Джинни Лин - Дракон и жемчужина

Дождь пролился из высоких облаков, и небеса отверзлись. Она испытала все это и значительно большее.

Суинь, истощенная и пресыщенная, спала, ворочаясь в чужой постели. Ощущение того, что Ли Тао рядом, проникало к ней сквозь беспокойный сон. Один раз наместник потянулся и прижал ее к себе. Она задремала, уткнувшись в его плечо, однако им не удавалось устроиться так удобно, как хотелось. Во сне их снова разметало в разные стороны, и, когда Суинь наконец открыла глаза, она была одна.

Слабый запах сандалового дерева и мыла, смешанный с особым ароматом кожи Ли Тао, оставался на подушке. Она провела пальцами по смятому одеялу, под которым он недавно спал. Его отсутствие было почти физически ощутимым.

Ее любовник. Суинь думала, что состарится и поседеет, так и не узнав, что это значит. Но его утренняя страсть и ее необузданный ответ ему оставили у нее в душе еще больше вопросов. Она не должна была позволить одурачить себя его добротой. Восхищение и притяжение между мужчиной и женщиной естественны. В этих чувствах нет ничего особенного. Ничего.

Привычные шумы, раздававшиеся по всему дому, свидетельствовали о том, что утро сменилось днем. Все встали и занимаются своими привычными обязанностями. Ли Тао, скорее всего, уже давно уехал по одному из многочисленных дел, требовавшему его внимания.

Она не могла прятаться здесь до его прихода. Сев на кровать, Суинь оглядела опочивальню и стоявшую в ней мебель — простую и неукрашенную. Обстановка спальни лишь подчеркивала таинственную натуру Ли Тао. Он должен был, по крайней мере, ее разбудить. Поиски одежды среди разворошенных простыней заняли у нее какое-то время, еще больше усилий пришлось потратить на то, чтобы привести хотя бы в относительный порядок все ее многочисленные одеяния. Однако с прической уже ничего невозможно было поделать. Суинь разгладила волосы ладонью и стянула их сзади. Пусть слуги шепчутся. Они и так уверены, что их хозяин привез ее сюда как наложницу.

Она открыла дверь и вышла в коридор. И хотя было не похоже на то, что Ли Тао все еще здесь, Суинь остановилась у входа в его кабинет, стараясь различить там какое-нибудь движение. Мысль о том, что она сможет увидеть Ли Тао, взволновала ее.

Пройдя центральную залу, Суинь заметила тетушку, склонившую голову перед алтарем. В небольшом помещении рядом с кухней стоял жертвенный столик, на котором дымилась курильница с тлеющими в ней благовониями. Перед маленькой деревянной табличкой возвышались приношения — чай, рис, фрукты. Впервые Суинь обратила внимание на имя, написанное на табличке. Лэй Хуньхуа — Весенний Цветок. Одно лишь женское имя, без других табличек с именами предков — отца, деда, прадеда.

Тетушка почтительно поклонилась и повернулась к Суинь. Глубокие морщинки в уголках ее рта собрались в улыбку.

— Госпожа Лин, хозяин пощадил Жу Шаня и отослал его прочь. — Тетушка подошла к ней поближе и взяла ее руку, доверчиво прижав к себе. — Тетушка поблагодарила предков хозяина Ли за эту милость и поставила им приношения [19] Культ предков в Китае основывался на предположении, что у человека есть две души. Одна из них возникает в момент зачатия и после смерти человека остается с телом в могиле, питаясь жертвенными подношениями. Душа может вернуться на землю в виде злого духа и нанести вред, если жертвоприношения прекратятся. Вторая душа появляется при рождении человека. Во время пребывания на Небесах этой душе угрожают враждебные силы, и она также сохраняет зависимость от жертвенных подношений потомков усопшего. В случае прекращения подношений эта душа тоже может превратиться в злой дух. Однако если родственники покойного продолжают приносить подарки и поддерживают могилу в порядке, душа предка обеспечивает им помощь и защиту. .

Суинь вздохнула с облегчением:

— Спасибо Небесам.

Она знала, что Ли Тао не убьет Жу Шаня. Инстинкт подсказывал ей, что он не похож на бездушного мясника. Однако сейчас Суинь была смущена более чем когда-либо. Прошлой ночью, стоя у края скалистого обрыва, Ли Тао заключил ее в объятия с почти пугающей заботой, обещая защиту. Потом дождался утра, чтобы ублажить ее, подарить неописуемое наслаждение. Ее воспоминания о сегодняшнем утре были одновременно чувственными и опустошительными.

Зачем он хотел оставить ее в своем доме еще на какое-то время? Он не производил впечатления человека, потакающего собственным слабостям. Ли Тао не потакал никому и ни в чем.

— Вы знаете, куда уехал Ли Тао? — спросила Суинь. Тетушка покачала головой. Похоже, никто никогда не спрашивал, где он бывает.

— Вы еще не ели, — нежно проворчала тетушка. — Пойдемте в ваши покои. Тетушка принесет вам что-нибудь.

Суинь разгладила рукой одежды и нервным движением заправила назад волосы. Старушка ничего не сказала о ее внешнем виде. Интересно, держал ли когда-нибудь Ли Тао «госпожу»? И где-то было? Суинь почувствовала укол ревности.

Вместе с тетушкой они дошли до покоев Суинь. Остальные слуги время от времени возникали в поле ее зрения, словно рыбки у поверхности пруда. Они молча спешили. Однако атмосфера в доме изменилась. Внутри дворца теперь стоял отряд воинов, в дополнение к другому — охранявшему внешние границы владения.

Суинь обернулась и посмотрела на вооруженных стражей у входа в сад.

— Тетушка, то, что случилось вчера… Я очень сожалею о боли, которую причинила вам всем.

Тетушка зашикала на нее:

— Хозяин Ли, он так беспокоится. — Голос ее стал таким тихим, что Суинь с трудом разбирала слова. — Всегда охраняет свой дом.

Суинь замедлила шаг, когда они стали подниматься по лестнице.

— Вы назвали его как-то вчера. Кажется, Тао-Тао. Так неожиданно. Ласкательное имя, которым зовут ребенка.

Тетушка рассмеялась и похлопала Суинь по руке.

— Может ли госпожа поверить, что он был таким худеньким мальчиком? Просто кожа да кости.

— Так тетушка знала наместника еще в Лояне?

— Да, в Лояне. Грязный город. Вонючий. Тао-Тао бегал по улицам с обтрепанными рукавами и дырками на коленках, а тетушка чинила его обноски. И видите, каким он стал?

В ее словах звучала гордость и, что удивительно, подлинная любовь. Суинь с трудом могла себе представить Ли Тао маленьким, оборванным попрошайкой, шастающим по помойкам. Получается, он происходит из низкого сословия, подумала она. Это не было чем-то из ряда вон выходящим в те времена, когда в Поднебесной таланты ценились наравне с благородной кровью.

— Так вы и в самом деле семья?

— Нет, нет. Тао жил вместе со своей матерью в доме по соседству от тетушки. Какое горе.

Чем больше Суинь узнавала о Ли Тао, тем глубже становилась окутывавшая его тайна. Маленькие кусочки мозаики — улицы Лояна, кинжалы в шкафу. Намек тетушки на трагические обстоятельства его жизни удерживал ее от дальнейших расспросов. Какое право имела она разведывать личные детали его жизни.