Нора Робертс - Суженый Меган

– Я должна приступить к своим обязанностями. И пришла сюда исключительно с этой целью.

– Никогда не дружили с клиентами?

Найт сделал последнюю затяжку и загасил сигару:

– А знаете, я обладаю кое-какими занятными чертами.

– Уверена, вы не преминете поведать мне о них.

– Точно. Могу, например, с наслаждением разговаривать с женщиной и не поддаться искушению сорвать с нее одежду и швырнуть собеседницу на пол. Так вот, я получаю настоящее удовольствие, глядя на вас, Мег, но сумею справиться с первобытными инстинктами, тем более когда поступают такие недвусмысленные сигналы остановиться.

Теперь Меган действительно почувствовала нелепость происходящего. Вела себя грубо – или почти грубо – с того момента, как познакомилась с этим человеком. И, признавшись самой себе в такой реакции на него, смутилась. Однако, черт побери, он тоже не должен так таращиться, словно хочет съесть.

– Простите.

Извинение прозвучало искренне, но немного суховато.

– Прямо сейчас мне многое приходится пересматривать в своей жизни, так что я не в самом благодушном настроении. И то, как вы смотрите на меня, вынуждает нервничать.

– Понял. Но должен заметить, что уверен в праве мужчины любоваться такой красавицей. Это ни в коем случае не приглашение… во всех смыслах.

– Значит, следует разрядить обстановку и начать заново. Заверяю вас, что не жду красной ковровой дорожки. Итак, Натаниэль…- улыбнулась Меган собственному миролюбию, – как считаете, смогли бы вы раскопать ваши налоговые декларации?

– Пожалуй, я где-то их видел.

Найт стремглав вскочил со стула, колесики вместо писка издали пронзительный визг, который заставил Меган вздрогнуть и рассыпать бумаги.

– Проклятье… совсем забыл про тебя.

Найт поднял извивающегося скулящего черного щенка.

– Этот бездельник постоянно дрыхнет, и все заканчивается тем, что я наступаю на него или прищемляю стулом его чертов хвост, – поведал Фери, пока псина неистово облизывала его лицо. – Всякий раз, когда пытаюсь оставить его дома, он воет до тех пор, пока я не сдаюсь и не беру его с собой.

– Такой милый.

У Меган зудели пальцы от желания погладить меховой шарик.

– Очень похож на одного из любимчиков Коко.

– Он из того же выводка.

Безошибочно уловив настроение Меган, Натаниэль передал ей через стол щенка.

– Ох, ну разве ты не конфетка? Разве не красавчик?

Натаниэль заметил, что все колючки пропали, когда гостья заворковала над пострадавшим. Меган забыла, что надо быть деловитой и хладнокровной, вместо этого засияла всем своим женским теплом, с наслаждением гладя мохнатый комочек, губы смягчила улыбка, глаза заблестели от удовольствия.

Пришлось напомнить самому себе, что нежность предназначена щенку, а вовсе не ему.

– Как его зовут?

– Пес.

Мег оторвала обожающий взгляд от забавного животного.

– Пес? Просто Пес?

– Ему нравится. Эй, Пес.

Услышав голос хозяина, щенок тут же повернул голову к Натаниэлю и залаял.

– Видите?

– Угу.

Меган засмеялась и ткнулась носом в питомца.

– Кажется, вам просто не хватило воображения.

– Напротив. Сколько собак вы знаете по кличке Пес?

– Признаю свою ошибку. Но вернемся к делу. Не желаете все-таки разыскать документы?

Натаниэль бросил мячик, Пес радостно помчался за игрушкой.

– Это на какое-то время займет лежебоку, – фыркнул Найт и обошел вокруг стола, чтобы помочь бухгалтерше собрать раскиданные бумаги.

– Никак не ожидала от вас такой заботливости.

– Всегда мечтал о собаке.

Найт присел возле Меган и начал собирать листки, укладывая их назад в коробку из-под сигар.

– Частенько играл у Брэдфорда с одним из предков Пса, когда был ребенком. Но на борту трудно держать щенка. Хотя птичку все-таки завел.

– Птичку?

– Попугая. Лет пять назад прихватил где-то в Карибском море. Еще одна причина, по которой приношу Пса сюда. Пернатый разбойник запросто может сожрать малыша.

– Сожрать?

Меган посмотрела на Найта, однако смех замер в горле. Почему он всегда неожиданно оказывается настолько близко? И почему долгие пронизывающие взгляды касаются нервных окончаний, словно он поглаживает ее пальцами?

Найт пристально воззрился на ее губы. Дрожащая улыбка все еще не пропала, отметил он. Было что-то манящее в этих вспышках застенчивости, в непроницаемом коконе скрытности. Теперь ее взор из надменного превратился в настороженный. Не в зовущий, напомнил он себе, но уже ближе. Что чертовски привлекало.

Потворствуя собственным желаниям, Найт потянулся и завернул за ушко выбившуюся прядку. Меган вскочила на ноги, будто в нее выстрелили из пушки.

– Вас очень легко напугать, Меган.

Закрыв крышку коробки, Найт тоже встал.

– Не стану отрицать: весьма приятно осознавать, что я вас так нервирую.

– Нисколько.

Но говоря это, Мег не смотрела на него. Она никогда не умела убедительно лгать.

– Если не возражаете, заберу бумаги с собой. Как только приведу все в порядок, сообщу вам или Холту.

– Прекрасно.

Зазвонил телефон, однако Найт проигнорировал помеху.

– Вы знаете, где нас найти.

– После сортировки документов нам придется установить надлежащую систему регистрации.

Усмехнувшись, Найт оперся бедром на угол стола. «Господи, эта женщина – просто нечто».

– Вы босс, милая.

Меган схватила закрытый портфель.

– Нет, босс – это вы. И не зовите меня «милая».

Меган вышла наружу, уселась в автомобиль, отъехала подальше от здания и влилась в уличный поток, со знанием дела миновала городок и направилась к Башням. Как только добралась до начала длинной извилистой дороги к особняку, выключила двигатель и остановилась.

«Надо передохнуть минутку, до того как предстану перед домочадцами». Закрыла глаза и откинула голову на спинку сиденья. Все внутри еще дрожало и порхало, словно бабочки, и, казалось, одной только силы воли было недостаточно, чтобы успокоиться.

Слабость всегда приводила Мег в бешенство. Натаниэль Фери приводил в бешенство. После всех этих лет, размышляла Меган, не потребовалось много усилий, всего лишь несколько оценивающих мужских взглядов, чтобы напомнить – и слишком наглядно, – что она все еще женщина.

Хуже того, намного хуже – она не сомневалась в этом, – Фери точно знал, что делает и как волнует ее.

Раньше она была слишком падкой на смазливые личики и романтичные декларации. В отличие от любящих домашних, Меган отказалась оправдывать свои безрассудные поступки молодостью и неопытностью. Когда-то она слушала только сердце и безоговорочно верила в «и жили они долго и счастливо». Но не теперь. Теперь-то она точно знала, что никаких принцев не существует и тыквы не превращаются в карету, поэтому и не строила воздушных замков. Есть только суровая реальность, в которой одинокая женщина должна заботиться о себе сама… а иногда и о своем ребенке тоже.