Дженна Питерсен - О чем мечтает герцог

Бал был в полном разгаре. Лилиан могла собой гордиться. На протяжении часа ей удавалось избежать непосредственного общения с Саймоном. Фактически, если бы не несколько острых взглядов в её сторону, можно было бы подумать, что Саймон о ней абсолютно забыл. Он танцевал с другими женщинами и непринужденно беседовал с гостями, полностью поглощенный своими обязанностями.

– Мне кажется, тебя что-то тревожит, – сказала Габби, украдкой поглядывая на свою тетю Изабел. Пожилая женщина стояла прямо рядом с ними, но на их разговор, по-видимому, не обращала никакого внимания.

– О, вовсе нет, – поспешно проговорила Лилиан. – Я собственно размышляла о том, как удачно, что Саймон, видимо, полностью утратил ко мне интерес. Не так уж и часто он смотрел в мою сторону за последний час.

Габби выгнула бровь.

– Понимаю.

Лилиан прищурилась. Ей не понравился тон подруги, и она собиралась сказать об этом, но тут с противоположной стороны бальной залы к ним подошла вдовствующая герцогиня.

– Добрый вечер, – голос леди Биллингем был так же холоден, как и короткий взгляд, которым она окинула их небольшую группу. – Надеюсь, вы приятно проводите время.

– О, да, Ваша светлость, – кивнула Габби. – Бал просто замечательный.

– Хм-м-м. – Отвернувшись и тем самым отделавшись от Габби, герцогиня сосредоточила всё своё внимание на Лилиан.

Обычно девушку не волновало, что её разглядывали. За последние несколько лет Лилиан успела привыкнуть к пристальным взглядам и покачиваниям головой, которые преследовали её с тех пор, как умерла мама.

Но леди Биллингем была совсем другой. Когда она посмотрела на Лилиан, девушку охватило желание немедленно отвернуться. Или убежать. Или хотя бы спрятаться от уничтожающего взгляда женщины, не испытывающей к ней ничего, кроме глубочайшего презрения.

– Я бы хотела поговорить с вами, мисс Мейхью.

Слова леди Биллингем прозвучали как приказ, и, поскольку у Лилиан не было подходящей причины для отказа, она непроизвольно кивнула.

– Конечно, миледи.

Герцогиня жестом приказала следовать за ней, и они двинулись в тихий и безлюдный уголок бальной залы. Там, медленно обернувшись к Лилиан, она пронзила её очередным холодным пристальным взглядом.

– Вы, несомненно, понимаете, мисс Мейхью, что единственная причина, по которой вас пригласили сюда, состоит в том, что лорд Уотсенвейл лично просил меня об этой любезности.

Лилиан вздрогнула. Герцогиня была столь же прямолинейна, как и её сын. И всё же девушка испытала некоторое удовлетворение, поскольку её светлость понятия не имела о том, что Габби подделала письмо своего отца. И казалось, подруга поступила правильно.

– Я, безусловно, благодарна вам за приглашение и благодарна графу за его доброту, – ответила Лилиан. Ей пришлось перевести дыхание, чтобы успокоиться и взять себя в руки. Если она хоть как-то даст понять, что боится своего оппонента, несомненно, такая женщина, как леди Биллингем, подобно кобре, тут же нанесёт ей удар.

В ответ герцогиня презрительно фыркнула.

– Что ж, прекрасно. Я надеюсь, вы не считаете моё благодеяние чем-то вроде одобрения. Очевидно, вы хорошо понимаете, что новый герцог ищет невесту, и что этот приём организован для того, чтобы представить ему подходящих юных леди.

У Лилиан сильнее забилось сердце.

– К каковым я не отношусь.

– Я вижу, мы понимаем друг друга, – герцогиня улыбнулась, но весьма скупо. – Мисс Мейхью, конечно, я понимаю, вы хотите занять более высокое положение в обществе. Можно было бы даже восхититься вашими нахальными попытками завлечь герцога в ловушку, если бы подобные намерения не были столь чудовищными.

Лилиан задохнулась от этих слов. Её руки сжались в кулаки, щеки запылали, и её всю затрясло.

– Миледи, уверяю вас, я никоим образом не пытаюсь завлечь герцога в ловушку.

– Правда? – Герцогиня смерила девушку взглядом с ног до головы. – Если это так, вы можете забыть всё, что я сказала. И всё же, я повторяю, поскольку считаю, что вы лжёте. Саймон должен жениться на ком-то подходящем, мисс Мейхью. Надеюсь, вы не забудетесь просто потому, что проводите с ним какое-то время. И пусть его обаяние не вводит вас в заблуждение относительно того, что он мог, на самом деле, упустить из виду ваши более… неприятные качества.

Пока Лилиан, не находя слов от унижения и злости, потрясенно смотрела на герцогиню, та отступила назад.

– Теперь, если позволите, я должна уделить внимание многим важным гостьям. Доброго вечера.

И, конечно же, она не ожидала получить ответ, поскольку гордо удалилась. Лилиан была счастлива отделаться от неё, поскольку не смогла бы найти нужных слов для ответа, даже если бы от этого зависела её жизнь.

Герцогиня не сказала ничего такого, чего Лилиан не слышала бы раньше. Она никогда не занимала высокого положения в обществе. У её отца не было титула, а денег было совсем мало, однако он происходил из семьи с прекрасной родословной, и они получали много приглашений. Во время своих первых сезонов Лилиан даже вызывала интерес у тех мужчин, которым не нужно было жениться ради приданого. Она продолжала надеяться, что выйдет замуж за человека, который бы ей понравился, и которого она смогла бы полюбить.

Эти мечты умерли пять лет назад, когда её мать покончила жизнь самоубийством. Семья изо всех сил пыталась скрыть этот факт, но правду оказалось невозможно утаить. Распространились слухи, о происшедшем повсюду шептались и слуги, и их хозяева.

Тогда-то Лилиан и заметила, что отношение светского общества к её семье изменилось. Их, конечно, все ещё приглашали на приёмы и вечера, но за ними стали тщательно следить. О них шушукались. Мужчины, которые когда-то проявляли к ней интерес, постепенно отдалились.

В конце концов, Лилиан оставила надежду выйти замуж за кого-то из этого круга. И она говорила себе, что их слова не могут её ранить.

Однако сегодня, стоя в углу переполненной бальной залы, леди Биллингем сумела разбередить все те раны, которые Лилиан получила за последние годы. И девушка неожиданно почувствовала всю боль, которая до сих пор копилась в ней и теперь разом обрушилась на неё.

Какое право имела эта женщина называть Лилиан “недостойной”? Её собственный муж был чудовищем, хоть и выдавал себя за образец добродетели.

Лилиан подняла подбородок. Когда правда о покойном герцоге выплывет наружу, леди Биллингем пожалеет о своих словах. Её язвительность обернется против неё и её семьи. Какое-то мгновение Лилиан наслаждалась этими мыслями, но затем вздохнула.

Девушка понимала, что придет время и чувства гнева, печали и унижения исчезнут. То, что произошло с её матерью, не изменить. Ничто не вернет её детям. Но, по крайней мере, Лилиан сможет успокоиться от того, что исполнила последнее желание своего отца. Она будет знать, что убийца её матери более не считается почтенным и уважаемым человеком.