Кэтрин Куксон - Знак судьбы

Ни один мускул не дрогнул на лице мисс Бригмор. Ничего себе небольшое состояние – две с половиной тысячи фунтов! А они сейчас вынуждены жить на сто фунтов в год. Уже давно очень скромно питаются, потому что она всегда старалась, чтобы Томас ни в чем не нуждался, а когда заболела, за этим следила Барбара… Бедная, бедная Барбара. Хотя это было и трудно, но Анна по возможности старалась не думать слишком много о том, в каком ужасном положении оказалась девушка, иначе ее жизнь превратилась бы в сплошную муку.

Сейчас Анна с оправданной горечью подумала о том, что если кто и заслужил наследство Дика Моллена, так это она сама. Ведь это ей удалось обмануть судебных приставов, что помогло Дику не только выйти из тюрьмы под залог, но и, похоже, позволило сколотить (хотя и нечестным путем) начальный капитал за счет продажи украденной им табакерки и камей. Что ж, такова жизнь, полная разочарований и горечи, и даже время не смывает эту горечь.

Анна поднялась с кресла.

– Я принесу вам адрес, – сказала она и предложила любезным тоном: – Может, хотите выпить чего-нибудь освежающего? – Заметив появившуюся на лице визитера легкую улыбку, она торопливо добавила: – Чашку чаю?

Улыбка исчезла с лица Стивенса, он покачал головой.

– Весьма любезно с вашей стороны, но не хочу вас беспокоить. Позавтракал я поздно, в отеле меня ожидает обед, да и кеб стоит на улице. – Он снова улыбнулся.

Анна вышла из комнаты, заметив Мэри, метнувшуюся к кухонной двери. В кабинете она отыскала на столе письмо Бесси и переписала на листок бумаги ее фамилию и адрес. Вернувшись в комнату, отдала листок Стивенсу.

– Благодарю вас, мадам, премного вам обязан. – Он взглянул на адрес, и брови его взметнулись вверх. – Графиня. Вот это да! Не думаю, что две с половиной тысячи для нее так уж много значат.

Проводив гостя, Анна направилась в кабинет. Выскочившая в прихожую Мэри услышала стук двери, постояла немного, вздохнула и вернулась на кухню. Кабинет был единственным местом в коттедже, куда служанка никогда не вторгалась. И когда мисс Бригмор находилась в кабинете, ее нельзя было беспокоить, это уже стало неписаным законом. Мэри села за кухонный стол и, положив на него натруженные руки, крепко сцепила пальцы. "Надо же, – сокрушенно думала она, – две с половиной тысячи получит эта Бесси, которая за многие годы ни строчки не написала отцу. Ох, какая несправедливость!"

Дверь распахнулась, в кухню вошла Барбара. На ней было длинное пальто, голова укутана шалью.

Мэри быстро вскочила и бросилась к ней со словами:

– Ох, мисс Барбара, я вас заждалась. Садитесь, согрейтесь. – Она подвела Барбару к плите и осторожно, словно раздевая ребенка, стянула с ее рук перчатки, сняла шаль с головы. Затем усадила на стул, а сама опустилась перед Барбарой на колени и принялась растирать ей руки. – Ох, вы же совсем замерзли, а это и вам вредно, и… – Мэри удержалась, чтобы не сказать: "ребенку, которого вы носите в себе". – Ходить быстро, чтобы согреться, вы не можете. И вообще, вам не следует выходить на улицу, во всяком случае, в такие дни, как сегодня. Подождите, пока станет тепло.

– Кто приезжал, Мэри?

