Тейлор Райан - Нет розы без шипов

Даже среди множества гостей Роза чувствовала себя одинокой, и, хотя она старательно скрывала свою боль и тоску, ей не удавалось обмануть самых близких друзей. Милти в своих стараниях быть хорошим хозяином и подбодрить Розу научил ее играть в карты и чрезмерно хвалил ее способности. Долгими зимними вечерами Розу уже тянуло к карточным столам. Азарт игры позволял на время забыть все печали. Милти по-дружески поддразнивал ее и предостерегал, что у нее может развиться дурная привычка, но Роза лишь пожимала плечами. Ведь, в конце концов, ставки были мизерными.

В рождественское утро из-за оттепели и сильного ветра с дождем пришлось отменить катание на коньках. От маркиза Эдерингтона пришла посылка, и Роза дрожащими от волнения пальцами разорвала обертку. Внутри оказалось изысканное ожерелье из жемчуга и рубинов, которое она нетерпеливо отбросила. Затаив дыхание, она раскрыла крохотный клочок тисненой бумаги, исписанный аккуратным почерком.

«Его светлость маркиз Эдерингтон поздравляет свою жену маркизу Эдерингтон и желает ей приятных праздников».

Внизу стояла подпись неизвестного ей поверенного из фирмы «Бэйли, Бэнкс и Биддл». Роза уронила записку на колени и закрыла лицо руками. Она послала Джефри чудесную табакерку из севрского фарфора и надеялась, что он поймет смысл ее подарка, ведь его коллекция была обширна. Ее горю не было предела.

Шумные рождественские праздники неслись мимо нее. Она оставалась в своем маленьком пространстве одиночества и отчаяния. Только сложности пикета и виста отвлекали ее от мучительных мыслей. Обнаружившийся азарт вернулся с ней в унылые комнаты Лестер-стрит, 1. Однако, к бесконечному разочарованию Элмо Сьюэлла, маркиза не посещала игорные дома, даже избранные. Шэрон также страдала, поскольку Сьюэлл изливал на нее свою ярость, как будто в ее власти было изменить положение. Роза объясняла свою сдержанность тем, что ставки в игорных домах слишком высоки, и она не имеет права рисковать, поскольку у нее нет собственных денег. Она довольствовалась дамскими играми — вистом и мушкой, когда после обеда в домах ее друзей расставлялись карточные столы.

Элмо Сьюэлл, отчаявшись вырвать свою жертву из безопасного круга друзей, начал распространять слухи о неразрешимых проблемах, возникших у маркиза и его ослепительной жены. Перемывание косточек своим ближним было любимым времяпрепровождением бомонда, и уединение Джефри в Эдерингтоне лишь подкармливало сплетни. Шепотки о разводе носились по бальным залам и, в конце концов, достигли ушей Милти. Привыкший идти напролом, он, не теряя времени, бросился в особняк на Лестер-стрит и прямо спросил Розу, насколько правдивы эти новости.

— Я лично не думала о разводе, — заявила Роза. — Если начали распространяться слухи, то об этом думает ваш друг.

— Тогда это просто досужие сплетни, — объявил Милти с явным облегчением. — Если бы вдруг Джефри задумал подобное, никто бы никогда не узнал. Он никогда не обсуждает свой брак. Даже со мной. Убежден, кроме меня и вас самих, никто не знает, что это брак по расчету. И вы вполне терпимо уживаетесь. Я хочу сказать, что вы не устраиваете друг другу сцен!

Возможно, если бы Милти не был таким уверенным и прозаичным, Роза доверилась бы ему и рассказала о своей любви к Джефри и несчастье в браке. Но ее так много оскорбляли и унижали после свадьбы, что она внутренне сжималась, боясь нового отпора. В конце концов, Милти, прежде всего друг Джефри. И. потом, он только бы указал ей на очевидное: она не должна была выходить замуж за Джефри, если не готова была выполнить его условия.

Роза снова окунулась в круговорот светской жизни и, когда Джефри вернулся в город, принимала не менее трех-четырех приглашений в день, только чтобы не попадаться ему на глаза. Маркиз занялся парламентской деятельностью и спортом: боксировал, участвовал в гонках на колясках и тому подобном, проводя много времени в своих клубах. Так и продолжал существовать этот несчастливый союз.

Поскольку пара жила под одной крышей, плоды усердных трудов Элмо Сьюэлла умерли тихой смертью, и общество нашло новые темы для сплетен. Хотя бездетность злосчастного брака и, следовательно, отсутствие наследников у маркиза были весьма вероятны, Элмо Сьюэлл все еще оставался без денег и титула. Как бы ему ни хотелось, бесполезно было отправлять в ад ненавистного лорда Уайза. Леди Уайз, здоровая и полная сил, наследовала все. И, несомненно, чтобы досадить ему, она снова выскочит замуж и нарожает дюжину ублюдков, которые преградят ему путь к титулу и состоянию. Нет, первой должна умереть Роза, затем, вполне вероятно, скорбящий вдовец с небольшой помощью покончит жизнь самоубийством.

Наконец однажды утром, совершенно отчаявшийся Сьюэлл отправился навестить свою упрямую сообщницу. К его огромному раздражению, ему бесцеремонно заявили, что мисс Бартли-Бейкон нет дома, хотя он прекрасно слышал ее глупое хихиканье, доносившееся из гостиной. Элмо вернулся в свой экипаж и стал нетерпеливо ждать. Полчаса спустя с парадной лестницы спустился толстый и очень богатый лорд. С большим трудом грумы запихнули его в карету. Сьюэлл испытал мстительное удовольствие. Похоже, в лихорадочных поисках желанного титула милая мисс Бартли-Бейкон скатилась на самую последнюю ступеньку брачной лестницы, злорадно подумал он. Когда карета исчезла за углом, Элмо снова постучал в дверь особняка. Проскочив мимо изумленного дворецкого, открывшего дверь, он хладнокровно и решительно направился в гостиную. Шэрон и леди Лавиния, возбужденно что-то обсуждавшие, повернулись и уставились на него: Шэрон с высокомерным недовольством, а леди Лавиния — испуганно вскрикнув при виде незнакомца, ворвавшегося в ее гостиную без доклада.

— Должен поговорить с вами наедине, мисс Бартли-Бейкон, — объявил Элмо Сьюэлл, придерживая открытую дверь и тем самым прозрачно намекая леди Лавинии, чтобы та удалилась.

Дама начала было негодовать и протестовать, но Шэрон оборвала ее прежде, чем та успела высказаться и, вероятно, отказаться покинуть собственную гостиную по распоряжению неизвестно кого.

— Пожалуйста, сделайте, как он просит, мама Лавиния. Я вполне способна справиться с этим… ммм… джентльменом.

Шэрон и Элмо молча ждали, когда разгневанная пожилая дама исчезнет за дверью, которую гость довольно громко закрыл за ней.

— Как я понимаю, вас можно поздравить? — спросил он, насмешливо кланяясь.

— Да, — проговорила Шэрон, высокомерно вскинув голову. Она была сыта по горло этой безрезультатной игрой.

— Ах, Шэрон, Шэрон, — Сьюэлл покачал головой, будто сильно разочаровавшись в ней. — Должен ли я напомнить, что ваша свадьба никогда не состоится, если вы будете так холодно встречать меня?