Барбара Картленд - Очаровательная шпионка

Принц вышел из экипажа, за ним следовал маркиз Глэндон, а также королевская свита.

Дорина, словно в тумане, подошла ближе и присела в реверансе. Принц поднял ее и улыбнулся, глядя ей прямо в глаза.

— Мисс Редфорд, какое удовольствие видеть вас снова! Я слышал, вы были за границей, но у меня возникло странное чувство, будто вы совсем недавно вернулись.

Он подмигнул.

Если у Дорины оставались какие-то сомнения, что принц узнал ее тогда в театре, их рассеяли последовавшие слова его высочества, произнесенные шепотом.

— Нам нужно немного поговорить до моего отъезда. Я умираю от любопытства.

— Как будет угодно вашему королевскому высочеству, — пробормотала Дорина.

Потом, к удовольствию затаивших дыхание зрителей, внимание принца захватил самодвижущийся экипаж и он потребовал, чтобы его немного покатали.

Наследнику престола помогли сесть на пассажирское место, и все посторонились, пока заводили мотор. Затем экипаж медленно сделал круг по цеху и выехал во двор. Принц все время широко улыбался.

— Как по нотам! — восторженно сказал мистер Джонсон, оказавшийся рядом с Дориной. — Идеально движется. Мы сделали это! О, хотел бы я видеть лицо Кеннингтона, когда он поймет, что мы его обставили!

— У вас есть такая возможность, — произнес спокойный голос за его спиной.

Сердце Дорины как будто сдавила ледяная рука. Ах, это не может быть правдой! Просто не может быть…

Похолодев от ужаса, девушка повернулась и оказалась лицом к лицу с графом, смотревшим на нее глазами, полными горечи и гнева.

Ее сердце почти остановилось, и она не сразу обрела способность говорить. Граф понял это, и его губы презрительно изогнулись.

— Здравствуйте, мисс Редфорд, — сказал он. — Ваши дела, как вижу, идут хорошо.

— Я… очень хорошо, спасибо, — запинаясь, пробормотала она.

— Не могу передать, какая неожиданность встретить вас здесь. Но, быть может, это не должно было стать неожиданностью. Возможно, здравомыслящий человек давно понял бы правду.

— Пожалуйста… позвольте мне только объяснить…

— Но, моя дорогая мисс Редфорд, в объяснениях нет никакой нужды. Теперь, когда я знаю, кто вы на самом деле, я вижу, что все произошедшее было неизбежным. Тому, на ком лежит ответственность, подобная вашей, можно простить, если забытыми останутся несколько других вещей, таких как правда, доброе имя и честная конкуренция.

Разгневанный, что с его работодателем разговаривают столь неуважительно, мистер Джонсон шагнул вперед и с жаром сказал:

— Сударь, я не знаю, кто вы, но…

— В таком случае, уверен, мисс Редфорд будет очень приятно сообщить вам это, — произнес граф с холодной усмешкой.

— Это лорд Кеннингтон, — упавшим голосом сказала Дорина мистеру Джонсону.

Его глаза расширились от негодования.

— В таком случае, милорд, позвольте сказать, что вам не следует здесь находиться. При всем уважении, вы — наш конкурент, и есть секреты, которые… которые…

— Успокойтесь, — сказал граф. — Если бы я хорошо пригляделся к вашему самодвижущемуся экипажу, вряд ли обнаружил многое, чего не видел раньше. Не так ли, мисс Редфорд?

— О чем он говорит? — спросил ее мистер Джонсон.

— Он говорит, — ответила Дорина, приходя в себя и наливаясь яростью, — оскорбительные вещи. Не нужно думать, что я вас не понимаю, сударь.

— Я не сомневался, что вы поймете, ибо я знаю, что вы очень умны. Конечно, я только теперь оценил до какой степени. Мое восхищение, сударыня! Вам удался знатный трюк. Вы совершенно одурачили меня, а я не верил, что такое возможно. Счастливо оставаться!

Граф склонил голову и отвернулся. Дорина смотрела ему в спину, одновременно переживая гнев и боль.

С одной стороны, она понимала, что не может винить его за выводы, которые он сделал. Но, с другой стороны, у нее тоже были чувства и теперь они вскипали. Как он смеет думать о ней такое, как бы это ни выглядело?!

Сверкая глазами от ярости, она повернулась, оперлась на руку мистера Джонсона и пошла вместе с ним прочь.

После этого она говорила и делала все, что было нужно, но действовала как робот, ибо ее мысли были далеко. Она смутно осознавала, что сегодня день ее триумфа, но какое это имело значение в сравнении с горечью обманутого доверия в глазах графа?

Наконец принц отвел ее в сторону, как и обещал. Со смешком в голосе он сказал:

— Обморок был ненастоящий, не так ли? Я подозреваю, что Кеннингтон не знал, кто вы, и вы испугались, что я вас выдам. Что ж, вероятно, я бы так и сделал, так что вы поступили очень разумно.

— Благодарю, ваше королевское высочество.

— В какую маленькую игру вы играли? Узнавали его тайны, полагаю. Так что же в этом экипаже ваше, а что его?

— Сударь, я не шпионила за графом. Я просто хотела поработать с ним, чтобы больше узнать о бизнесе. А потом, — несчастным голосом добавила она, — все получилось ужасно.

— Он влюбился в вас. Это ведь получилось хорошо?

— Он не влюблен в меня, сударь.

Принц тихо засмеялся.

— Мне лучше знать. Он не сводил с вас глаз, в то время как должен был смотреть на сцену. Я знаю это, потому что наблюдал за вашей ложей. Я смотрел по большей части на вас, но когда бы ни переводил взгляд на него, он смотрел на вас.

Невзирая ни на что, сердце Дорины забилось сильнее от внезапной радости и вспыхнувшей надежды. Но потом она вспомнила, что произошло, и подумала, что никогда больше не сможет быть счастлива.

— Это бесполезно, сударь, — сказала девушка. — Он думает обо мне самое плохое и теперь всегда будет так думать. Я не шпионила за ним, но он мне не поверит. Между нами все кончено.

Принц Уэльский задумался над ее словами.

— Быть может, нет, — сказал он. — Кто знает, что может случиться? Смотрите, кто идет!

Вздрогнув от внезапного восклицания принца, Дорина подняла голову и увидела, что перед ними стоит граф. Он с каменным лицом наблюдал за ее беседой с принцем.

— Кеннингтон, дорогой мой! — весело воскликнул принц, хватая графа за руку и принимаясь энергично ее трясти, как будто не замечая ледяной холодности атмосферы.

— Признаться, не ожидал встретить вас здесь, — продолжал его королевское высочество. — В логове льва, так сказать. Вам пришлось силой пробиваться мимо стражников?

— Нет, я просто тихо зашел, — сказал граф. — Я не знал, что вы будете здесь, сударь, но раз уж мы встретились, могу я, с вашего позволения, воспользоваться случаем, чтобы предостеречь вас против поспешного решения?

— А, вы хотите продать мне собственный экипаж. Но готов ли он, мой дорогой друг?

— Да, сударь, готов. Я собирался провести как раз такой день, как этот, и пригласить вас на него. Возьму на себя смелость заявить, что моему самодвижущемуся экипажу под силу все возможное для модели Редфордов. Я уверен, что моя конструкция быстрее, мощнее и гораздо надежнее.