Эдна Мир - Открой мне свою тайну

– За красавицу и чудовище, – тихо произнес он, протянув Ванессе бокал.

– Кто из нас будет чудовищем? – поддразнила она, кокетливо прищурив глаза.

Джеферсон не ответил. Блестящие зеленые глаза, влекущий алый рот вдруг лишили его дара речи.

– Я тебя предупреждаю! – Ванесса перешла на шепот, зовуще и жарко вторгающийся в уши. – Когда раздастся бой часов, я не превращусь в прекрасную принцессу.

– А я не превращусь в сверкающего золотом принца, – хрипло заметил Джеферсон и наклонился к ней.

Губы Ванессы оказались мягкими и прохладными. Это был не тот поцелуй, которым обмениваются парочки в легком подпитии, поддавшись настроению летней ночи, или люди, внезапно влюбившиеся друг в друга и сгорающие от жадной страсти. Нет, поначалу это было осторожное исследование и прощупывание, пока не присоединилось новое чувство, быстрее погнавшее кровь по жилам.

Словно обжегшись, они отпрянули друг от друга и торопливо пригубили шампанское.

Оркестр играл «Зеленую, зеленую траву».

Ванесса обхватила тонкими руками шею Джеферсона. Он даже не осознал, что уже двигается с ней в такт музыке, медленно и ритмично, целиком растворившись во взаимной близости.

Тело его было крепким, да, жестким и полным скрытой мощи. Когда Ванесса теснее прильнула к нему, то почувствовала его жизненную силу, заторможенную железной волей и потому выражавшуюся лишь в легком подрагивании, передающемся самой Ванессе в качестве тайного послания.

Как, должно быть, волнующе – быть любимой этим мужчиной!

Одно прикосновение его рук, ласково поглаживающих ее обнаженную спину, сводило Ванессу с ума. А что с ней будет, если эти руки станут смелее?

«О Боже, – с иронией подумала Ванесса, – и ты, глупая коза, еще боялась, что этот человек может начать к тебе приставать. А сейчас только об этом и мечтаешь!»

Она прижалась лицом к груди Джеферсона и тихонько засмеялась, вспомнив, что миссис Ричмонд пришлось даже добавить к договору пункт, защищающий Ванессу от посягательств Джеферсона на ее добродетель.

Теперь же Ванесса сама хотела, чтобы Джеферсон не вздумал эту добродетель оберегать.

Он потянул Ванессу к себе, и они оказались так близко друг к другу, что сквозь тонкую ткань платья она ощущала каждый мускул его тела.

К сожалению, в этот момент музыканты заиграли более быстрые мелодии и заставили их очнуться.

– Ух! – Ванесса отпила большой глоток шампанского. – Сейчас мне стало по-настоящему жарко. Но это было прекрасно, просто сказка.

Джеферсон почувствовал себя на седьмом небе. Впервые за многие годы он отважился танцевать – или хотя бы двигаться в такт музыке. После Кэндис, Ванесса стала первой женщиной, которую он обнял и повел под нежную мелодию. Это было изумительное ощущение. Джеферсон всем сердцем желал, чтобы этот вечер никогда не кончался и он смог бы навсегда удержать Ванессу около себя.

Что за нелепая идея, – мысленно оборвал он себя. Ванесса была слишком непоседливой, чтобы долго выдерживать рядом такое тяжелое на подъем бревно. Но в этот вечер она все-таки хоть на самую малость принадлежала ему, и он хотел полностью насладиться этим ощущением, не поддаваясь мрачным мыслям, уже готовым его атаковать.

Джеферсон задвинул их подальше, в самый задний ящичек своего мозга, и нырнул без оглядки в глубину зеленых глаз, сверкающих в свете праздничных фонариков.

Ванесса в это время тоже пыталась бороться со своими предчувствиями и с собственной взбунтовавшейся совестью. Гонорар в двести пятьдесят долларов за день вдруг камнем лег на сердце. Ей было стыдно вспоминать, что она заключила с Вероникой Ричмонд позорную сделку. Джеферсон никогда не должен о ней узнать, поскольку Ванесса догадывалась, насколько глубоко потрясет этого чувствительного человека тот факт, что его старая приятельница специально наняла девушку, чтобы вдохнуть в него праздничное настроение.

– Привет, отшельники! – вторгся в невеселые мысли Ванессы жизнерадостный голос Сары. Ванесса поспешно опустилась в садовое кресло и невинно улыбнулась подруге.

Сара появилась в компании подвыпивших Энтони Ричмонда, чьи стеклянные глаза немедленно вперились в декольте Ванессы, и Грэма Дархэма, лихо размахивающего бутылкой красного вина и ухмыляющегося в сторону Джеферсона, обстоятельно устраивающегося в кресле.

– Классная музыка, – заметил Грэм, сев рядом с Джеферсоном. Язык у него слегка заплетался.

Энтони занял стул рядом с Ванессой, так что Саре не оставалось ничего другого, как сесть между Энтони и Грэмом.

Пока шел оживленный, веселый разговор, Энтони устроил под столом стремительную атаку на колено Ванессы. Она от неожиданности так безжалостно впилась ногтями в его руку, что Тони в ужасе завопил.

Все взгляды устремились на него.

– Эй, Тони! – Грэм укоризненно покачал светловолосой головой. – Ты всегда устраиваешь такой шум из-за какого-нибудь муравья или комара? – И повернулся к Джеферсону, подозрительно разглядывающему Энтони. – У него врожденная инсектофобия. Его матери следовало бы послать его к психиатру.

– Чем быстрее, тем лучше! – Ванесса злорадно усмехнулась и схватила свой бокал, а Энтони предусмотрительно отодвинулся от нее подальше.

– Коза, – пробормотал он при этом только для ее ушей, за что получил еще одну презрительную усмешку.

Джеферсону потребовалось какое-то время, чтобы смириться с присутствием посторонних. Ведь в тот момент, когда нагрянула пьяная компания, он находился на полпути к раю, но во внезапном возвращении на землю было и что-то положительное. Оно помогло ему не потерять окончательно голову.

Он прислушивался к болтовне за столом, поглядывая тайком на Ванессу, откинувшуюся на спинку кресла и вежливо посмеивающуюся над довольно плоскими шутками Грэма.

Она была молодой, сильной и, главное, точно знала, чего хочет. Такой сгусток энергии быстро заскучает рядом с ним. Лучше бы не тешить себя иллюзиями, тогда Ванесса не сможет причинить ему боль.

Джеферсон внушал себе эту идею, а также многие другие, такие же трезвые, но, когда Ванесса вдруг подняла голову и его настиг взгляд ее зеленых глаз, эти замечательные мысли разлетелись во все стороны, как испуганные куры.

– Я пошла спать, – объявила Ванесса и встала. – День был длинным и достаточно напряженным.

Она послала все еще обиженно молчащему Энтони шуточный воздушный поцелуй, помахала всем остальным и собралась уходить.

– Подожди. – Джеферсон проклинал свою негнущуюся ногу, мешавшую ему немедленно вскочить и побежать за Ванессой.

– Подожди, Вэнни, мы пойдем вместе. Для меня день тоже был довольно длинным.

Прекрасно догадываясь, какие мысли закопошились под гладкими лбами присутствующих, он выбрался из своего кресла и пошел к Ванессе, остановившейся в ожидании.