Барбара Мецгер - Рождественское проклятие

– До полуночи останется так мало времени после того, как они разрежут торт. Что же мы будем делать, Олли, если нам не удастся надеть кольцо на палец возлюбленной наследника сегодня вечером?

– Что делать? Мы будем делать то, что делали все эти прошедшие десятилетия: ждать подходящей возможности. Между тем, мы продолжим прогуливаться по коридорам, досаждать слугам, отпугивать сборщиков долгов, все в этом духе. – Рыцарь пытался, чтобы его слова прозвучали весело, но ему это не удалось. – Ведь это будет не настолько плохо, не так ли, моя благородная супруга? Мы все еще будем с тобой вдвоем.

Но без возможности прикоснуться, обнять друг друга или обменяться ласками. Без шанса заняться любовью здесь или обрести вечный мир где-то в другом месте.

– Нет, мой дорогой, – тихо ответила леди Эдрит. – Это будет не настолько плохо.

Кухни в замке Уорт редко видели такое сборище. Удивительно, что миссис Солтер вообще смогла что-то приготовить.

Сначала пришла миссис Мерриот. Барон попросил ее проверить меню для обеда, который состоится сегодня вечером, пояснила Амелия, а сестры Манди в первый раз будут принимать пищу в столовой. Учитывая то, что должна приехать леди Ростенд, а также викарий, миссис Тоти и сквайр Моррис, лорд Уорт хотел, чтобы все было идеально.

– Нужна ли вам какая-то помощь, миссис Солтер? – прокричала Амелия, заявив, что она мастерица выпекать торты.

Миссис Солтер, руки которой были в муке до самых шишковатых локтей, отказалась от любой помощи.

– Что такое, какой торт? Да благословит вас Господь, мадам, вам бы лучше помочь хозяину с его бухгалтерией, – намекнула она, думая, что лорду Уорту и миссис Мерриот давно уже пора прийти к соглашению. Единственным способом, которым им удастся это сделать, – это проводить время вместе, так что миссис Солтер попыталась прогнать миссис Мерриот с кухни и направить ее в кабинет его сиятельства.

Однако вдова отказалась, потому что резкие слова леди Ростенд попали в цель и не давали покоя ее племяннице. Тетя Вивека была права: Амелия не могла позволить себе запятнать свою репутацию из-за этой безнадежной связи. Следовательно, она не могла позволить себе оставаться наедине с бароном. Большую часть времени Ник вел себя как джентльмен, к ее сожалению, так как ее собственные мысли были весьма далеки от тех, которые приличны для леди. Амелия знала, что для того, чтобы ей было легче противостоять искушению, она должна держаться на расстоянии от слишком привлекательного хозяина замка.

С этой целью Амелия переселила мисс Шарлотту Манди в одну спальню с мисс Генриеттой – с тем, чтобы ни одна из сестер не была одна, если полуночный проказник вздумает вернуться. Миссис Мерриот и ее горничная Стоффард заняли вторую спальню – чтобы быть поблизости и все же позволять себе отдыхать, не находясь при этом в одиночестве. Старые леди успешно выздоравливали, и им больше не требовался круглосуточный уход. На самом деле, врач из Лондона объявил, что они вполне здоровы для того, чтобы вынести недолгую поездку в экипаже, так что они могли уехать в любое время, после чего Амелия, конечно же, не сможет оставаться в замке, без того, чтобы ее не заклеймили падшей женщиной. Даже если бы сестры Манди остались, то горничные замка должны были вернуться обратно завтра утром, когда суеверие и призраки улягутся на покой до следующего года. И не будет никакой причины, чтобы Амелия продолжала оставаться здесь – во всяком случае, никакой приличной причины.

Стоффард уже паковала вещи. Они отправятся домой с тетей Вивекой сегодня вечером после обеда, так решила Амелия, но она заберет с собой еще одно чудесное воспоминание. В конце концов, эти воспоминания будут всем, чем она сможет располагать, до конца своих дней.

– Я знаю, что вы готовите специальный торт для Двенадцатой Ночи, – громко сказала она миссис Солтер. – Я размышляла… То есть, могли бы вы… как вы считаете, сможете ли вы положить вот это в торт? – Она протянула крошечную подкову, которую главный конюх смастерил ей из гвоздя. – Это должно попасть в кусочек лорда Уорта, чтобы принести ему удачу. Ему нужен талисман для удачи, чтобы противостоять всей этой ерунде насчет того, что замок проклят.

– Как мне удастся сделать так, чтобы это попало в порцию хозяина, миссис Мерриот? – спросила кухарка, нахмурившись, разглядывая жидкое тесто в чаше, где уже скрывалось кольцо. Она тоже еще не придумала, как удостовериться, чтобы эта безделушка оказалась на тарелке вдовы.

– Ну, я не вижу причин, по которым вы не сможете спрятать подкову в торт после того, как вытащите его из печи, а затем как-нибудь отметите ее местоположение для мистера Солтера, который будет разрезать десерт за столом.

– Очень умно, мадам. Я могу покрыть торт сверху сахарной глазурью, так что никто не заметит отметки от ножа. Так мы непременно добьемся своего. – Да, миссис Мерриот будет идеальной парой для его сиятельства.

…Который появился следом. Барон положил две золотых монеты на стол рядом с миссис Солтер, где та покрывала торт глазурью. Он сунул палец в сладкую смесь и облизал его, перед тем как спросить, не сможет ли она придумать какой-то способ засунуть монеты в торт таким образом, чтобы они попали на тарелки к сестрам Манди.

– Никому не говорите, – по секрету сообщила ему кухарка, – но вся эта игра – сплошное надувательство. Но в добродушном смысле, конечно же.

– Конечно. И когда вы будете, хм, демонстрировать ловкость рук, не могли бы вы добавить в торт еще и это?

Миссис Солтер могла и не знать, что означает ловкость рук, но понимала, что означает кольцо. А понимал ли это его сиятельство?

– Знаете, кольцо в торте должно предсказывать счастливый брак.

– Да, я знаю, – ответил барон с улыбкой, решив, что наконец-то он сможет попросить руки миссис Мерриот сегодня вечером. Они смогут пожениться завтра по специальному разрешению, которое он приобрел, если только она согласится. Еще одна ночь этой пытки, когда он изображает джентльмена, а она так близко – это все, что может вынести его тело. – Да, я знаю, что означает кольцо.

Миссис Солтер улыбнулась в ответ, показав отсутствие переднего зуба.

– Не думаю, что мне нужно спрашивать, в чей кусок торта оно должно попасть? – поинтересовалась она, с готовностью забыв о том, что такой символ уже скрывался внутри торта, под кусочком засахаренного ананаса, для кого-то другого. Подкова миссис Мерриот была отмечена сверху листом падуба.

После того, как барон ушел, миссис Солтер добавила в торт золотые монеты, прикрыв их кучками варенья из крыжовника, а кольцо с жемчужиной – ложкой персикового джема, а затем продолжила покрывать торт глазурью.

Она почти закончила, когда прибыл курьер от леди Ростенд со свернутым листом бумаги в одной руке и монетой в другой.