Роз Медоуз - Любовница короля

— Нет. Гарнизон теперь в руках революционных повстанцев. В Безансоне меня хорошо знают… особенно из-за связи с тобой. Нет, туда мне ехать нельзя — слишком опасно.

— Тогда… Не могу же я оставить тебя здесь, в Марселе, одну, без друзей, без связей!..

— Почему бы и нет? Мне почти тридцать, и я вполне способна позаботиться о себе сама…

— Но у тебя нет денег!

— Я подумываю о том, чтобы получить театральный ангажемент.

— Боже праведный!

Она весело рассмеялась в ответ:

— Уж лучше петь, чем умирать от голода. Знаешь, давай-ка выберемся на воздух из этой душной убогой комнатенки. Ты хотел разузнать насчет отправки в Малагу, а я могла бы поинтересоваться, какие в Марселе есть театры.

Они шли по улицам, спускающимся к порту, почти не разговаривая, предпочитая оставаться погруженными каждый в свои мысли, поскольку культурная речь могла выдать в них ненавистных аристократов. И вдруг услышали:

— Пермангль!

Окрик прозвучал как выстрел. Они в растерянности обернулись, не зная, что делать — бежать или защищаться.

— Клянусь своей бородой! — Какой-то человек, подскочив к Филипу, заключил его в дружеские объятия и открыто поцеловал.

— Фонтини! — Маркиз поспешил освободиться от объятий. — Только не здесь, друг мой. Ты же лучше меня знаешь…

— Какая неожиданная встреча! Как я рад увидеть здесь тебя и… мадам. Увы, я подозреваю, что поцеловать ей сейчас руку было бы рискованно…

— Да уж, лучше этого не делать, — ответила Терез-Бернадин с улыбкой. — Гражданка Монжене не привыкла к таким аристократическим любезностям.

— Нам обязательно нужно поговорить, ведь мы так давно не виделись! Я сейчас иду в сторону порта — хочу узнать насчет отплытия в Малагу…

— Какое причудливое совпадение, Фонтини! Ведь мы тоже туда идем…

— Вот и чудесно! Значит, и поплывем вместе. Какая приятная неожиданность!

— Сожалею, Фонтини, но должен тебя разочаровать — мадам остается в Марселе…

— Вот как?! — Месье Фонтини удивленно приподнял брови.

— Да, обстоятельства складываются печальным образом, но это, к сожалению, неизбежно…

Месье Фонтини вдруг понял всю благоприятность ситуации. Вот она, та самая леди, которая подходит его королевскому высочеству принцу Эдуарду. Она обладает всеми необходимыми для этого достоинствами, а главное — она должна расстаться со своим нынешним защитником. Лучшего варианта не сыскать.

Взяв за руки своих спутников, он остановил их посреди дороги.

— Послушайте, у меня к вам есть предложение. Предложение, которое могло бы во многом разрешить ваши трудности. Давайте-ка пойдем сейчас ко мне в гостиницу и там поговорим.

— Но мы же хотели разузнать насчет отплытия в Малагу!

— Это может подождать. Пойдемте!

Не откладывая в долгий ящик, он изъяснил им суть своей миссии, рассказав, что некий молодой английский джентльмен, офицер высокого ранга, страстно желает познакомиться с леди, которая согласилась бы стать его постоянной спутницей жизни. Она должна уметь вращаться в высшем обществе, сидеть рядом с ним во главе стола…

— И спать в одной постели, — поспешила ввернуть Тереза.

Месье Фонтини ответил ей многозначительным поклоном, однако оставил ее слова без комментариев и. повернувшись к Филипу, продолжал:

— Я сегодня же вечером напишу принцу…

— Принцу?! — воскликнули его собеседники и, тотчас же смутившись, замолчали.

— Я не хотел говорить, кто он такой, до тех пор, пока не услышал бы от него, что… что…

— Что я ему подхожу. Так можно нам узнать имя этого принца, месье Фонтини?

— Конечно. Это принц Эдуард, четвертый сын его величества короля Англии Георга.

Тереза первая нарушила воцарившуюся между ними тишину. С озорной улыбкой она произнесла:

— Не думаю, что он отличается от других мужчин. — И она бросила на Филипа кокетливый, шаловливый взгляд.

Ее игривая непринужденность разрядила натянутую атмосферу.

— Стало быть, вы, мадам, склонны согласиться, чтобы я написал его высочеству…

Она пожала плечами:

— Да. Если вы считаете мою кандидатуру подходящей. — И, повернувшись к Филипу, с внезапной нежностью взяла его за руку. — А ты мой друг? Что думаешь ты?

Молодой человек заговорил взволнованно:

— Поезжай к принцу, моя крошка. За те годы, что мы пробыли вместе, ты наполнила мою жизнь счастьем. Теперь же, когда я нищ, а моя жизнь находится в постоянной опасности, я буду лишь спокоен, зная, что ты нашла безопасное пристанище и комфорт. — Повернувшись к Фонтини, он спросил: — А теперь что мы, по-твоему, должны делать?

— Вместе поплывем в Малагу и там будем ждать ответа принца.

Пока джентльмены беседовали, Терез-Бернадин погрузилась в раздумья. Время от времени до нее долетали отдельные слова из их разговора — невзбалмошная… умная… добродушная… общительная… самостоятельная. Вне всякого сомнения, речь шла о ней. «Конечно, я добродушная, — думала Терез-Бернадин, — хотя никогда бы не признала себя покладистой. У меня никогда не возникало серьезных ссор ни с бароном де Фортиссоном, ни с маркизом де Перманглем, и я не видела причин, способных помешать установить дружеские отношения с принцем». С принцем! Ей припомнились слова матери. Она действительно, как трофейная корова, переходила из рук в руки от одного владельца к другому — более знатному.

И все же в положении любовницы были свои преимущества. В отличие от жены она всегда могла уйти, если бы отношения не сложились или сделались невыносимыми.

Эдуард всячески пытался побороть охватившее его волнение, ибо после неудавшихся отношений с Викторией, вызвавших в его душе одно лишь разочарование, теперь готов был ожидать чего угодно.

Мадемуазель Терез-Бернадин должна была прибыть с минуты на минуту. Он отправил своего личного слугу Бека сопровождать ее сюда из Малаги, и вот теперь его карета ждала гостью у причала.

Первое письмо месье Фонтини поселило в душе принца легкие сомнения. Он писал, что дама очень красива, изящна, умна, обладает веселым нравом и музыкальными способностями и что ей… скоро исполнится тридцать. На семь лет старше, подсчитал Эдуард. То есть существовала опасность, что она может оказаться властной и деспотичной устоявшейся «холостячкой». И все же он отправил ей письмо, где описывал жизнь в Гибралтаре, делая особый упор на то, что она не должна ожидать роскоши в обычном военном гарнизоне. На свое послание принц получил поистине очаровательный ответ, позволивший его надеждам воспарить высоко.

Звук подъехавшего экипажа заставил его вскочить и подбежать к окну. Он наблюдал за женщиной, когда она выходила из кареты. Тонкая, изящная, с черными как смоль локонами, кокетливо опускающимися на плечи из-под полей соломенной шляпки. Потом ему доложили о ее прибытии.