Алекс Айнгорн - Сердце и корона

— Почему?!

— Я люблю делать все сам. Ведь все равно я буду проверять его цифра за цифрой. Зачем же вносить путаницу?..

Антуан неодобрительно покачал головой, но друга было не переспорить.

— Я не буду тебя отвлекать, Эжен. Пойду к себе.

Орсини охотно кивнул.

— Хорошо, иди. Увидимся завтра, — и он вновь углубился в свои расчеты.

Утром Рони-Шерье был первым, кто пришел пожелать Изабелле доброго утра. Она была весела. Белый атлас ее платья великолепно сочетался с ее золотистой кожей и темными кудрями.

— Где ваш друг? — сразу поинтересовалась она. — Что-то его не видно, хотя он клялся и божился, что отчет будет утром у меня.

Рони-Шерье попытался отвлечь ее внимание.

— Он придет, не сомневаюсь. Разве часто мы бываем наедине, Изабелла? Забудьте о делах хоть на время.

— Милый Антуан, это не так легко!

— Хоть ненадолго.

Он коснулся рукой ее волос, и губы Изабеллы тронула улыбка. Он смелее привлек ее к себе… Поцелуй вышел долгим. Королева замерла в его объятиях, переводя дыхание. Но вот миг забвения прошел, Изабелла спустилась на землю и ощутила некоторую неловкость.

Чтобы скрыть смущение, она взглянула за окно, обнаружив, что уже близок полдень.

— О, надо же! Как быстро прошло время! А Орсини так и не появился, — она злорадно улыбнулась. — Похоже, он все-таки не справился.

— Изабелла, вы предвзято к нему относитесь. Он придет. Я сам вчера заходил к нему. Он сказал, что кончает.

— Он так сказал?! — недоверчиво усмехнулась королева.

— Он слишком завален работой. А опыта пока не хватает.

— Антуан, он сам этого хотел. Отдай я эту должность Сафону, ваш приятель удушил бы меня. Кстати, Сафон мог помочь ему на первых порах, но он наотрез отказался.

— Вы же знаете его характер.

— К несчастью. Ну, пусть пеняет на себя. Я пошлю за ним.

— Прошу вас, не надо. Позвольте, я сам за ним схожу.

— Ну хорошо, — разрешила она, и Антуан поспешил к другу. Слуга растерянно впустил его, сделав знак не шуметь. Первый министр спал, сидя за столом и уронив голову на руки, а рядом лежал готовый отчет, подписанный его четкой подписью, немного сползшей в бок. Оплавившаяся свеча давно потухла. Покачав головой, Антуан взял со стола бумаги и понес королеве.

Изабелла со злорадной улыбкой встретила Рони-Шерье, который вернулся один, без друга.

— Где же наш министр?

— Я не стал его будить, — ответил Антуан, положив перед Изабеллой толстую пачку бумаг. Изабелла в немой тоске уставилась на документы, представляя, сколько времени ей потребуется, чтобы хоть отчасти во всем этом разобраться. Она полистала бумаги и со вздохом кивнула головой.

— Очень хорошо. Позже я посмотрю внимательнее.

Ее взгляд встретился с удивленным взглядом Антуана, который как будто вопрошал, зачем ей столь срочно нужен был отчет, который она не собирается даже поверхностно просмотреть. Устыдившись, Изабелла вздохнула:

— Впрочем, я сделаю это прямо сейчас.

Она присела у стола и с улыбкой мученицы оглянулась на Рони-Шерье.

— Я пошлю за вами, Антуан. А сейчас вам лучше уйти, иначе мне не сосредоточиться.

Рони-Шерье поклонился. Расставшись с королевой, он вновь направился в покои, которые занимал Орсини. На этот раз министр услышал скрип отворяемой двери и резко вскочил. Увидев Антуана, он сел, протирая глаза и пытаясь сообразить, в чем дело. Потом он вздрогнул.

— Который час?

— Уже за полдень.

— О черт!

— Успокойся. Все в порядке. Твои бумаги у королевы. Я сам их отнес.

— И что она сказала?

— Она сказала: «Очень хорошо», и выглядела разочарованной, — смеясь, сказал Рони-Шерье.

— Тогда порядок, — усмехнулся Орсини.

— Она сейчас просматривает их.

— Ищет, к чему бы придраться.

— А есть к чему?

— При желании всегда можно найти.

Орсини ошибся. Королева высказала ему, что одобряет его работу, и пожелала дальнейших успехов. Постепенно она все меньше уделяла внимание его докладам и все больше доверяла ему самому справляться с трудностями.

Однажды кардинал Жанери, умный старец, никогда не дававший пустых советов, предложил Изабелле поговорить с ним наедине.

— Ваше величество, — скромно заметил кардинал, — я не собираюсь обсуждать вас или ваши поступки, но знайте, что я сочту честью оберегать вас, пока могу. У меня есть своя тайная полиция, и я слышу то, что не доходит до вас, потому что вы королева и стоите выше окружающих. Вы, наверное, не знаете, что Рони-Шерье считают вашим любовником?

— Но это неправда! Ничего предосудительного… не было!

— Милая Изабелла! Позволите мне так вас называть? Это не мое дело, к кому лежит ваша душа. Но так говорят, и не в моих силах позакрывать злые рты. Тут уж вы сами должны позаботиться о себе.

— Я позабочусь, — твердо обещала Изабелла.

— И еще… Что касается м-ль де Тэшкен…

— Она просила разрешения, чтобы их с Бустилоном обвенчали в тюрьме, — произнесла Изабелла задумчиво.

— Ее видели в местах, по меньшей мере странных для женщины ее сословия. Она ведет себя подозрительно. На вашем месте я бы приставил к ней людей.

— К Луизе? Ради Бога…

— Она что-то замыслила, верьте моему чутью.

— Я пригляжу за ней.

Старый кардинал был прав. Через несколько дней Изабелла решила навестить Луизу. Вместе с Антуаном они отправились к фрейлине, уже несколько дней не показывавшейся при дворе.

Луизы не было дома, но ее служанка выглядела очень встревоженной. Изабелла и Антуан переглянулись.

— Проедемся-ка мы в сторону тюрьмы. Возможно, она там, — предложила Изабелла, хотя часы посещения в тюрьме начинались гораздо позднее.

Неподалеку от тюрьмы они заметили подозрительный темный экипаж, в окошке которого мелькнуло бледное женское личико.

— Это Тэшкен, ей-богу, — шепнула Изабелла.

— Можем отъехать в сторону и подождать, что она станет делать, — предложил Антуан.

Это было разумно, и они остановились за углом. Вскоре их слух привлек тихий стук копыт и скрип колес. Экипаж Луизы тронулся с места.

— За ней, — сказала Изабелла кучеру. Они почти поравнялись с экипажем. Шторки были открыты, и Луизы там не было.

— Очень странно, — заметила Изабелла. — Она могла пересесть на лошадь или в другой экипаж. Но далеко уехать еще не могла. Поспешим.

Кучер стегнул лошадей, и карета помчалась по дороге. Некоторое время они никого не видели, но миновав поворот, они заметили вдалеке троих всадников, скакавших во весь опор. Постепенно расстояние сокращалось.

— Это Луиза, Бустилон и кто-то третий! Кардинал был прав! Бустилон бежал! — воскликнула Изабелла. — За ними, скорее!

Преследуемые заметили погоню, и напрягли силы до пределы. Только всадница отставала, не в состоянии держаться наравне с мужчинами. Но Луиза не интересовала королеву.