Дженнифер Эшли - Без ума от любви

— Йен вам не слуга! — возмущенно заявила Бет.

Харт пригвоздил ее своим хищным орлиным взглядом.

— Какого черта?

— Вы зовете Йена, как зовете лакея, чтобы он подал вам сапоги.

На скуле Харта задергалась мышца.

— Миссис Экерли, вы пробыли членом нашей семьи всего лишь неделю. Мы с Йеном достигли взаимопонимания задолго до того, как вы появились на горизонте.

— Он ваш брат, а не секретарь.

— Не испытывайте мое терпение.

— Вы его любите. Почему вы скрываете это от него?

Харт, сжав губы, подошел к ней и взял ее за плечи. Он был угрожающе силен.

— Миссис Экерли…

— Мое имя — Бет.

Дверь с шумом распахнулась, и в комнату ворвался Йен. Он схватил Харта и отшвырнул его от Бет.

— Не трогай ее!

Харт оттолкнул его.

— Что это с тобой?

— Бет, оставь его!

У Бет дрогнуло сердце.

— Йен, прости меня. Я только была…

Йен повернул голову, но не посмотрел на нее.

— Сейчас же!

Бет в изумлении постояла еще минуту и поспешно вышла из комнаты.

В холле Кэмерон озадаченно посмотрел на нее, когда она проходила мимо, затем сказал: «Черт!» — и направился в кабинет Харта. В коридоре громко хлопнула дверь.

Бет едва добралась до парадной лестницы. Она задыхалась. Этот проклятый корсет был слишком туго зашнурован. Кто-то плюхнулся рядом с ней.

— С вами все нормально, тетя Бет? Хотите выпить или чего-нибудь еще?

Услышав «тетя Бет», Бет с трудом сдержала истерический смех.

— Да, спасибо тебе, Дэниел. Не помешало бы выпить.

— Эй! — крикнул Дэниел. — Энгус, принеси стаканчик иски.

Важный по виду лакей, проходивший через холл, повернулся на каблуках и пошел обратно в столовую.:

— Они всегда такие? — спросила Бет.

— Хватают друг друга за горло? О да. Всегда из-за чего-то кричат. Вы к этому привыкнете.

— Я привыкну?

— Придется, куда вы денетесь? Но они несчастливы.

Бет смахнула слезы.

— А как же ты? Ты тоже несчастлив?

Дэниел пожал худенькими плечами.

— Вы думаете так, потому что моя мама пыталась убить меня и моего папу, а затем покончить с собой? Я ее не знал, а папа сделал все, что мог.

Его спокойное восприятие преступления матери пронзило сердце Бет. То же самое происходило в Ист-Энде, десятилетние девочки, чьи матери были проститутками, которых избивали их мужчины, только пожимали плечами и равнодушно говорили: «Она была шлюхой. Чего же она могла ожидать?»

Не знавший о ее жалости, Дэниел взял хрустальный стакан, принесенный Энгусом, и вложил в руку Бет. Она глотнула виски, вкус ей понравился. «Леди не пьют алкогольных напитков», — услышала она голос миссис Баррингтон. Несмотря на это, тайная бутылочка бренди была спрятана в ночном столике миссис Баррингтон.

— Скажи мне вот что, Дэниел, — устало попросила Бет. — В столовой, когда Йен смеялся надо мной, у вас был такой вид, как будто обрушился потолок. Почему?

Дэниел наморщил лоб.

— Почему? Потому что Йен смеялся. Не думаю, что кто-либо из нас когда-нибудь слышал, чтобы дядя Йен так громко смеялся. По крайней мере, после освобождения из сумасшедшего дома.

Бет делала успехи на уроках верховой езды и к концу недели уже могла ездить без помощи Кэмерона или Йена, ехавших рядом с ней. Она научилась управлять лошадью ногами и не хвататься за поводья, чтобы удержаться в седле.

Болезненные ощущения становились все слабее, по мере того как ее мышцы привыкали к тренировкам. К началу второй недели занятий она уже могла забраться на постель, только немного постанывая от боли. Йен оказался удивительно способным массажистом для ее мышц.

Бет полюбила старую лошадь, на которой ездила. У кобылы была родословная длиной с милю, но конюхи между собой называли ее Эмми. В то время как Бет с Эмми разъезжали по бескрайним землям Килморгана, Йен и Кэмерон обучали своих лошадей перескакивать через препятствия. Йен был отличным наездником, но казалось, Кэмерон с его конем сливались в одно целое. Когда он не обучал Бет, он тренировал привезенную им лошадку, пуская ее бегать на длинном корде, который держал в своих умелых руках.

— Это его дар, — сказал Йен, когда однажды утром они вместе с Бет наблюдали за ним. — Он может делать все, что захочет, с лошадьми. Они его любят.

С людьми Кэмерон был резок, часто даже груб, и цветистые выражения украшали его речь. Сначала он извинялся перед Бет, но спустя некоторое время перестал это делать. Бет вспомнила, как Изабелла ей говорила, что Маккензи прожили холостыми так долго, что они уже не следили за своими манерами в обществе женщин. Бет, привыкшая к грубости обитателей Ист-Энда, решила, что может перенести это. Как она сказала инспектору Феллоузу, она не была нежным цветочком. Она научилась ценить свои разговоры с Йеном, такие, как вот этот разговор о Кэмероне, потому что он редко покидал постель. В течение следующей пары недель он запирался с Хартом. Или оба они уезжали верхом поодиночке, и никто не мог сказать куда.

Кэмерон продолжал заниматься обучением Бет, ничем не показывая, что произошло что-то необычное. Однажды Бет попыталась спросить Йена, чем они с Хартом занимались. И Йен, посмотрев куда-то в даль, ответил: «Делом».

Ее бесило, что она не понимает, но любопытство и выпытывание были ей ненавистны. Харт был прав. Она плохо знала Йена; возможно, этим все и объяснялось. «Я не могу ожидать, что они изменят всю свою жизнь ради меня», — говорила себе Бет. Другая ее часть отвечала: «Но он мой муж…»

Так продолжалось, пока однажды Кэмерон не поехал с ней кататься в сторону холмов.

День выдался прекрасный, дул приятный летний ветерок, шевеливший листву. На верхушках самых высоких холмов пятнами лежал снег. Солнце никогда достаточно не нагревало землю, чтобы растопить его.

— Вон там в лесу есть искусственные руины, — сказал ехавший рядом с ней Кэмерон.

Его личный конь был черным блестящим жеребцом. Конюхи боялись этого животного, но оно охотно подчинялось Кэму.

— Мой отец построил их для моей матери. Ему показалось мало разрушенных замков, находившихся в горах, поэтому он решил построить подделку.

Братья никогда много не говорили о своей матери, как и об отце. Портрет бородатого отца сердито смотрел на нее каждый день со своего места на втором этаже лестницы, но она никогда не видела портрета их матери. Она поторопила Эмми, ей было интересно, что же она там увидит.

Позади нее споткнулся конь Кэмерона. Бет испуганно повернулась и увидела, что Кэмерон уже спешился и с озабоченным видом осматривает копыто жеребца.

— Он пострадал? — спросила она, обращаясь к широкой спине Кэмерона.

— Нет, с ним все в порядке. Потерял подкову, а, старина? — Он потрепал коня по шее. — Поезжайте выше к руинам. Эмми знает дорогу.