Аманда Квик - Превратности судьбы

— Не понимаю…

— Мужчина рода Суитуотер должен жениться на женщине, которая примет его талант и насущную потребность выходить на охоту. Такая женщина будет ему и любовницей, и соратницей. Мы выбираем женщин, которые умеют хранить семейные тайны и охранять их от любопытства посторонних.

— Да, конечно, я понимаю, насколько важен для Суитуотеров вопрос доверия в браке. Но при чем здесь я?

— Обычного доверия мало, — мягко возразил Оуэн. — Речь идет о выживании.

— О чем вы?..

— Я хочу поведать вам величайшую из тайн нашей семьи. Мужчины моего рода могут выжить на охоте только в том случае, если им повезет найти правильную женщину. Каждый из нас должен найти ту, к которой будет по-настоящему привязан. А тот, кто не сможет создать такой союз, обречем.

— На смерть? — ужаснулась Вирджиния. — Не могу в это поверить!

— Конечно, мы боимся не смерти. В конце концов, все умираем. Нам грозит кое-что похуже. Долгое, холодное и пустое существование, которое мы зовем «ночным скитанием». Когда Суитуотер становится ночным скитальцем, жажда охоты отравляет его, и тогда уже для него не существует ничего, кроме охоты, — все прочее теряет значение, и мы чувствуем лишь жажду крови. Это абсолютная одержимость, которую никогда не преодолеть. Вечный мрак становится нашим уделом, и остается только один выход.

— Самоубийство?

— Наверное, можно сказать и так. — Оуэн выпрямился. — Суитуотер, по-настоящему пристрастившийся к «ночным скитаниям», сознательно ищет опасность. Начинает охотиться в одиночку. Снова и снова рыщет по улицам, выискивая жертву. Однажды он допускает просчет. Иногда — намеренно.

Вирджиния содрогнулась.

— В ту ночь, когда на вас напали, один из ваших племянников намекнул, что ваша семья встревожена, — мол, вы начали бродить по улицам по ночам! Теперь я понимаю их тревогу. Неужели страшное наваждение, о котором вы говорите, начинает вас одолевать?

Оуэн улыбнулся.

— Уже нет, ведь я нашел вас. — Он начал расстегивать рубашку. — Осталось только убедить вас выйти за меня замуж.

И ей тотчас стало ясно: это — тот самый мужчина, которому она может доверять. Тот, кого она так долго ждала. И если Оуэн говорит, что любит ее, то так оно и есть.

Вирджиния улыбнулась и проговорила:

— Что ж, принимая во внимание все сказанное вами, вряд ли смогу отказать.

Его глаза потеплели.

— О, Вирджиния.

— Я люблю вас, Оуэн Суитуотер. Вы единственный мужчина, который может меня понять. Единственный кого не испугает мой талант. Вы нужны мне не меньше, чем я нужна вам. Я буду любить вас до конца своих дней и даже после этого, если такое возможно…

Оуэн расплылся в улыбке:

— Так и должно быть.

Он присел на край постели. На пол упал его сапог, затем — второй. Вирджиния смотрела, как он освобождался от кожаного чехла с ножом. Затем он встал, но лишь для того, чтобы сбросить брюки. После чего вернулся к ней, сгорая от любовной лихорадки. Он дотронулся до нее, и Вирджинию пронзила дрожь — обычная реакция на прикосновение его рук. Из самых глубин ее существа поднималось страстное желание.

Она наслаждалась ласками его сильных рук, а ее ласки отозвались в его теле дрожью.

Потом их тела соединились, выбрасывая потоки самой могучей энергии — энергии любви.

— Как вы нас нашли? — спросила миссис Крофтон.

И снова все собрались в крошечной гостиной, так что получилось сущее столпотворение. Вирджиния с Шарлоттой занимали диван, миссис Крофтон присела на один из резных стульев, а четверо Суитуотеров не стали подвергать риску хрупкую мебель; они расхаживали по гостиной, точно огромные хищные кошки, или же подпирали стены.

— Я установил, что единственной наследницей по завещанию леди Холлистер является женщина по имени Альцина Норгейт, — сообщил Оуэн. — Но этот след, казалось, никуда не вел. Тогда я вспомнил обстоятельства с самого начала и попытался рассмотреть все поддругим углом.

— Под каким же? — спросил Ник.

Оуэн сжал край мраморной каминной полки.

— Мне пришло в голову, что убийца слишком уж уверен в себе. Словно знал наверняка, что никто не помешает экспериментам над Рэтфорд и Хэкетт. Потом, когда я все-таки ему помешал, он без малейших колебаний оставлял в домах покойных смертоносные игрушки.

— Понимаю! — воскликнула Вирджиния. — Вам стало интересно, почему он снова и снова возвращался на места преступлений, ничего не боясь!

— Подобное поведение вообще-то свойственно убийцам, — ответил Оуэн. — Но наш убийца, казалось, совсем ничего не боялся. И можно назвать очевидную причину подобного легкомыслия. Если он — владелец домов, то тогда точно знает, что они будут пустовать столько, сколько ему нужно.

— Ну конечно! — Глаза Ника вспыхнули. — Ему не приходилось бояться того, что туда въедет новый жилец.

Оуэн взглянул на Вирджинию:

— Я нанес визит агенту, который снял для вас этот дом. Пришлось потратить немало времени, но я выяснил: владельцем вашего дома является Уэлч. Еще я узнал, что он владеет также двумя домами, которые арендовали те самые зеркальные гадалки, которых убили.

Тони усмехнулся:

— Как сказал бы мой отец, вот что значит рутинные детективные приемы! Никаких паранормальных талантов не требуется!

— Но это еще не доказывало, что убийцей являлся Уэлч, — продолжал Оуэн. — Правда, кое-какие интересные вопросы действительно возникли, да и ответы предполагались.

Вирджиния болезненно поморщилась.

— Неудивительно, что мистер Уэлч был так услужив, когда я подписывала контракте Институтом! Он очень обрадовался, что нашел еще одну зеркальную чтицу. Направил меня к агенту, который и сдал мне дом. Догадываюсь, каким образом миссис Рэтфорд и миссис Хэкетт нашли себе жилье.

— Да, все так и было, — сказал Оуэн.

Шарлотта взглянула на него, сгорая от любопытства:

— А как вы разыскали адрес мистера Уэлча?

— Это было не так-то просто. У агента адреса не было. Он просто переправлял деньги на банковский счет Уэлча! Но я был уверен: кто-то наверняка знает, где его искать.

Миссис Крофтон повела бровью.

— И кто же об этом знал?

— Гилмор Лейбрук, — ответил Оуэн.

— И вы пришли к Лейбруку? — удивилась Вирджиния.

Оуэн с усмешкой кивнул:

— Разумеется. И он был очень услужлив.

Вирджиния со вздохом пробормотала:

— Да уж, представляю… Прошу вас, скажите, что он еще жив и его здоровью ничто не угрожает!

— Лейбруку предстоит оправиться от шока, но в целом с ним все в порядке, — ответил Оуэн.

Решив воздержаться от дальнейших расспросов на сей счет, Вирджиния повернулась к миссис Крофтон.

— А что вы узнали от экономки Холлистеров? — спросила она.

Миссис Крофтон с улыбкой ответила: