Эллисон Чейз - Очаровательная сумасбродка

Колин тихо засмеялся.

— Это же Девон, край легенд и суеверий, — напомнил он ей. — Верования местных жителей уходят корнями в древние века. Ты правда считаешь, что они так быстро откажутся от них и поверят в научные открытия, сделанные какие-то десятилетия назад? А бабушка, кстати…

Колин провел рукой по волосам. Холли внимательно наблюдала за ним, ее носик чуть сморщился, а манящие пухлые губы, в которые ему так хотелось впиться поцелуем, невольно сжались. Ну как объяснить ей, что бабушка находит утешение в этих древних легендах, скрываясь от реалий современной жизни? Отец Колина пришел в этот мир не для того, чтобы мучить, унижать и периодически бить того, кто находится под его властью. Нет, его отец научился такому поведению у собственного отца, а тот — от своего отца, прадеда Колина. Многие поколения мужчин из семейства Эшуортов вели себя таким образом.

— Ты ведь не веришь в это, не так ли? Я имею в виду лошадей.

— В то, что они прокляты? Нет. Мой мозг ученого этого не позволит. Но логика и наука предлагают такое объяснение происходящему, которое может показаться фантастическим. — Поймав на себе вопросительный взгляд Холли, Колин стал излагать ей свое объяснение, которым прежде не делился ни с одной живой душой. — Я верю в то, что так же, как вещество не может быть уничтожено, а только изменено, так и наследственные черты могут только заснуть на долгие поколения, но не исчезнуть. Эксмуры и жеребец демонстрируют магические качества благодаря чертам, которым уже тысячи лет. И таких черт нет ни у одной другой породы.

— Так вот почему Виктория утверждала, что жеребец совершенно необыкновенный, — взволнованно проговорила Холли. — И поэтому она сразу поняла, что его подменили.

Колин кивнул.

— Благодаря этому и ты сразу почувствовала, что жеребец обладает удивительными свойствами, — сказал он.

Несколько мгновений Холли молчала, задумчиво морща лоб.

— Но даже если лошади действительно обладают магическими свойствами и проклятие существует, в крови Гордости Принца всего лишь несколько капель эксмурской породы, — наконец промолвила она.

— Гордости Принца? — недоуменно переспросил граф.

Холли иронично улыбнулась.

— Так назвала его Виктория, — объяснила она. — Этого жеребца должны были подарить принцу Фредерику из Пруссии, чтобы укрепить отношения с будущим королем. А также для того, чтобы Виктория вернула себе доверие министров и народа. Первые два года ее правления временами были… неспокойными.

— Боже правый… — Колин поднес руку к глазам. — Все еще хуже, чем я ожидал. — Уронив руку, он посмотрел на Холли. — Не важно, сколько именно эксмурской крови течет в жилах животного. Одной капли достаточно для целого табуна, и к проклятию это не имеет никакого отношения. Но я не рассчитывал на то, что хоть одно животное покинет Бриарвью. Ни сейчас, ни в будущем. Эта работа была мне нужна лишь для моих личных научных изысканий.

Примерно это же самое он говорил себе лет десять назад, когда был моложе и более склонен к необдуманным действиям. Именно в ту пору Колину впервые пришло в голову скрестить эксмурского скакуна с чистокровной кобылой. Тогда он не задумывался о проклятии, считая его сущей ерундой. Да он и сейчас так считал… вот только верит он в него или нет, но приносимый им вред действительно ощутим.

— Возлагаю ответственность на лордов этой земли за сохранение лошадей — отныне и навсегда, иначе вы и ваши близкие познаете силу моего гнева.

— Что? — удивленно переспросила Холли.

— Предполагается, что это последние слова Брианонн, — ответил Колин. — Произнеся их, она лишила себя жизни и разметала свою душу по всему табуну.

— Какая трагическая история. Брианонн… — Холли беззвучно повторила имя жрицы, лишь губы ее чуть шевелились. — Похоже, отсюда и происхождение названия этой местности — Бриарвью? Первые буквы ее имени и названия деревни совпадают.

— Ее наследие здесь повсюду, — кивнув, сказал Колин.

— Да, но наследие можно изменить.

— Возможно. — Он покачал головой. — Но пока я не вернул сюда жеребца, я не могу изменить что-то, остановить поток неприятностей, свалившихся на местных жителей. Уже поздно. Ты наверняка ужасно устала от того, что весь день провела в седле. К тому же весьма странная встреча тебя вообще могла доконать.

В глазах Холли появилось неуверенное выражение.

— Бабушка приказала открыть для тебя Розовую спальню, — сообщил Колин, чтобы дать ей понять, где она проведет ночь.

— Колин… Ты считаешь, что наша прошлая ночь была ошибкой? — спросила Холли, заметив его нерешительность.

Колин не ответил, и она опустила голову.

Он приподнял ее подбородок двумя пальцами.

— При любых других обстоятельствах — нет, это бы не было ошибкой, — промолвил он. — Но, полагаю, ты и сама видишь: моя жизнь такова, что я не могу разделить ее с кем-то.

Кровь отхлынула от ее лица, и он понял свою оплошность.

— Я имел в виду, что…

Колин нежно провел пальцами по линии ее подбородка, по щеке, поправил упавшую на лицо кудряшку. Ему безумно хотелось сказать ей, что она заслуживает лучшего, но если он что и узнал об этой женщине за последние несколько дней, так это то, что она может быть упряма, как норовистая кобыла. Так что если он хочет, чтобы она забыла о чувствах — чувствах, которые до сих пор причиняли ему боль, — то он сам в первую очередь должен забыть о них.

— Мы с тобой из очень разных миров. У меня есть определенные обязанности, и не последняя из них — необходимость успокоить страхи деревенских жителей и восстановить порядок в Бриарвью. У меня не было времени на… — Колин снова погладил ее щеку — в последний раз — и повернулся к темным окнам, в которых отражалась вся комната. Подавив тяжелый вздох, он договорил: — На пустые разговоры.

Колин заметил в отражении на окне, как опечалилось лицо Холли. Но что ж поделаешь? Завтра он с утра поедет на поиски табуна. Животные требовали его внимания, и он должен убедиться в том, что они могут бегать на свободе и вполне довольны жизнью. А потом он соберет самых преданных слуг поместья, возможно, обратится за помощью кое к кому из деревенских, сохранивших уважением к нему, и они вместе начнут разыскивать жеребца.

Повернувшись, Колин вспомнил, что не пожелал Холли спокойной ночи. Господи, как нелепо складывается жизнь.

Пройдя мимо конюшен, Холли направилась к высокой каменной стене, окружавшей дальние границы садов Бриарвью, с помощью ключей, которые дала ей вдовствующая герцогиня, она отворила арочные ворота и вышла на лесистые дорожки для верховой езды. Герцогиня хотела отправить с ней на прогулку горничную, но Холли заверила ее, что не уедет далеко, потому что ей всего лишь хочется взглянуть на вересковые поля, о которых она много слышала, но никогда не видела. Здесь, в провинции, можно было особо не думать о светских правилах приличия, требующих, чтобы молодые женщины выходили из дома только в сопровождении компаньонки… к тому же у нее были причины желать одиночества.