Джорджетт Хейер - Роковой сон

Некоторое время в крепости еще слышались какие-то неясные звуки. Наконец и они затихли, и ничто уже не нарушало тишины, кроме тяжелого дыхания спящих и отдаленного воя волка, доносящегося откуда-то снаружи.

Гримбальд с шумом сгреб фигурки из слоновой кости. Он встал, сказал что-то сидящему рядом человеку и, взяв фонарь, пошел к лестнице.

Сердце Рауля бешено застучало. Он мгновенно оказался у двери герцога, опустился на пол, положив меч на колени, и свесил голову на грудь, притворяясь, что спит. Поворот лестницы осветился, и там возник Гримбальд, высоко державший над головой фонарь.

«Если он захочет убить меня сейчас, — подумал Рауль, — я стану сражаться и криком разбужу герцога. Помоги мне, Господи и все святые!»

Но Гримбальд, склонившись над юношей, только пристально изучал его лицо, не делая никаких попыток дотронуться. Убедившись, что Рауль действительно спит, он удалился так же крадучись, как и пришел.

Капли пота выступили на лбу юноши. Он поднял голову, всматриваясь в темноту. Если бы Гримбальд хотел убить герцога, то почему бы ему просто не переступить через него, Рауля, явно усыпленного подброшенным в вино зельем, и не войти, чтобы совершить свое черное дело? Ведь ему могли помочь с полдюжины человек, не подвергаясь никакому риску. Но в зале еще находилась кухонная прислуга и охрана, про которых Рауль совсем забыл. Могло оказаться, что кто-то и из них не выпил сонного зелья и в случае тревоги мог прибежать на помощь герцогу.

Юноша вскочил. Почему Хэмфри де Боан ушел со своими рыцарями? И как связан со всеми этими делами пропыленный долгим путем незнакомец, которого он встретил выходящим из комнаты Ги за день до медвежьей охоты? Если в это замешан Бургундец, то он и пальцем не пошевельнет без поддержки. Очевидно, затевалось какое-то необычайно коварное предательство, гораздо более серьезное, чем предполагал юноша. Рауль на цыпочках подкрался к краю галереи и попытался услышать, о чем говорят внизу. Слов не разобрал, зато он увидел, как спутники Гримбальда надевают плащи и направляются к двери.

Юноша в волнении облизал пересохшие губы, его руки бессознательно сомкнулись на рукоятке меча. Гримбальд тем временем снял засов, дверь отворилась, и в зале повеяло холодом. Закутанные в плащи люди один за другим покинули помещение, дверь неслышно закрылась за последним из них.

Одинокий факел все еще горел в конце галереи. Рауль вынул его из гнезда и, высоко держа над головой, пошел вниз по лестнице. Склонившись над одним из спящих, он попытался разбудить честного Дрого де Сен-Мора, но тот только застонал во сне и шлепнулся обратно на тюфяк.

Факел горел ярким неровным пламенем, тонкая спираль дыма поднималась к стропилам. Рауль воткнул его в отверстие в стене, бесшумно, как привидение, подошел к двери. Он уже ухватил было рукой тяжелый засов, но услышал позади себя шум и, резко обернувшись, увидел выбегающего из кухни Гале.

Шут тяжело дышал, лицо его в свете факела блестело от пота. Он предостерегающе взмахнул рукой.

— Нет-нет, кузен! — сказал Гале пронзительным шепотом. — Так ты уже ничего не сможешь сделать. Они пошли открывать ворота. Примерно в лиге от города собрался большой отряд, и в назначенный час они будут здесь, чтобы схватить нашу цаплю. — Он перевел дух и порхнул к лестнице. — Идем! И помни, что павлин может поднять тревогу. Ох, Вильгельм, брат мой, пробил твой час!

Рауль выхватил свой меч, сталь свистнула по ножнам.

— Ты иди к герцогу, — сказал он, — а я сейчас оседлаю двух коней. Если же меня заметят, то я попытаюсь отвлечь их, а вы с герцогом будете пробиваться.

— Так. У герцога появился новый дурак, — съязвил Гале. — Что же останется на мою долю? Лошади-то привязаны за стенами крепости, придурок.

Рауль уставился на него.

— Хлебом клянусь, я действительно ничего не соображаю. Пока я стоял и размышлял, ты работал.

— Ты еще дитя, кузен Рауль. — И шут скользнул вверх по ступеням.

Юноша выхватил факел из гнезда и затопал следом. Из комнаты, где спал Ги, не слышалось ни звука. Посмотрев на темную дверь, Рауль в ярости оскалил зубы.

— Иуда будет мертв еще до того, как его головорезы кончат свою работу, — прошептал он. — Или, святым ликом Господним клянусь, мне не жить!

Он поднял меч, пламя осветило голубую сталь, на которой четко обозначились древние руны.

— Может ли шакал убить добычу льва? — С этими словами Гале отворил дверь в комнату герцога и вошел.

В свете факела они увидели Вильгельма, лежавшего на постели из шкур и подложившего руку под голову. Рауль осторожно прикрыл за собой дверь и поднял факел так, чтобы свет падал на лицо спящего. Герцог открыл глаза, помаргивая от внезапного пробуждения. Его взгляд упал на Гале, и Вильгельм мгновенно очнулся ото сна. Он приподнялся на постели, ожидая объяснений.

Гале шлепнул его по плечу своей погремушкой.

— Вставай, вставай, Вильгельм, или ты умрешь! — напыщенно и важно проговорил он. — Пресвятая Дева, до коих пор ты будешь спать? Враги вокруг вооружаются. Малыш, ты не уйдешь из Котантена живым, если они застанут тебя здесь.

Вильгельм сел, оттолкнув шута, и теперь глядел прямо на Рауля. Глаза его поблескивали в свете факела, в них не было и следа тревоги.

— Милорд, шут говорит правду. Те, кто хочет вашей гибели, собираются открыть ворота крепости, а всех ваших людей они усыпили, — горячась, проговорил Рауль. — Милорд, вставайте! Нельзя терять ни минуты!

Вильгельм отшвырнул шкуру, которой он был укрыт, и встал, одетый в рубашку и короткие штаны. Он начал натягивать длинные чулки.

— Вот как! — проговорил он с ноткой ликования в голосе.

У Рауля ком застрял в горле: вот человек, за которого можно умереть, именно об этом он мечтал в те далекие дни в Аркуре. Юноша схватил пояс для меча и почтительно застегнул его на талии герцога.

— Поторапливайся, братец, и следуй за шутом, — сказал Гале, открывая дверь. — Лошади уже готовы.

Вильгельм набросил на плечи мантию.

— До чего верные у меня подданные! — весело сказал он. — Ну, веди нас, шут!

— Это уж точно, верные — дурак и мальчишка твои защитники.

Гале прокрался к лестнице и стал спускаться. Вильгельм и Рауль следовали за ним. Когда они миновали последний поворот, факел осветил спящих крепким сном людей на полу зала. Юноша услышал, как герцог тихонько рассмеялся.

Луна уже поднялась, в окна кое-где прокрадывался ее бледный свет. Рауль бросил свой факел. Пробравшись мимо спящих, они очутились возле кухонной двери. Опоенные сонным зельем, люди спали, постанывая во сне, и опять Рауль услышал смех герцога.

Кухня оказалась пустой. Плетеная решетка была сорвана с одного из окон, и Гале молча кивнул на него.