Элизабет Чедвик - Падший ангел

Лилит проглотила его колкое замечание и вновь взглянула на сестру:

— Она сильно ударилась?

— Откуда мне знать? Врача-то нет и…

— Нет врача?!

— Он умер.

— Ну все, — со злостью проговорила Моран. — Как же я получу медицинские справки на своих курочек, если этот чертов лекарь мертв? Шериф наверняка прикончил его собственноручно, специально, чтобы оштрафовать меня…

— Ты хочешь, чтобы я представлял твои интересы? — живо отозвался Корт, с облегчением заметив, что собеседница сменила тему разговора, переведя ее на менее щекотливую.

— Не увиливай. Я желаю услышать о здоровье Сюзанны.

— Ага, значит, хочешь услышать диагноз? — с сарказмом заметил адвокат. — Я могу помочь тебе справиться с шерифом, но я ни черта не знаю о черепно-мозговых травмах и ожогах. Я сделал все, что в моих силах.

— А я и не говорила, что ты сидел сложа руки.

— Ну, и кого мне надо было приглашать в сиделки? Рыжую Люси? А, наверно, следовало бы попросить жену шерифа Тота. Она бы, получив такое предложение, в ладоши бы захлопала от восторга.

Корт терпеть не мог играть в игры, правил которых не знал. А не знал он многого, а именно: что желает услышать Моран и каковы ее взаимоотношения с сестрой.

— Хорошо, Арон, хорошо. Извини, что накричала на тебя. Я просто устала.

— Я тоже, — признался Корт.

— Я очень благодарна тебе за ее спасение. Спасибо. Теперь мне лучше забрать ее в гостиницу.

— Давай, — буркнул адвокат и, сев в седло, направился прочь, даже не предложив Моран помощи.

Он быстро поехал по улицам, намереваясь вернуться домой и проспать до полудня, чтобы со свежими силами встретиться с клиентами. Постель, на которой они занимались любовью и провели ночь, была в беспорядке. Мужчина раздраженно сорвал простыню и выругался. На ней виднелась кровь, что означало, что его невольная гостья была девственницей и не притворялась, выказывая сопротивление. Как же он не понял? А если бы и знал, сумел бы побороть искушение?

— Ну, теперь остается молить Бога, чтобы Лилит приобщила ее к делу, — пробормотал Арон, с яростью осознавая, что вовсе не хочет этого.

Если хозяйка «Падшего ангела» не собирается сделать этого, она придет в ярость, узнав, что произошло после чудесного спасения. Боже, но какая прелесть эта девочка, какой талант! Мужчина уже жалел, что не занялся с ней любовью с утра, ибо такой возможности ему может так никогда и не предоставиться.

По мнению Корта, все респектабельные девицы представляли собой сплошной клубок трудностей. Они желали привязать к себе мужчину браком, что, по мнению Арона, грозило катастрофой. А юная Сюзанна была настоящим искушением, сладким, притягивающим запретным плодом. Выругавшись, Корт проклял судьбу, пославшую ему искусительницу в виде сестры Лилит, и лег спать.

Желая облегчить страдания сестры, Лилит развила бурную деятельность. Она поместила ее в свой номер и наняла, хотя и с большим трудом, сиделку, которую пожар лишил абсолютно всего, даже мужа.

Поначалу бедная, но порядочная женщина с негодованием отвергла такое предложение, но щедрость Моран не знала границ. Гордячка поставила непременное условие: не находиться в заведении Лилит. Насмешливо улыбаясь, та согласилась. В ее планы не входило приводить сестру в «Падший ангел» — вдруг кто-нибудь из распутных клиентов положит на нее глаз, хотя Сюзанна не продается. И уж, конечно, никому и в голову не придет позариться на некрасивую, плоскую Клару Шмидт, какой бы низкой не была цена. Войдя в номер, та подозрительно принюхалась, подозревая, что устоявшийся сильный запах остался от прежнего жильца, умершего от оспы. Пусть даже половина горожан отдала бы концы в этой комнате, Лилит все равно бы сняла ее, так как свободного помещения в Амновилле не имелось. И, тем не менее, она пустила в ход все свое красноречие, убедив благочестивую даму, что если бы кто-то в радиусе пятидесяти миль умер от этой болезни, то зараза обязательно дошла бы до «Падшего ангела». Клара поверила этому. Разве не справедливо, что плохие болезни распространяются в плохих местах, а порядочные женщины вроде нее не заражаются. Лилит пояснила, что странный запах остался от карболовой кислоты и мыла, используемых персоналом гостиницы, дабы избавиться от насекомых после приезда ковбоев и старателей. Женщина и этому поверила, ибо ее муж не принадлежал к представителям упомянутых профессий и ей никогда не приходилось использовать такие дезинфицирующие средства. Но все же она приступила к своим обязанностям с таким видом, будто делала Моран одолжение.

Пристроив сестру, Лилит принялась за свои дела. Объехав уцелевшую часть города, предприимчивая женщина выбрала здания, способные разместить ее заведение. Посещение лагеря старателей принесло большой доход, однако присутствие девочек на его территории приводило в ярость владельцев прииска. Как оказалось, спиртные напитки, азартные игры и женщины попадали под запрет, а Моран не желала портить отношения с влиятельными горожанами. Богачи, более равнодушные к женским прелестям и выпивке, чем бедняки, оставляли крупные суммы за карточным столом. Пожар, как и любые другие стихийные бедствия, ввел многих людей в отчаяние, и они стремились отвлечься в компании хорошеньких девушек. Поначалу следовало срочно найти надежное пристанище для подобных увеселений. Конечно, старатели и впредь не оставят ее заведение без внимания.

Лилит, удовлетворенно вздохнув, оглядела приглянувшийся ей дом. Он казался достаточно просторным, располагался в приличном районе и принадлежал одной респектабельной семье. Моран, не желая оскорбить почтенного человека, решила сыграть на самой уязвимой стороне его натуры — алчности, ведь владелец, Грант Харвел Пенвеннон, поклонялся золотому тельцу и согласился бы отдать дом во временное пользование. Она предложила ему крупненькую сумму, и тот, естественно, не смог устоять. С наступлением темноты его жена, вне себя от бешенства, собрав вещи и детей, освободила место для самой скандально известной женщины Амновилля.

«Уговорив» таким образом Гранта Пенвеннон на, Лилит нанесла визит владельцу соседнего дома, напрямую спросив того, согласна ли его жена жить в непосредственной близости от публичного дома. Мужчина, в любой ситуации не ставший бы и разговаривать с ней, взял предложенные деньги, жену, пожитки и освободил дом. Лишь по прошествии некоторого времени он узнал, что в бордель превратился не соседский, а его собственный дом. В доме Пенвеннона разместился салун, танцевальный зал и карточные столы. Обманутый горожанин возмутился, однако изменить ничего не мог, так как уже подписал договор об аренде и получил деньги. Лилит осталась довольна своей изобретательностью и развила бурную деятельность по строительству нового, гораздо больше прежнего по размерам заведения.