Кэти Максвелл - Милый пленник

Ей очень не хотелось, чтобы эта история повторилась вновь.

Тщательно выбирая слова, Минерва сказала:

— Прости, но в таком случае мне жаль твою дочь. Он не любит ее. Вера, если бы ты вышла замуж за Роберта, то сейчас чувствовала бы себя еще более несчастной. К сожалению, любовь не всегда бывает взаимной. Поэты правы. Иногда случается так, что чувства берут верх над разумом. Если бы все в нашей жизни можно было подчинить холодному расчету, то Роберт наверняка женился бы на тебе. Еще бы, ведь ты была намного богаче меня… Прошу тебя, Вера, если ты действительно любишь дочь и хочешь, чтобы она была счастлива, забудь о том, что произошло много лет назад. Прошлое не должно мешать настоящему. Поверь, брак без любви — хуже тюрьмы.

На какое-то мгновение Минерве показалось, что она победила. Лицо Веры смягчилось, в прозрачных глазах заблестели слезы. Потом она вдруг резко вскинула голову, и ее глаза вновь стали злыми и холодными. Графиня обняла одну из своих собак и прижалась к ней щекой.

— Знаешь, Минерва, я думаю, что итальянцы правы.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Минерва, понимая, что сражение проиграно.

— Месть — это такое блюдо, которое нужно подавать холодным, — сказала графиня. Судя по ее горящим глазам, она жаждала мести. Слегка наклонившись вперед, она добавила: — Нет. Я не освобожу мистера Феррингтона от обязательств перед моей дочерью.

Гордо вскинув голову, Минерва произнесла:

— Я не позволю тебе сломать жизнь моей племяннице. Я сделаю все, чтобы расстроить этот брак.

— Ты уже ничего не сможешь сделать. — Вера громко расхохоталась. — Вчера объявление о помолвке было напечатано во всех газетах. И не думай, что Феррингтону удастся сбежать вместе с твоей племянницей. Мой муж будет смертельно оскорблен, и он не остановится ни перед чем. Феррингтон лишится всего, что имеет.

— Это мы еще посмотрим, — ответила Минерва, которой очень не хотелось признавать поражение.

Повернувшись, она направилась к выходу. Она уже собиралась открыть дверь и в этот момент снова услышала голос Веры.

— Больше никогда не смей приходить ко мне, Минерва! — крикнула она и, увидев, что Минерва никак не отреагировала на ее слова, добавила: — Если ты еще раз здесь появишься, я спущу на тебя своих собак!

Минерва остановилась и, повернувшись, посмотрела на графиню. Заплаканное лицо Веры стало ярко-красным от злости. Обняв собак, она крепко прижала их к себе. Бедные животные тихо скулили, пытаясь вырваться из ее рук.

— Ты жестокая женщина, Вера. У тебя еще есть время одуматься. Не заставляй Джеймса Феррингтона жениться на твоей дочери.

Не дожидаясь ответа, она вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

— Никогда! — услышала она крик Веры, а потом раздался громкий, дребезжащий звук. Судя по всему, графиня швырнула в дверь поднос с конфетами.

Лакей, стоявший у двери, подпрыгнул. Быстро овладев собой, он с уважением посмотрел на Минерву.

— Могу я проводить вас, мадам? — спросил он.

Минерва открыла рот, собираясь сказать «да», но в этот момент к ним подбежала горничная.

— Позвольте мне проводить вас, мадам, — произнесла она.

Лакей недовольно поморщился.

— Провожать гостей — это моя обязанность, — напомнил он.

— Лестер, не случится ничего страшного, если я один раз выполню за тебя твою работу, — сказала горничная, положив ладонь на руку лакея.

— Случится, если она узнает об этом, — ответил он, кивнув в сторону комнаты леди Лэвенхем.

— Она ни о чем не узнает, если ты ей не скажешь, — парировала горничная.

В комнате зазвонил колокольчик.

— Вот видишь? — сказала горничная. — Она зовет тебя. Я сама провожу эту благородную леди.

Лакей в нерешительности переминался с ноги на ногу до тех пор, пока снова не зазвонил колокольчик. Пожав печами, слуга махнул рукой, давая понять, что согласен выполнить просьбу горничной.

Тяжело навалившись на трость и превозмогая боль в коленях, Минерва шла за молоденькой горничной, не задумываясь о том, куда ведет ее эта девушка. Минерва позволила себе погрузиться в воспоминания. Она снова вспомнила о своей первой и самой большой любви. О храбром, дерзком и сильном мужчине по имени Роберт. Как ей сейчас не хватало его силы и отваги!

— Что же нам теперь делать, Роберт? — рассуждала вслух Минерва. — Мы не можем допустить, чтобы они повторили нашу с тобой печальную судьбу.

— Простите, что вы сказали? — спросила горничная.

— Я просто по стариковскому обычаю разговариваю сама с собой, — ответила Минерва, осматриваясь по сторонам. На полу лежал потертый ковер. Однако когда дворецкий вел ее к Вере, они шли по другому коридору. — Могу я спросить, куда вы меня ведете?

— Прошу вас, мадам, потерпите минуту, — ответила горничная, сделав реверанс.

Удивленная Минерва не задавала ей больше никаких вопросов.

Вскоре горничная остановилась возле какой-то комнаты и постучала в дверь — один короткий удар, один длинный и снова два коротких. После этого она открыла дверь и повернулась к Минерве.

— Прошу вас, мадам, входите, — пригласила она, придерживая дверь.

Минерва вошла в спальню, отделанную все в тех же, любимых Верой, розовых тонах. Однако в этой комнате ярко-розовый был скомбинирован с желтым, и это создавало очень приятный эффект. К ней подошла молоденькая девушка. Посмотрев на нее, Минерва замерла от удивления. У этой девушки были светлые волосы и огромные голубые глаза, и она как две капли воды была похожа на молодую Веру Форбс.

— Прошу вас, заходите, — сказала девушка Минерве. Она слегка шепелявила и поэтому слово «прошу» произнесла как «просу». — Я не хотела вас испугать. Мне нужно поговорить с вами. — Она кивнула горничной. Служанка закрыла дверь. — Я Лина Стенбери.

Значит, это дочь Веры.

— О-о, — пробормотала Минерва. Ей совсем не хотелось беседовать с дочерью Веры.

Словно прочитав ее мысли, Лина поспешила все объяснить.

— Да, я слышала, о чем вы говорили с мамой, — сказала она. — Этот дом построен еще во времена Реставрации, и в его стенах много отверстий для подслушивания. Здесь даже есть потайные комнаты. Я спряталась в одной из таких комнат, которая находится возле маминой спальни.

— Я думаю, что мне нужно присесть. Если вы, конечно, не возражаете, — спокойно сказала Минерва, несмотря на то что очень волновалась.

«Господи, что же мне теперь делать?» — подумала она.

Горничная и леди Лина пододвинули кресло, и Минерва с благодарностью опустилась в него. Леди Лина села на пол возле ее ног.

— Простите меня, мисс Пирсон, я не хотела вас огорчать, — произнесла она.

— В таком случае что вам от меня нужно? — спросила Минерва. — Вы слышали, что я говорила вашей матери?

— Все до единого слова.