Глиннис Кемпбелл - Мой спаситель

Лине все еще цеплялась за Дункана, когда из дома выскочила Маргарет с мечом лорда Окассина в руках. Служанка замерла на месте, увидев их. Лине откашлялась и нежно оттолкнула цыгана. Пришло время, решила она, расставить все по своим местам.

— Маргарет, — начала она.

— Вы гасите огонь или разводите новый? — спросила Маргарет. Лине взяла обеими руками огромную ладонь цыгана и сжала ее.

— Не суй свой нос куда не следует, Маргарет. Это мужчина, которого я люблю, — заявила она, а вокруг нее бушевало пламя. — Он благороден, и честен, и храбр, и… — Она вздернула подбородок. — И он — простолюдин. Но меня это не волнует. Не имеет значения, во что верил мой отец. Я намерена выйти за него замуж… если он согласится, — поспешно добавила она.

Маргарет переводила взгляд с мужчины на женщину, потом недоуменно моргнула.

— Простолюдин…

— Это так. Он — простолюдин, — подтвердила Лине, упрямо мотнув копной волос. — Но он достоин доверия, Маргарет, это — самый достойный мужчина, которого я когда-либо встречала. Он спас Гарольда из огня и заколол того испанца, который похитил меня. Он последовал за мной на корабле во Фландрию, и спас меня от морских пиратов, и… сбросил меня в море, но все это оказалось только к лучшему, и… — Лине чувствовала, что тараторит, как сорока, и по озадаченному выражению лица Маргарет поняла, что та ничего не понимает. — Ты можешь говорить, что хочешь, Маргарет. Можешь проклинать меня за то, что я предала своего отца, но я последую зову своего сердца. Я люблю его. — Она взглянула в сапфировые глаза своего возлюбленного. — Я люблю его.

Маргарет все еще хмурилась.

Лине вздохнула.

— Мы обсудим все предстоящие в хозяйстве изменения позже, Маргарет. А пока что нам нужно потушить пожар. Но я тебя предупреждаю: как бы ты ни возражала, я не изменю своего решения.

Она запечатлела быстрый поцелуй на щеке цыгана.

Прежде чем Дункан нашелся что ответить. Лине исчезла, спеша организовать тушение пожара.

— М-да, — задумчиво протянула Маргарет после ухода своей хозяйки. — Полагаю, вам это больше не понадобится, а?

Она протянула ему меч. Он был тяжелым, но хорошо сбалансированным — настоящее оружие благородного рыцаря.

— Понимаете, я была наверху, — сказала Маргарет, — пытаясь заснуть при том бедламе, который вы устроили внизу, как вдруг до меня дошло. — Она постучала себя пальцем по виску. — Дункан де Ваэр. Вы — родственник лорда Джеймса, его старший сын, я полагаю.

— Да.

— Так я и думала. — Она одобрительно сморщила нос. — Как вы думаете, наверное, нам следует помочь тушить пожар, а?

Дункан кивнул и поднял ведро, валявшееся у его ног.

— Разумеется, ее отец не одобрил бы, — сказала Маргарет.

— Нет?

— Он всегда хотел представить ее при дворе, — Маргарет подхватила второе ведро и заковыляла к колодцу, — чтобы она выбрала себе мужа из тамошней знати, вошла в известное, древнее, славное семейство.

— Моя семья…

— Я знала, что Лине упряма и своевольна, — заявила Маргарет с негодованием, — но я никогда не думала, что она выберет себе супруга без моего благословения.

— Собственно говоря, это я… — начал Дункан, взгромождая ведро на каменную стену колодца.

— Вы женитесь на ней, разумеется. — В голосе старой женщины не было ни малейшего сомнения, когда она привязывала веревку к своему ведру, опуская его в колодец.

Дункан приподнял бровь.

Маргарет продолжала.

— Она — настоящая леди, что бы там ни говорили остальные члены ее семьи, я уверяю вас, что родословная де Монфоров по крайней мере столь же древняя, как и у де Ваэров.

— Маргарет.

— Она очень талантлива и умна. Она будет вам хорошей женой.

— Маргарет.

Маргарет покачала головой.

— Мне следовало бы знать, что она сможет управлять своим сердцем не больше, чем ее отец. Ну что ж, по крайней мере у нее хватило ума сделать хороший выбор. Что касается приданого…

— Маргарет.

— В чем дело? — Глаза ее подозрительно сощурились. — Вы обручены с другой?

— Нет, Маргарет. Я люблю Лине и твердо намереваюсь жениться на ней.

Маргарет довольно хрюкнула.

— А теперь: что это за ерунда… о простолюдине?

Дункан был избавлен от необходимости отвечать на этот вопрос. Склад внезапно обрушился, подняв к небесам огромный столб пламени. Требовалась каждая пара рук, чтобы потушить тлеющие угли.

Небо уже начало светлеть, когда огненный зверь был наконец поставлен на колени. Почерневшие бревна лежали во дворе подобно дымящимся костям дракона, а их тление казалось лишь бледным напоминанием о том яростном животном, которое вознесло здесь свою голову.

Дункан прислонился к стенке колодца. Лине медленно шла к нему, потирая лоб рукой и размазывая сажу по лицу. Она выглядела утомленной. Волосы ее свисали, как пакля, одежда и кожа пропахли дымом, а подол чрезмерно большого для нее бархатного халата был испачкан сажей, когда она бродила по обугленным останкам склада. Но Дункан никогда в жизни не видел столь прекрасного зрелища.

То, как она организовала тушение пожара, чтобы спасти дома своих соседей, — заставила детвору, которой нечем было заняться, высматривать потухшие угли, которые могли вспыхнуть вновь, и сама закатила рукава и смело ринулась разбирать обломки, — подтверждало, что она окажет честь семейству де Ваэров.

— Вы выйдете за меня замуж, Лине де Монфор? — окликнул он ее.

Лине слабо улыбнулась цыгану. Она знала, что выглядит ужасно. Глаза жгло как огнем. Синий бархатный халат отца был перепачкан черной сажей. Одному Богу известно, какой цвет приобрели ее волосы. Как это было похоже на него — сделать ей предложение именно в этот момент.

С другой стороны, трудно было найти более подходящее время. Его лицо тоже было черным от сажи. Кровь из раны запеклась на груди, а волосы были усеяны пеплом. Но его лицо… это было лицо человека, о котором она мечтала каждую ночь и рядом с которым она хотела просыпаться каждое утро.

— С удовольствием, — пробормотала она и, счастливая, свалилась ему на руки.

— Да вы буквально валитесь с ног, миледи, — вмешалась Маргарет, подходя к ним и отряхивая пепел с рук. — Может быть, вы проводите ее в постель, милорд? Боюсь, что мне хватит хлопот с Гарольдом. Та курица, что живет ниже по улице, влила столько спиртного в старого олуха, чтобы он не чувствовал боли, как она говорит, что он самостоятельно не сможет держаться на ногах.

— Пожалуйста, уложи Гарольда в моей спальне, — сказала Лине. — Его ожогам не повредит мягкий тюфяк. — Она обняла своего нареченного за талию. — Что до меня, то я прикорну у огня. С этого момента я не буду спать в лучшем помещении, чем он — мужчина, который станет моим мужем.

Маргарет возмущенно закудахтала.