Патриция Хэган - Как в сладком сне

Дверь была открыта, и в мягком свете свечи Лизбет увидела сидящую на стуле подле кровати Селену — та кормила ребенка.

Мирная сцена растрогала Лизбет, и несколько секунд девушка даже колебалась. Вся ее душа противилась тому, что она собиралась сделать, однако другого выхода не было.

— Кто там? — спросила Селена, когда лампа Лизбет осветила комнатку. Затем, когда Селена узнала гостью, ее тревога сменилась удивлением. — Мисс Лизбет? Что вы здесь делаете в такой поздний час?

Переступив порог, Лизбет оглядела убогую обстановку: деревянную кровать с промятым матрацем, из дыр которого торчала сосновая стружка, второй стул, едва не разваливающийся на глазах, припертый к стене стол на трех ножках и коробку — та, видимо, служила детской колыбелькой. Пол хижины был земляной. Лизбет никогда не заглядывала в жилища рабов и не знала, что они производят столь удручающее впечатление.

По выражению лица гостьи Селена догадалась о мыслях девушки и поспешила заметить:

— Мисс Рейвен говорит, что когда закончится сбор хлопка, она отправит мужчин на ремонт хижин. Нам должны застеклить окна, поставить хорошие двери и настелить полы. Она говорит, что, может быть, вообще заменит хижины на новые. Наверное, у господина Неда просто не дошли до этого руки.

— А мне вот захотелось взглянуть на твоего ребенка. — Подойдя поближе, Лизбет подняла вверх лампу. Она не обнаружила в младенце никакого сходства со Стивом, однако заверила себя, что это не имеет значения.

Селена инстинктивно прижала ребенка к груди.

— С чего бы это вдруг? — в волнении спросила она, а затем добавила: — Ее зовут Аманда.

— Да так, интересно посмотреть, какая у Стива Мэддокса дочка.

По спине Селены пробежала дрожь.

— Это не его дочка. Кто вам такое наговорил?

— Твой отец.

— Он ошибается и думает на Стива, потому что тот мой друг. Но, могу поклясться, мы действительно только друзья.

— Тогда кто же настоящий отец?

Селена гордо вздернула подбородок.

— Кроме меня, это никого больше не касается.

Только Стив знал, что она родила ребенка от Лютера Бендейла. Селена понимала, что совершила ужасную ошибку, но поскольку не могла уже ничего изменить, решила похоронить свою тайну вместе с Лютером.

Девочка уснула, и, поднявшись, мать уложила ее в картонную колыбельку.

— Не возьму в толк, зачем вам понадобилось задавать мне такие вопросы. Вам-то какая забота? И зачем вы разговариваете обо мне с папашей? Я никому не мешаю и ни у кого не сижу на шее. Папаша сказал, чтобы я завтра же выходила в поле — что ж, я не спорю. Надо — значит, надо. Но допоздна болтать о всяких глупостях я не обязана — мне завтра на работу. Так что, если позволите, я с удовольствием лягу спать.

— Почему ты посылала за Стивом, когда рожала? Неужели он сидел рядом и, как будущий отец, держал тебя за руку?

От досады Селена уже едва сдерживала слезы.

— Как вы можете говорить то, о чем не знаете?! Я посылала за Стивом, потому что папаша буянил — я боялась за себя и за малютку. Стив отвез меня сюда и остался на случай, если заявится отец. Сколько раз я твердила ему — Стив не виноват! Так нет же, даже вам об этом растрезвонил.

— На самом деле он сказал это не мне, а Рейвен.

Глаза Селены округлились от удивления.

— Это еще зачем?

Лизбет не стала ходить вокруг да около.

— Ей надоело, что ты мешаешь им со Стивом заниматься любовью, — вот зачем. Ведь каждый раз, когда твой отец надирается, ты зовешь на помощь Стива.

Раскрыв рот, Селена не сразу смогла выговорить:

— Но… я… не понимаю… что вы такое говорите…

Лизбет натянуто улыбнулась.

— Чего же здесь непонятного? Рейвен спит со Стивом. Твой отец напивается и приходит к тебе — ты посылаешь за Стивом. Рейвен лежит с ним в постели, а ему надо вскакивать и бежать к тебе. Ясно, что ей это уже порядком надоело. Но, естественно, она не могла тебе об этом сказать. Поэтому сегодня утром вызвала твоего отца и отчитала его за пьянки: мол, если они не прекратятся, придется его уволить.

— Этого только недоставало! — Селена бессильно опустилась на кровать. — Тогда с ним уедет вся моя семья. А меня, даже если бы я и захотела, отец ни за что не возьмет с собой. Да я и сама боюсь с ним ехать — пьяный, он просто звереет.

Лизбет уселась рядом с девушкой, изобразив на лице сочувствие.

— Я вполне понимаю твою тревогу, но все это можно легко уладить. Тебе нужно лишь согласиться помочь мне.

В сердце Селены закрались недобрые предчувствия.

— А в чем я должна вам помочь?

— Все очень просто. Тебе придется только сходить к Рейвен и сказать, что Стив — действительно отец твоего ребенка и что…

— Никогда! — в ужасе вскрикнула Селена. — Я никогда этого не сделаю. Да с какой стати? Ведь это неправда.

— Но он спит с Рейвен.

— А мне-то что? Мы с ним друзья, а не любовники. Пусть спит с кем хочет — вас что, это волнует? Жалеете, наверно, что не с вами? — дерзко спросила девушка. — Из-за этого, видать, и весь сыр-бор… Вам хочется от нее избавиться, чтобы он достался вам.

Лизбет с трудом сдержала гнев.

— Не болтай ерунды. Ради Бога, Стив Мэддокс меня вовсе не интересует! Кстати говоря, Барли Тремейн собирается официально просить моей руки. Впрочем, это не твое дело. Тебя должно беспокоить только то, как не подохнуть вместе с ребенком с голоду, когда Рейвен выставит вас отсюда.

— Но зачем ей это? — От страха сердце Селены едва не выпрыгивало из груди.

— Когда мысль о том, что у тебя от Стива ребенок и что в конце концов вы снова начнете спать вместе, станет для нее невыносимой, она именно так и сделает. Кто знает, быть может, она уже сейчас думает, что он прыгает из одной постели в другую. Нет, Рейвен ни за что не потерпит тебя здесь, Селена. Что ж, ничего удивительного. Ты сама женщина и должна понять — бедняжку просто замучает ревность.

— Но у нее нет причины ревновать.

— Она-то ведь считает по-другому. Послушай меня. — Лизбет обняла Селену, почувствовав, как та вся подобралась. — Здесь ее держит только Стив. Она, как ты знаешь, наполовину индианка и среди белых чувствует себя, мягко говоря, не очень уютно. К богатству и роскоши Рейвен не привыкла, да ей это все и не нужно. Если бы не роман со Стивом, она бы с радостью вернулась к прежней жизни. А мой брат вернулся бы домой. Я осталась бы здесь. Тебе не пришлось бы никуда уезжать. Все были бы только счастливы. Помоги мне, Селена, и вместе мы от нее избавимся. Если же ты откажешься — можешь не сомневаться, рано или поздно она избавится от тебя. Тогда, если и захочешь к ней сунуться, будет поздно. Она так в него влюбится, что и слушать тебя не станет.

Задумавшись над этим, Селена нахмурилась, а затем робко спросила:

— А вы правда уверены, что если я скажу ей, будто Стив — отец Аманды, она разозлится и уедет отсюда?