Мэйдлин Брент - Зловещий брак

Незнакомец сжал губы и кивнул в знак согласия.

– А вы полагаете, что я смогу помочь? – дружелюбно спросил он.

– Чтобы помочь, не нужно ничего сверхъестественного, – ответила я вовсе не любезно.

Он вновь улыбнулся.

– Это верно. Но, если бы я помог, я бы лишил вас успеха, столь вами заслуженного. И мне претит мысль о том, чтобы испортить очередное достижение. – Он соскочил с седла, оставив шляпу на его луке, и принялся снимать куртку. – Меня зовут Чед Локхарт, приехал из Лондона. Я к вашим услугам.

Мой гнев испарился, когда я подумала, что незнакомец в принципе прав: мне было очень приятно, если бы наша с Джозефом попытка удалась.

– Доброе утро, мистер Локхарт. А я – Эмма Делани из Джакарандаса. Извините, что была резка с вами.

Он покачал головой и улыбнулся, расстегивая манжеты.

– Я заслужил это, мисс Делани. Боюсь, что часто мое поведение кажется окружающим странным. Любой порядочный мужчина без колебаний пришел бы к вам на помощь.

Тут мне пришло в голову, что если многие считают поведение мистера Локхарта странным, то это делает нас похожими, но я не высказала своей мысли вслух. Теперь мне было видно, что на его правом виске от брови к уху тянется тонкий белый шрам. Не былая ли рана заставляет его прищуривать один глаз, подумала я.

Закатывая рукава рубашки, он осматривал красивые заросли папоротника и орхидей, затем переведя взгляд на ослика, повозку, мою кобылу Дженни, которая в это время подошла понюхать его лошадь. Наконец, его взгляд остановился на мне. Глянув в сторону Джозефа, он спросил:

– Этот человек болен?

– Нет, просто расстроен. – Я указала на рассыпанные бананы. – Хороший товар, каждая связка считанная, и он рассчитывал добраться с ними до Эвартона.

– Каждая связка – считанная? – не понял мистер Локхарт.

– Это значит, что каждый стебель несет на себе по девять и более штук, так что он получит за них хорошую цену.

На первый взгляд незнакомец показался мне худощавым, но, когда он снял куртку, я увидела, что он жилистый и крепко сложен.

– Кажется, вы хотите-таки помочь, мистер Локхарт, и тем самым разделить наш успех.

– Я просто не осмеливаюсь вновь навлечь на себя ваше осуждение, мисс Делани, – жизнерадостно ответил он, – но я должен предупредить вас, что я – излюбленная жертва злобной Судьбы.

Я была потрясена.

– Что вы имеете в виду?

– То, что если более удачливый парень просто-напросто поднял бы эту тележку и поставил колесо – вполне может случиться так, что, если Чед Локхарт поднимет ее, тут же отлетит другое колесо. Однако посмотрим: может быть, Судьба находится нынче в добром настроении, а не в злобном. Иногда она бывает причудлива в своих прихотях. – И с этими словами он пошел вперед. Прежде чем я успела окликнуть Джозефа, он уже согнулся, подлез под тележку, приподнял ее, так что ось поднялась как раз на нужный уровень.

Я позвала:

– Джозеф!

Джозеф медленно повернул голову бросил испуганный взгляд через плечо. Однако даже не пошевелился. Я быстро подошла, взяла колесо, вкатила его в нужную позицию, затем опустилась на колени возле мистера Локхарта так, чтобы втулка колеса наделась на ось. Мне пришлось только слегка приподнять колесо, а затем прикрутить.

– Теперь можете опускать, мистер Локхарт. Благодарю вас.

– Прекрасно. – Он осторожно опустил тележку, поднял чеку и плотно пригнал ее при помощи камня. Мы вместе ввели ослика между оглоблей и запрягли.

– Ну, теперь можешь снова загружать, Джозеф, – сказала я.

Джозеф обернулся, опустив глаза и начал энергично подбирать связки бананов, укладывая в тележку. Бросив на него озадаченный взгляд, незнакомец отошел и стал отстегивать флягу с водой.

– У меня в сумке есть полотенце и туалетные принадлежности, мисс Делани, – сказал он. – Может быть, вы хотите умыться?

Я взглянула на свои грязные руки.

– Буду весьма рада, – ответила я.

Он дал мне кусок мыла, полил воду мне на руки, подождал, пока я намылю руки, полил еще воды, чтобы я могла смыть мыло, и подал полотенце.

Затем я оказала ту же услугу мистеру Локхарту.

Джозеф взобрался на повозку и взял в руки поводья. Он все еще выглядел глубоко подавленным. Искоса глянув на нас, он хрипло сказал:

– Хочу поблагодарить вас, мисс Делани, – и также хозяина.

Затем он прищелкнул языком, и повозка заскрипела по дороге. Я знала, что мистер Локхарт, который приехал из Англии, вряд ли поймет акцент и неправильное произношение Джозефа, поэтому повторила:

– Он благодарит нас за помощь.

– Я понял. Он говорил на пиджин-инглиш, но я знаком с этим диалектом.

– О, вы, видимо, жили некоторое время на Дальнем Востоке?

– Всего несколько лет, главным образом в Гонконге и Шанхае. – Он убрал бутыль с водой и туалетные принадлежности. – Я удивился, когда Джозеф назвал меня «хозяином». Это слово на китайском пиджин-инглиш означает человека очень высокопоставленного.

– Здесь оно означает то же. Вместо английской пословицы «Только кошка может смотреть на короля, когда захочет» здесь бытует такая: «У черного есть свобода – смотреть на хозяина, когда захочет».

Он рассмеялся.

– Вы так хорошо это сказали. Но я все еще не понимаю, отчего этот человек так высоко вознес меня и отчего он был так огорчен.

– Он был более чем огорчен, – ответила я. – Он был испуган вашим прищуренным глазом. О, Боже мой, наверное, я опять показываю дурные манеры – но я просто не знаю, как об этом сказать по-иному. Думаю, тетя Мод сказала бы на это, что мне вообще не стоило об этом говорить.

Он опустил рукава рубашки и посмотрел на меня с дружеским любопытством.

– Я лично предпочитаю ваши манеры манерам тети Мод, и уверяю вас, что я не обижен ни в малейшей мере. – Внезапно он усмехнулся: – Наверное, этот бедняга вообразил, что я сглажу его?

– Совершенно уверена, что так. Вероятно, он поедет сейчас к колдуну и заплатит ему деньги, чтобы снять сглаз.

– А закон позволяет такого рода деятельность?

– Нет. Практиковать религию вуду – непозволительно, но местные жители делают это тайно и редко бывают разоблачены. О, позвольте мне помочь вам с манжетой. – Я видела, как он застегнул один манжет, но никак не мог поймать другой.

– Да, благодарю, мисс Делани.

Он вытянул вперед запястье и протискивал маленькую овальную запонку сквозь петлю. Я видела, что запонка сильно изношена – значит, это всего лишь штампованное золото. Впрочем, неважно. Я ощущала прилив счастья – и недоумевала, отчего это. Почему-то мне пришло в голову, что я оказываю помощь в чем-то интимном мужчине совершенно не знакомому, и, как только я застегнула запонку, я добавила:

– Простите меня за эту дерзость, но я не предполагала заранее. Мне просто показалось глупым не помочь. О, Боже мой, теперь, кажется, я сказала очередную глупость. Следует думать, прежде чем говорить. Тетя Мод всегда мне это говорит.