Маргарет Макфи - Маска возмездия

Казалось, все ее существо вздохнуло с облегчением. Мэриэнн упала в его объятия.

Он вытащил шпильки из ее волос и целовал до тех пор, пока ее губы, сделавшись ярко-розовыми, опухли и увлажнились, глаза почернели от страсти, дыхание стало прерывистым и частым. Рейф ласкал ее плечи, спину, бедра, живот, ни разу не дотронувшись до груди.

Мэриэнн обхватила его руками, положив ладони на спину, и прижала к себе, сначала слегка, потом, когда желание с силой застучало в венах, крепче. Скользнула руками по его бедрам, перейдя на грудь и, наконец, под лацканы фрака. На мгновение Мэриэнн замешкалась, положив ладони на его жилет.

— Я твой, Мэриэнн, — прошептал он ей на ухо, слегка прикусил зубами нежную мочку уха, прежде чем обхватить ее губами, касаясь языком внутренней части.

Ее пальцы забрались под жилет, поглаживая его.

Тогда Рейф коснулся ее груди, нащупав через ткань платья соски, она проделала то же с его сосками, почувствовав их сквозь тонкий лен рубашки. Он повторял все движения ее рук, пока Мэриэнн не догадалась, что он делает.

Ее руки крепче прижались к его груди.

Его руки плотнее обхватили ее груди.

Она ущипнула пальцами его соски.

Он провел языком по изящной линии ее щеки и впился ногтями в шелк корсажа.

Мэриэнн распахнула на нем фрак и отвела полы в стороны.

— Сними его, — шепнула она.

Рейф на время отпустил ее, чтобы сделать то, что она хотела. Не сводя с нее глаз, он сбросил фрак на пол.

Она смотрела на него, он видел, как от возбуждения и томления порозовели ее щеки, засверкали глаза, а грудь вздымалась, плотно стиснутая серебристо-белым лифом.

— И жилет тоже.

Рейф скинул жилет и увидел, что Мэриэнн сглотнула и закусила губу, охваченная одновременно сомнением и решимостью. Он снова поцеловал ее в губы крепко и страстно. Отбросив колебания, она прижалась губами к его груди, целуя сначала один сосок, потом другой, трогая их языком сквозь льняную ткань, пощипывая зубами. Потом подняла голову и поцеловала его в губы. Внезапно прервала поцелуй, посмотрела ему в глаза и, слегка отстранившись, повернулась, прижавшись к нему спиной. Одной рукой высоко приподняла копну серебристых локонов, обнажая затылок и открывая верхний ряд пуговиц на спинке платья.

Рейф придвинулся ближе, своим дыханием шевеля тонкие пряди ее волос на затылке. Он заметил, как в ответ по телу Мэриэнн пробежала легкая дрожь, и коснулся нежной кожи языком. Мэриэнн задышала глубже и наклонила голову, позволяя ему и дальше ласкать чувствительную точку. Он стал целовать ее, дразня и возбуждая языком.

— Когда ты целуешь это место, у меня мороз по всему телу до самых ног, — прошептала она.

Рейф нежно прикусил ее, она застонала от наслаждения.

Он целовал ей шею, одновременно плавно двигаясь руками по спине, пока не нащупал самую верхнюю пуговку платья. Она склонила голову набок, он снова поцеловал ее и принялся медленно расстегивать пуговицы лифа, на что ушло довольно много времени, прежде чем он дошел до последней. Еще один нежный поцелуй в ушко — и он стал стягивать платье. Мэриэнн вытащила руки из маленьких рукавчиков-фонариков, и оно с тихим шуршанием упало к ее ногам. На ней осталась только нижняя юбка из гладкого белого хлопка. Рейф стал спускать ее, и наконец юбка легла поверх платья.

Вдыхая аромат ее тела, Рейф развязал бантик на ленте, державшей корсет. Пока он расшнуровывал корсет, покрывал поцелуями спину жены. Корсет отлетел в сторону и со стуком упал на пол.

Рейф замер, почувствовал ее дыхание, возбужденную пульсацию крови. Мэриэнн стояла не шевелясь, потом медленно повернулась и посмотрела на него.

Сквозь тонкую ткань нижней рубашки просвечивали контуры ее фигуры.

Рейф заключил ее в объятия, целуя в губы, Мэриэнн ответила на поцелуй. Их губы и языки слились в опьяняющем танце. Он обхватил ее за талию, прижимая к себе. Она выгнулась, рубашка плотно сдавила грудь, его рука легла сверху.

Он коснулся сначала одной груди, потом другой, впервые ощутив их без плена корсета. Мэриэнн застонала, не отрывая губ от его рта. Рейф поцеловал ее подбородок, шею там, где сверкало бриллиантовое колье с сапфиром, затем ниже до края рубашки. На мгновение остановился, глядя ей в глаза.

— Да, — шепнула она. — О да.

Его губы скользнули ей на грудь, целуя вокруг небольшого холмика. Зубы сквозь тонкую ткань нежно пощипывали кожу вокруг соска, не касаясь его. Мэриэнн выгнулась сильнее, теснее прижимая грудь к губам Рейфа. Ее пальцы путались в его волосах, будто хотели крепче удержать его. Рейф дотронулся языком до соска, сделавшегося твердым, как нераспустившийся бутон. Тронул еще раз, ощутив, как екнуло ее сердце. Тогда он, обхватив губами, сдавливал и ласкал его языком, пока не увидел, что сосок порозовел и увеличился, проступив из-под намокшего прозрачного льна.

Мысли покинули Мэриэнн, остались лишь чувства, которыми завладел Рейф, влечение к нему и восторг, который он подарил телу. Бедра горели, а потайное местечко между ног сделалось влажным и томительно заныло.

Рейф заставил ее вновь выпрямиться, одной рукой обхватив талию, другая опустилась на бедро. В отблесках свечей его глаза приобрели густой цвет красного дерева. Погрузившись в их бездонную глубину, Мэриэнн гладила его по щеке и подбородку, ощущая жесткую щетину, за день легкой тенью легшую на его лицо. Она дотронулась до кадыка, не могла удержаться, чтобы не поцеловать его, лизнув кончиком языка, прежде чем отстраниться. Потом ее пальцы добрались до галстука, тронули узел, и Мэриэнн вспомнила, как в заброшенном складе развязывала другой галстук.

«Я твой, Мэриэнн». Эти слова быстрым теплым потоком проникли в нее, как мягкий дымок свечи, вспыхнувшей, чтобы рассеять тьму. Она дышала ими, будто хотела наполнить ими все свое существо.

Ее пальцы вступили в борьбу с воротом рубашки. Рейф ей не помог, пуговицы поддались. Сквозь тонкую мягкую батистовую рубашку Мэриэнн увидела темные волосы у него на груди. Она легонько прислонила к ней руку и почувствовала твердость его мышц. Ее взгляд упал на рукав, под которым пуля пробила ему предплечье. Мэриэнн снова посмотрела ему в глаза.

— Сними рубашку, — прошептала она.

Рейф вытащил рубашку из брюк, снял через голову и остался стоять перед Мэриэнн в таком виде. Отблески свечей заиграли на твердых линиях груди, живота, плеч и рук. Она смотрела на то, какой он большой, крепкий, могучий.

«Я твой».

Между плечом и локтем его левой руки розовело пятно неровной кожи. При взгляде на него Мэриэнн почувствовала, как заныло сердце, а глаза наполнились слезами. Наклонившись, она коснулась его губами, словно легким перышком, и на минуту замерла, не отрывая губ от шрама.