– А, значит, вы видели его. Не поверите, это был адвокат. Он разыскивает ближайших родственников… хозяина. – Мэри не сказала "вашего дядюшки", как делала это раньше. На самом деле никто вообще не упоминал при Барбаре о хозяине, поэтому Мэри и запнулась. – Вы знаете, мистер Дик умер и оставил деньги, которые должны унаследовать ближайшие родственники. И как вы думаете, кто оказался ближайшим родственником? Мисс Бесси. Представляете, мисс Бесси получит две с половиной тысячи фунтов. Не хочу никого обидеть, но уж если кто и заслужил эти деньги, так это мисс Бригмор. Вы же знаете, мисс Барбара, сколько она трудилась, сколько сделала…

– И до сих пор делает.

– Да, и до сих пор делает, – Мэри улыбнулась. Барбара впервые, после того что случилось с ней, высказала свое мнение. С тех пор она вообще мало что говорила, кроме "да" и "нет", находилась в каком-то отрешенном состоянии, словно под гипнозом. Мэри вспомнила, как видела несколько лет назад на ярмарке гипнотизера, который загипнотизировал девочку, а потом никак не мог вывести ее из транса. С матерью девочки случилась истерика. Толпа тогда чуть не разорвала шарлатана. Вот эту девочку и напоминала служанке мисс Барбара, правда, она не выполняла команды гипнотизера, но совершенно без всякого страха гуляла в любую погоду, особенно во время урагана. При малейших его признаках тут же выходила на улицу.

Интенсивно растирая худые белые руки Барбары, Мэри повторила:

– Вам нельзя так замерзать. Посмотрите, юбки в грязи. Ступайте наверх и переоденьтесь. Идите, будьте послушной девочкой.

Когда Барбара встала со стула, Мэри, тихонько подталкивая, проводила ее до лестницы.

Поднявшись в свою комнату, Барбара медленно подошла к окну и остановилась, задумчиво глядя на пейзаж. Вот уже и конец октября. День был пасмурным, холмы выглядели замерзшими и безжизненными, словно они никогда не видывали солнечного тепла и по их склонам никогда не ступала нога человека. Сильный ветер пригибал к земле высокую траву и цветы в саду. Он уже не был ухоженным, потому что садовник не появлялся после того, как Констанция была вынуждена забрать из их бюджета свои остававшиеся пятьдесят фунтов. Барбара часто думала, что на них с сестрой лежит проклятье рода Молленов. Нельзя прикасаться к дегтю и не испачкаться. Это словно заразная болезнь. Они с Констанцией тесно общались с Молленами, и эта болезнь поразила их жизни. Барбара опустила взгляд на округлую выпуклость своего живота. Болезнь развивалась внутри нее, и она испытывала отвращение и ненависть. Будь у нее выбор, она предпочла бы проказу.

Барбара тяжело вздохнула. Вся ее жизнь была болезнью, сопротивляться уже не было сил. Если бы не Анна, она еще несколько месяцев назад покончила бы со всем этим. Но не смогла причинить Анне еще большее горе: та осталась единственным человеком, которого Барбара еще могла любить. Анна пожертвовала всей своей жизнью, без остатка, и что получила в итоге? Ничего. Хотя никогда не согласилась бы с этим утверждением. А тут еще эта последняя несправедливость. Две с половиной тысячи фунтов достанутся Бесси, которую Барбара помнила очень смутно: круглое смешливое лицо… белый шлейф свадебного платья, который несли они с Констанцией. Гости тогда говорили: "А она хорошенькая, правда?" Однако имели в виду не невесту, а Констанцию. Бедная Конни! Конни, которая на этой ферме является самой настоящей пленницей.

Барбара снова спросила себя: почему это должно было случиться с ними? С людьми, которые никому не делали зла. Ну, может, и не совсем так: Констанция дважды причинила зло Дональду – до свадьбы и потом, выйдя за него замуж. И все же сестра не заслужила такого сурового отношения к себе, которое выпало на ее долю. Последний раз Барбара виделась с Констанцией, когда навещала ее на ферме, а потом лишь получала письма, которые сестра наверняка тайком передавала почтальону. И в каждом письме были одни и те же слова: "Прошу тебя, Барби, напиши мне, только не упоминай о том, о чем пишу я".