Нора Хесс - Зимняя любовь

— Боюсь… — начал он, но тут же запнулся на полуслове, увидев, что из леса вышли те самые люди, что угрожали им еще в конце весны. Их ружья были уже нацелены, а пальца лежали на спусковых крючках.

Спасаясь от выстрелов, Флетч и его друзья забрались на деревья, надеясь укрыться в листве. Однако Доулу и Нику это не помогло: через пару минут они упали замертво. Флетч, не дожидаясь, пока какая-нибудь пуля достанет и его, спрыгнул на землю и рванулся в самую чащу леса. «Беги, беги быстрее, — торопил он сам себя, — или никогда больше не увидишь своей Лоры». Убегая от смерти, он, не задерживаясь, преодолевал любые препятствия: маленькие деревца или кустарник трещали под его ногами. А топот преследователей, что слышал он за своей спиной, придавал ему прыти.

«Интересно, — вдруг подумал Флетч, не сбавляя скорости, — убили они Пэнзи или нет?.. Скорее всего, нет, женщина может пригодиться им зимой…»

Солнце уже близилось к закату, когда уставший от беспрерывного бега решил передохнуть. Погони не было слышно уже давно, и Флетч подумал, что смог запутать врагов, скрывшись от них на безопасное расстояние.

Лес вокруг был вырублен. «Значит, поблизости кто-то живет, — догадался мужчина. — Может быть, здесь мне помогут». Он уже почти пересек поле, усеянное пнями, как что-то затмило солнечный свет. Обернувшись, он увидел облачко дыма и одновременно почувствовал сильную боль в плече — его ранили. Пока он осматривался по сторонам в поисках укрытия, перед ним, словно из-под земли, появился индеец с перекошенным злобой лицом. С ужасным криком он бросился на Флетча и повалил его на землю, придавив своим телом. Флетч понял, что краснокожий хотел взять его на испуг. «Не выйдет!» — он вытащил из-за пояса нож и, собрав все свои силы, резким движением всадил его в живот индейцу. Тот издал хриплый звук и обмяк, из уголка рта потекла кровь.

Нож выпал из рук Флетча, и мужчина упал на землю, спиной в кровь, бьющую струей из уже мертвого противника. Сознание оставило его…

Свет фонаря, ударивший по глазам, заставил Флетча очнуться. Он не мог двигаться, только дышал, да и то с большим напряжением. Сделав безуспешную попытку перевернуться на другой бок, больной успокоился.

Постепенно он понял, что лежит на кровати обнаженный до пояса и с перевязанным плечом. «Где я? Что со мной?» — Флетч вспомнил стычку с индейцем. — Но кто же подобрал меня в лесу и вылечил?»

Лохматый мужчина с густой бородой, сидящий перед камином спиной к больному, услышал едва заметное движение. Он встал с грубо сколоченного стула и направился к Флетчу.

— Все в порядке, парень, — сказал он громким, грохочущим голосом. — Вижу, ты решил вернуться к жизни. Еще пару дней назад у меня не было на этот счет никакой уверенности.

— Как долго я здесь? — Флетч провел рукой по заросшему щетиной лицу.

— Три дня. Два из них тебя лихорадило.

— Три дня! — Флетч не мог в это поверить. Когда же изумление прошло, он поднял правую руку и протянул ее мужчине. — Спасибо за помощь.

— Зови меня Дэниэлом, — мужчина пожал протянутую ему руку. — Фамилии в лесу не имеют никакого значения.

— Меня зовут Флетч. Как ты нашел меня?

— Я пошел ставить капканы и вдруг услышал выстрел. Я подумал, что это индейцы, которых я видел утром в лесу, подстрелили оленя. А потом я услышал крик и понял, что стреляли в человека. Когда же я подошел к тому месту, откуда доносился шум, я нашел тебя. Ты был почти на том свете, весь в крови. Я взвалил тебя на спину и притащил сюда. Мэйде потребовалось много времени, чтобы вытащить пулю и зашить рану.

Флетч попробовал пошевелить плечом, выбрав для себя более удобное положение.

— Какая удача для меня, что ты в тот момент оказался поблизости и спас мне жизнь. Я никогда не забуду твоей услуги!

— Не стоит об этом, — Дэниэл махнул рукой. — Думаю, на моем месте ты поступил бы так же. В любом случае своей жизнью ты обязан Мэйде. Это она вытащила пулю и остановила кровотечение.

Флетч осмотрелся по сторонам в поисках своей спасительницы.

— Она доит корову, — объяснил Дэниэл, заметив движение больного. — Мы не женаты пока — в этих краях нет священника. Я хочу ребенка, а она говорит, что пока мы не обвенчаемся, об этом не может быть и речи. Понимаешь, она сама незаконнорожденная, а ее отчим был отвратительным человеком. Когда ее мать умерла, он попытался избить девочку, но ей удалось убежать в лес. Там я ее и нашел, дрожащую от холода и чуть живую. Она рассказала мне эту жуткую историю и мне не оставалось ничего другого, как взять ее с собой. Лес ночью — не самое подходящее место для барышень.

Дэниэл встал, чтобы подбросить в огонь хворост. Затем продолжил:

— Мэйде тогда исполнилось четырнадцать. Она была такая худая, болезненная и вместе с тем такая красивая. Пока ей не стукнуло шестнадцать, я удерживался от того, чтобы спать с ней. Она ведь была такая беззащитная — я не мог ее обидеть. Мэйда должна была сначала привыкнуть ко мне, узнать меня поближе, убедиться, что я не похож на ее отчима и никогда не стану бить ее.

Слушая Дэниэла, Флетч поймал себя на мысли, что едва ли среди его друзей найдется хоть один такой умный человек. А жаль. От общения с такими людьми многое приобретаешь.

— Надеюсь, что, убив одного индейца, я не спровоцировал какое-нибудь племя на войну с белыми. Мне бы не хотелось стать невольной причиной чьей-то гибели.

Дэниэл рассмеялся.

— Никто и никогда не узнает о смерти этого индейца. Я вернулся и похоронил его, вырыв большую яму под гнилым бревном. Теперь тело не смогут найти даже через сто лет. А соплеменники этого краснокожего наверняка подумают, что его задрал медведь. И выйдут на тропу войны с косолапыми…

Открылась входная дверь, и на пороге появилась молодая женщина с ведром в руке.

— Твой пациент наконец-то очнулся, — произнес с усмешкой Дэниэл.

— Давно пора, — улыбнулась она. — А то я уж было подумала, что он будет спать всю оставшуюся жизнь.

Флетч ответил на ее слова широкой улыбкой, обнажившей его красивые белые зубы.

Мэйда поставила ведро с молоком на стол и стала собираться спать.

«Ее нельзя назвать красивой, однако она очень даже привлекательна», — отметил про себя Флетч.

— Как вы себя чувствуете? — в тихом голосе Мэйды звучала заботливость.

— Немного побаливает голова, а в остальном — все в порядке.

— Думаю, это от голода. Тушеный кролик еще не успел остыть.

— Сейчас я бы мог съесть даже мех. Ведь, если не ошибаюсь, я ничего не ел около недели. И меня, честно говоря, удивляет, как это я еще могу говорить.

— Мягко говоря, ты несколько преувеличиваешь, дружище, — заметил Дэниэл, — заявляя, что ничего не ел. Все время, пока ты был без сознания, Мэйда кормила тебя бульоном из оленины.