Элоиза Джеймс - Пленительные наслаждения

Что заставляло его проявлять настойчивость? Миссис Юинг была вовсе не так уж неотразима. Хотя она была прекрасна, а сверх того – изысканно одета. На голове у нее была одна из самых модных маленьких шляпок. Но дело было не в этом. В ее серых глазах было что-то такое, что заставило Люсьена прийти к ним на второй день после их знакомства, потом на следующий и так далее. И вот сегодня, когда он намеренно явился в непростительно неудобное время дня, его нехотя пригласили присоединиться к их ленчу.

Эта прекрасная миссис Юинг вела себя очень настороженно. Ему не очень нравились ее пальцы – неизменно в чернильных пятнах, кроме того, на его взгляд, она была слишком худой. Тем не менее она его очаровала.

Он сидел за столом и ел пирог с овощной начинкой, состряпанный неумелой кухаркой.

– Мисс Феба говорила, вы что-то пишете, миссис Юинг? – Она взглянула на непрошеного гостя и подумала: «Что привело его сюда?» Он был слишком красив, чтобы жить одному. Впрочем, холостяк тоже может посетить скандально известных сестер Торп. И видно, не слишком большой сноб, иначе бы не сел с ними за один стол.

– Я пищу для дамских журналов о моде, – ответила она.

– «Ля бель ассамбле»?

Так вот в чем дело! Должно быть, он из конкурирующего журнала. В прессе что-то проскользнуло на эту тему. И в прошлом году ее пытался переманить владелец немецкого журнала. Какой еще может быть резон у французского аристократа? Если б только восхищение в пристальном взгляда мистера Боша предназначалось ей, а не ее сочинениям! У нее кольнуло сердце.

– Да, я пишу для «Ля бель ассамбле». И в ближайшем будущем не намерена писать для кого-то еще.

– О… разумеется, – пробормотал Люсьен. Эмили уже была готова поверить в невинность его расспросов, если бы… Если бы Люсьен, не зная, о чем говорить дальше, не копнул глубже.

– А что побудило бы вас писать для «кого-то еще», мадам? Я имею в виду другие журналы.

– Ничто, – отчеканила она. – Абсолютно ничто.

Разговор оборвался. Люсьен отчаянно искал безопасную тему:

– Мисс Торп, вы тоже пишете для «Ля бель ассамбле»?

– Нет, – ответила Луиза, весело вгрызаясь в большое яблоко. – Я, нечестивица и позор семьи, пишу для литературного журнала «Итеридж портентс» [5]. У меня там рубрика, посвященная веяниям моды. Я питаю пристрастие к оливково-зеленым тонам, а потому позвольте заметить, месье Бош, у вас прекрасный сюртук!

– Спасибо. – Люсьен с некоторым смущением посмотрел на свою одежду. – Так вы печатаетесь в мужском журнале?

– Вы видели мою колонку «Все о моде»? – спросила Луиза. – За подписью Эдвард Итеридж, – добавила она в ответ на непонимающий взгляд Люсьена.

– Боюсь, что не имел удовольствия.

– Ну, насчет удовольствия это вы слишком, – засмеялась Луиза. – Я не ахти какая писака. Это Эмили у нас мастер, а я сочиняю всякую чепуху для тех, кому нечего делать.

– Ты чересчур строга к себе. – Эмили крошила в руках плюшку. До этого она едва притронулась к своему пирогу. – Луиза пишет весьма уморительные вещи. – Она повернулась к Люсьену и испытующе посмотрела на него.

– Зато все думают, что я пишу это всерьез! – захихикала Луиза.

– Я уверен, ваш стиль… непогрешим, – не слишком убедительно проговорил Люсьен, не смея снова взглянуть на ее сестру. Она явно видела в нем злоумышленника, пришедшего украсть их фамильное серебро. Или ее добродетель.

Люсьен нервно ерзал в кресле. Уже несколько лет он не испытывал подобного влечения ни к одной женщине – с тех пор как овдовел. Чем она его приворожила, эта худосочная сердитая Эмили, так не похожая на его жену, миловидную толстушку?

Луиза тем временем достала из шкафа исписанную стопку и стала торжественно читать новейшее творение, дирижируя правой рукой:

– Мода. Со вкусом от наития, однако – надуманная, немилосердная, но – боготворимая, она вознеслась на Олимп наслаждения и восседает на флюгере величественного купола, как на троне. Чародейка, подчиняющая себе нашу жизнь, безапелляционный властелин, она диктует нам, ее приверженцам, и ткань жилета, и фасон шейного платка. Это идол, который…

– Луиза! Ради Бога…

– Подожди, Эмили. Это только начало, сейчас я найду самый интересный кусочек, где говорится об Одухотворенной Моде.

Луиза перелистывала свои бумаги.

– К сожалению, я должна уйти. – Эмили встала из-за стола. – Извините, мистер Бош, у меня на сегодня много работы.

– О нет, мама! – воскликнула Феба. – Ты пропустишь крем. Я сама взбивала яйца, все пять!

– Дитя мое, я не очень голодна. – Эмили наклонилась и поцеловала девочку. – А твои уроки я проверю позже, хорошо?

Они с Люсьеном обменялась рукопожатием, Эмили коротко улыбнулась и удалилась.

Побежать бы за ней – и целовать ее, целовать, пока напряжение не уйдет из этих прекрасных серых глаз!

Люсьен осадил себя.

Служанка принесла блюдо со спекшимися завитками.

– Кажется, крем удался, – похвалила она Фебу.

– Яйца взбиты замечательно, видно с первого взгляда. – Луиза взъерошила волосы Фебы.

– Осмелюсь спросить, – осторожно начал Люсьен, – вашу сестру поджимают сроки?

– «Ля бель ассамбле» выходит каждый месяц, вы знаете. Сейчас мы где-то на полпути. Но вообще приходится довольно трудно. Ведь Эмили не бывает в обществе. Приходится добывать информацию из разных источников, кто в чем был одет накануне вечером. Мы выписываем приблизительно четырнадцать газет. И каждый раз перед главным мероприятием Эмили становится особенно нервной. В данный момент, я думаю, она волнуется из-за бала леди Фестер. По сути, это первый вечер в малом сезоне. Там будет только избранный круг.

– Я не понимаю, почему миссис Юинг так волнуется?

– Эмили должна объявить, какая леди была одета элегантнее других. Но получить точные данные нелегко. Она всегда беспокоится, вдруг кто-то из ее регулярных осведомителей не получит приглашение на бал для особо важных персон.

– Так у нее есть шпионы?

– Это не шпионы! – возмутилась Луиза. – Обычно это немолодые дамы, которые интересуются модой и за небольшую плату сообщают разного рода подробности. Ну, вы понимаете, большинство благородных леди носят нижние юбки с фестончатой каймой и всякими, – Луиза взмахнула рукой, – финтифлюшками.

– Почему миссис Юинг сама не посещает вечера?

– А как она это сделает? Нас не приглашают.

– Что так? – Люсьен отбросил все предосторожности. – Простите меня за дерзость, непозволительную для столь короткого знакомства, но для меня очевидно, что вы с сестрой из приличной семьи.

– Мой отец – очень вспыльчивый человек. Когда мне было пятнадцать лет, – Луиза быстро взглянула на маленькую Фебу, – он выгнал меня из дома. Эмили, награди ее Бог за доброе сердце, встала на мою защиту. И тоже оказалась за порогом. С тех пор так и живем.