Бренда Джойс - Обретенная любовь

У Алексея не шел из головы образ Элис, какой он видел ее в последний раз: крошечный голубой силуэт в доке Сент-Кэтрин, отчаянно машущий ему рукой. В последний момент он посмотрел на нее в бинокль, и сердце его пронзила такая острая боль, будто в него стреляли.

В действительности никто не пытался его убить — то была боль разбитого сердца.

Алексей окинул взглядом свое судно.

— Убрать марсели, — скомандовал он. — Развесить паруса сушиться.

— Да, сэр.

Один из его офицеров бросился исполнять приказ.

Алексею удалось подавить мятеж лишь одним способом — пообещав каждому члену экипажа достойную компенсацию за четырехнедельное плавание. И средства эти ему придется выделить из собственных тяжелым трудом заработанных средств.

— Шлюпку на воду, — хрипло произнес он.

Перед глазами его снова возник образ Элис, на этот раз такой, какой он запомнил ее в оксфордском доме.

Он только что сообщил ей о своем отплытии в конце недели, и на лице ее застыла гримаса боли.

Мы занимались любовью… это было восхитительно.

Ничего не изменилось.

Это начало новой жизни для нас…

Готовясь спуститься в покачивающуюся на волнах шлюпку, Алексей вдохнул полной грудью солоноватый воздух. Элис несколько раз заявляла ему о своей любви. Но она же любила Блэра, разве нет?

Алексею была невыносима мысль о том, что жена его имеет связь с его банкиром. Элис принадлежит ему — и так было всегда.

Она его жена.

Он вспомнил тот день, когда они принесли брачные обеты в Аскетон-Холле. Он не хотел жениться на ней. Он был молод и очень рассержен, но намеревался защитить ее честь любой ценой.

Последние две недели Алексей пытался сделать непростой выбор: сбежать от их союза, позволив жене вернуться к Блэру, или стать ей настоящим мужем согласно данной им шесть лет назад клятве. Он не желал связывать себя узами брака, так как всегда был закоренелым холостяком и любителем женщин, а также моряком — море было его возлюбленной! Но мысль о том, что жена его в этот самый момент находится с Блэром или с кем-нибудь еще, была Алексею совершенно невыносима. Однако и это было не самым худшим.

Ему пришлось посмотреть в лицо чувству, глубоко спрятанному в его душе. Он любил Элис с тех самых пор, как они познакомились, будучи детьми, и он никогда не забывал обещания, данного ей давным-давно в руинах замка Эррол. Он любил ее тогда, несмотря на ее избалованность, тщеславие и тягу к флирту, продолжал любить и по сей день.

Заново прокручивая в голове последние месяцы, проведенные им в Лондоне, Алексей понимал, как сильно Элис изменилась. Но он пребывал в сильнейшей ярости, которая не позволяла ему увидеть эти изменения. Заигрывала ли она с кем-то хоть раз? Ничего подобного он не заметил. Проявляла ли она эгоистичность? Эгоцентричность? Тщеславие? Чем больше он думал о каждой их встрече, тем крепче утверждался в мысли, что Элис очень повзрослела и стала достойной леди. Даже ее отношения с Блэром больше походили на зрелую дружбу, а не на безрассудную связь в порыве страсти.

В действительности, если бы он забыл о том, какой она была ребенком и совсем юной девушкой, он не узнал бы сейчас свою жену!

Но все это не имело значения. Он продолжал бы любить ее, даже оставайся она испорченной безрассудной кокеткой. Это был его самый мрачный и тщательно скрываемый секрет.

Все это означало, что Алексей был обязан развернуть судно обратно и возвратиться домой, чтобы заявить свои права на супругу.

Молодой человек чувствовал себя так, будто стоит на вершине высокой скалы, готовясь сделать шаг в пропасть. Он любил Элис и страстно желал ее, но тот факт, что ему придется исполнять обязанность женатого мужчины, безмерно пугал его. Воссоединившись с женой, он навсегда лишится своей прежней жизни.

Отбросив прочь все сомнения, Алексей стал быстро спускаться по веревочной лестнице в маленькую одномачтовую шлюпку, которая должна была доставить его на берег. Он двигался легко и уверенно, ни разу не оступившись, так как с детства привык карабкаться по снастям и мачтам. К тому же ему не раз приходилось делать это и в более суровых условиях. Молодой человек кивнул двум своим гребцам, и шлюпка плавно заскользила по волнам, направляясь к пристани. Сердце Алексея неистово колотилось в груди. Оксфордский дом находился всего лишь в часе езды, Элис находилась в часе езды…

Он не знал, что скажет ей и как они смогут жить настоящим браком, принимая во внимание то, сколько обид и боли причинили друг другу своими прошлыми действиями. Он сожалел, что не в его власти изменить прошлое, и желал бы, чтобы между ними не стояли ее любовники, но был готов простить ее. Ведь, в конце концов, он и сам не гнушался связей на стороне и, в отличие от большинства мужчин, не считал, что женщина должна непременно придерживаться высоких моральных принципов. Тем не менее, прошлое Элис не могло не беспокоить его, и он наивно сожалел, что она не дождалась, когда он одумается и вернется к ней.

В одном молодой человек был совершенно уверен — им нужно немедленно помириться, потому что он ни за что больше не позволит ей сбиться с пути истинного.

— Алекси.

Едва шлюпка ударилась о причал, как он услышал голос своего отца и поднял глаза вверх, ожидая гневной тирады. Завидев сына, Клифф испытал настоящий шок. Прежде чем отец успел задать вопрос о том, что произошло, Алексей выпрыгнул из лодки.

— Я возмещу все затраты на плавание и отправлюсь в Кантон до конца недели.

Отец его сильно покраснел.

— Когда до меня дошли слухи о возвращении «Кокетки», я решил, что случилось непоправимое! Команда не пострадала? Никого не поразила чума или малярия? Корабль не поврежден? Не пробит ли он пушечным ядром? Не подвергался ли нападению пиратов?

— С командой и судном все в порядке, — испытывая чувство неловкости, ответил Алексей. Он не мог винить отца в том, что тот пребывает сейчас в гневе. — У меня есть дела личного характера, которые требуют немедленного разрешения.

Клифф недоуменно воззрился на него, затем, к вящему удивлению Алексея, расплылся в улыбке:

— В самом деле? Тебе нужно решить дела личного характера?

Почему отец не ругает его за колоссальную потерю времени, средств и ресурсов, которых стоила им его безумная выходка? За урон, который он нанес репутации «Грузоперевозок Уиндсонг»? За то, в какую ярость, несомненно, придут их финансисты и клиенты?

— Самообладание покинуло меня, — угрюмо заявил он. — Мне нужно поговорить с женой и разрешить имеющиеся между нами разногласия, прежде чем я уеду почти на год.

Клифф похлопал его по спине:

— Как же я рад это слышать! Думаю, Элис будет очень рада увидеть тебя. Но в городе ее нет, Алекси. Она отправилась в Ирландию.