Сильвия Торп - Похищенная невеста

— А сейчас наши отношения ничто не омрачает? — с надеждой в голосе спросил Доминик. — О, любовь моя, зачем ты вышла из комнаты? Ведь я же умолял тебя им не показываться. Моя свобода, даже жизнь моя — ничто по сравнению с твоим благополучием и спокойствием.

— Для тебя, возможно, и ничто, — улыбнувшись, ответила Верити, — а для меня это все. Ну что, ты по-прежнему сомневаешься?

Фейн отмахнулся от нее.

— Доминик, не делай ошибки! — продолжила девушка. — Мне было нелегко решиться выставить себя распутной женщиной вроде Дианы и вызвать к себе презрение у таких добропорядочных людей, как лорд Корвилл и маркиз Армистон. Меня к этому побудило не только чувство благодарности к тебе и вовсе не жалость. Совсем нет. А я это сделала и нисколько не жалею. Я хотела еще раз доказать, что люблю тебя.

Доминик опустил голову.

— Я этого совсем не заслужил! — сдавленным голосом произнес он. — Я мог бы доказать им всем, что ты порядочная девушка и что эту историю ты рассказала только для того, чтобы меня спасти.

— Нет, не мог бы, — возразила Верити. — А я убедила их в твоей невиновности, и они сюда больше не вернутся.

Но она ошиблась, поскольку в ту же минуту из холла донеслись торопливые шаги. Вскоре в дверях появился маркиз. Войдя в гостиную, он обвел глазами комнату и подошел к Верити.

— Мисс Холланд, сейчас моя сестра уже подъезжает к деревне, — мягким голосом произнес Армистон. — Вы позволите мне сопроводить вас туда, чтобы потом мы втроем отправились в Корвилл-Корт?

Девушка удивленно посмотрела на него. Она так растерялась, что не сразу сообразила, что ему на это ответить.

— Милорд, вы так добры ко мне, — наконец сказала Верити. — Но после того, что вы обо мне узнали, лорд Корвилл вряд ли будет мне рад.

— Он вас с радостью примет, если… — маркиз замялся и слегка покраснел, — если вы окажете мне великую честь представить вас ему как мою будущую супругу.

В комнате повисла звенящая тишина. Доминик глубоко и шумно вздохнул.

— Милорд, вы предлагаете мне руку и сердце? — наконец произнесла Верити. — И это после того, что вы обо мне узнали?

— То, что я узнал, нисколько не порочит вас, — не задумываясь, ответил Армистон. — Вы жертвовали собой ради спасения отважного и верного друга. А это многого стоит. Вы самая добрая и порядочная девушка на свете! — Он взял ее руку и, забыв, что в комнате находится еще и Доминик, пылко произнес: — Я был вами восхищен при первой же нашей встрече! Чем больше я о вас узнавал, тем сильнее восхищался вами. Скажите, что вы согласны стать моей женой! Если кто скажет о вас плохо, то будет иметь дело со мной!

Верити стояла, не шевелясь, и удивленно смотрела на маркиза, пока тот объяснялся ей в любви. Наконец, она перевела взгляд на стоявшего у окна Фейна, который знал, что красавец Армистон может предложить ей не только себя, но и высокий титул маркизы, огромные деньги и обширные поместья. А он, Доминик, ничего этого не имел.

Верити вновь посмотрела на Армистона. На это раз с нежностью, с которой смотрят на очаровательного ребенка.

— Милорд, вы оказываете мне честь, которой я не заслужила, — мягким голосом произнесла она. — Ваше предложение мне очень приятно, но я его принять не могу. Не обижайтесь на меня, но наши судьбы — две дороги, которые никогда не пересекутся.

Маркиз бросил взгляд на Фейна и тяжело вздохнул.

— Я вас понял, мисс Холланд, — ответил он. — Именно этого я и опасался.

Армистон поднес к губам руку девушки, поцеловал ее и, отступив назад, криво улыбнулся.

— Пусть вам обоим сопутствует удача! — сказал он и, поклонившись, быстро зашагал к двери.

Им было слышно, как он прошел по холлу, как, садясь на лошадь, отдал распоряжение своим слугам. Затем раздался топот копыт. Когда он стих, в старом доме вновь воцарилась тишина. Верити подошла к Доминику и, положив ему на плечи руки, заглянула в глаза. Они были печальны. Он обнял ее.

— У него есть что предложить тебе, а у меня нет, — с горечью проговорил Фейн. — Скажи, любимая, ты действительно будешь со мной счастлива?

— Я буду счастлива с тобой, только с тобой и ни с кем больше, — прошептала Верити и прижалась губами к его изуродованной шрамом щеке.

Доминик крепко сжал ее в объятиях и страстно поцеловал.

Серые тучи на небе медленно расползались. В образовавшиеся между ними просветы выглянуло солнце, и его лучи осветили комнату, окна которой на протяжении долгих лет были плотно закрыты ставнями. Доминик и Верити, стоявшие у открытого окна, увидели в этом Божье благословение. Не сговариваясь, они одновременно посмотрели на стол, на котором, поблескивая толедской сталью, лежала шпага Фейна. Теперь она ему была не нужна.