна закрыла глаза, молясь, чтобы никто не пострадал. Девушка посмотрела в окошко, но ничего не разглядела. Когда крики смолкли, она стала подозревать худшее.

Прошло еще несколько минут, но она не выходила из экипажа. Майкл приказал ей не делать этого.

Но что, если он мертв? — пришло ей на ум. — Или ранен?

Что, если им нужна помощь, а она ничего не делает, а сидит, сжавшись в комочек, в карете? Ханна сделала глубокий вдох, потом еще один.

У нее тряслись руки, когда она поворачивала ручку двери, выбираясь из экипажа. Становилось темно, но благодаря фонарям она разглядела дорогу. Впереди она услышала, как граф отдает приказы на лохенбергском:

— Питер, посмотри, не случилось ли чего с женщинами. Густав, бери мою карету и отправляйся в ближайшую деревню с остальными слугами. Позаботься о том, чтобы на постоялом дворе нас встретил лекарь. Schnelhurt!

Его приказы были отданы командным голосом, в нем слышались усталость или боль. Ханна подошла ближе и увидела графа, сидящего на земле с перепуганной Эстель, и лакея рядом с распростертым телом Майкла. Еще двое мертвых мужчин, которых она не узнала, лежали в нескольких шагах от них.

— С лейтенантом все в порядке? — Ханна бросилась к Майклу и встала перед ним на колени.

— Вам не следовало покидать экипаж, леди Ханна, — возразил посол. — Здесь небезопасно.

Он кивнул, чтобы кучер проводил ее назад, но Ханна отказалась уходить.

— Что случилось?

Граф вздохнул:

— Кто-то перекрыл дорогу, я пошел с Густавом посмотреть, в меня стреляли. — Он закрыл глаза, борясь с болью. — Сопротивлялись в основном лейтенант Торп и кучер, но последний из нападавших сбежал.

Ханна подняла голову Майкла и положила себе на колени, он застонал при этом движении.

Слава богу, он жив!

— В лейтенанта Торпа тоже стреляли?

— Пуля царапнула его по руке, но ничего серьезного. Меня больше волнует то, что нападавший ударил его головой о карету до того, как Густав его застрелил. — При этом воспоминании граф поморщился. — Простите… за то, что подверг вас опасности, — извинился он прерывающимся голосом. — До сих пор я и сам этому не верил. Но… здесь определенно должна быть какая-то связь с королевским семейством. Зачем еще кому-то понадобилось убивать лейтенанта?

— Действительно, зачем? — откликнулась Ханна, не сказав ни слова о первом нападении на него на борту корабля. — А как вы? Куда вы ранены?

Граф снова перешел на лохенбергский, не осознавая этого.

— У меня по крайней мере три пулевых ранения.

— Как сильно вы ранены?

— Боюсь, что в данный момент я не могу ходить.

Благодаря Бога за темноту, Ханна сняла одну из своих нижних юбок.

Если она сумеет остановить кровотечение, возможно это поможет.

— Я уже позаботился о ранах лейтенанта Торпа, — тихо сказал граф.

Ханна наклонилась, чтобы осмотреть голову Майкла, и обнаружила синяк и большую шишку.

Его плечо было перевязано мужским галстуком, пропитавшимся кровью.

Она разорвала свою нижнюю юбку пополам, потом еще раз пополам.

— Как вы думаете, кто на самом деле наш лейтенант?

Пока она перевязывала одну из ран графа, тот ответил:

— Всего вероятней, принц, похищенный эльфами.

Ханна сделала еще одну повязку на колене графа, пока тот рассказывал ей легенду о младенце — принце, который исчез в ночь накануне Дня Всех Святых только для того, чтобы вернуться следующим утром.

— Он выглядел немного другим, так говорится в легенде. Не слишком, но достаточно, чтобы приближенные это заметили. Он часто плакал и перестал, говорить. Не говорил почти год. Его нянька думала, что его заколдовали. Но король положил конец слухам, поклявшись, что мальчик действительно его сын.

— Если была подмена, как вы думаете, король имеет к этому отношение? — спросила Ханна. Она завязывала повязку на ноге графа, пытаясь остановить кровотечение.

Только тогда граф понял, что они говорят не на английском.

— На скольких языках вы говорите, леди Ханна?

— На пяти. — Ее лицо вспыхнуло от смущения. — Включая английский.