Шахразада - Верность джиннии

— Добрый вечер, почтенная ханым. Не чаял, что буду иметь счастье вновь встретиться с вами.

Марджана озабоченно нахмурилась, словно припоминая:

— Шейх Мейт… если не ошибаюсь?

Его брови изумленно взметнулись вверх. Мехмет беззастенчиво уставился на нее, гадая, действительно ли она забыла, как его зовут, или просто разыгрывает комедию для любопытных сплетников.

— Вы ранили меня в самое сердце, уважаемая, если сейчас даже имени моего вспомнить не можете.

Марджана сдержанно улыбнулась.

— О нет, уже вспомнила, почтенный шейх. Да и как тут забыть, если о ваших любовных похождениях не сплетничают только рыбы!

Рашид ибн-бей сдержанно хмыкнул, но Мехмет, не обращая внимания на взгляды всего зала, с подчеркнутой галантностью взяв руку Марджаны, нагнулся над ней и прижал губы к затянутым в перчатку пальчикам. О, вкусы закатных провинций иногда давали возможность быть непозволительно смелым! И еще — ему не терпелось увидеть, как она поведет себя.

Девушка заметно вздрогнула. Их взгляды встретились, и что-то непостижимо-дикое промелькнуло между ними. Ее глаза скользнули по его губам, и Мехмет понял, что Марджана не забыла его. Жаркая волна чисто мужского торжества нахлынула на него, хотя девушка спокойно отняла руку.

— Собственно, я собиралась найти вас, — проговорила она. — Кром просил передать вам свои извинения. Его вызвали по срочному делу.

Девушка бросила красноречивый взгляд в сторону стайки дам, только что покинутых Мехметом.

— Он сожалеет, что пришлось оставить вас в нежных ручках ваших обожательниц. А теперь… — Девушка поднялась. — Надеюсь, вы извините меня, мистер Мейт. Я проделала долгое путешествие, а завтра мне предстоит еще одно.

Она снова поклонилась, теперь уже Рашид-бею.

— Благодарю вас, уважаемый. Кром будет благодарен, услышав, что вы освободили его от данного слова.

Тот покачал головой:

— Кром хитрец. У него не хватило храбрости встретиться со мной лицом к лицу. Ты защищаешь шалопая, красавица.

Марджана улыбнулась.

— Это так… — кивнула она и, повернувшись к Мехмету, взглянула в сторону группы дам, пристально наблюдавших за ними: — Возможно, вам стоит вернуться к вашим поклонницам… Доброй ночи, шейх Мейт.

Мехмет не тронулся с места. О нет, он просто прирос к нему — от него только что избавились, причем самым бесцеремонным образом. Такого с ним еще не бывало. Отвергнут единственной женщиной, с которой хотелось быть рядом! Ее холодность возбудила в нем первобытное желание преследовать ускользающую добычу… И еще одно куда более глубокое желание — завладеть и не отпускать.

У него есть права на Марджану независимо от того, согласна ли она с этим.

Почтенный Рашид-бей, украдкой поглядывая на него, снова хмыкнул:

— Полагаю, уважаемый, вы уже заметили, что ханым Марджана мало напоминает обычных молодых дам.

— Вы совершенно правы, — сухо признал Мехмет.

— Она презирает балы и прочие развлечения. Сомневаюсь, что она сегодня еще раз спустится в этот зал. Скорее всего, спрячется в отведенной для нее комнате и уткнется в один из этих скандальных лекарских учебников. — Глаза хозяина торжества расчетливо блеснули. — Ей отвели Синие покои для гостей. Если хотите поговорить с ней, шейх, боюсь, придется отправиться туда.

Мехмет раздвинул губы в столь же расчетливой улыбке.

— Благодарю вас, почтеннейший. Я именно так и собирался поступить.

Нет, это невозможно! Одно присутствие шейха Мейта — и она выбита из колеи! Марджана поспешно выбралась из зала, хотя спину сверлил его взгляд, жаркий, как пламя, и острый, как кинжал. Теперь понадобится море сил, чтобы просто прийти в себя.

Добравшись наконец до своих покоев, Марджана захлопнула дверь и бессильно прислонилась к ней в ожидании, пока голова перестанет кружиться, а стук сердца будет не столь оглушительным. Она надеялась, что их встреча пройдет куда спокойнее. Но теперь ясно, что ее надежды оказались бесплодными.

Почему он так действует на нее?

«А почему должно быть иначе?» — то ли спросил, то ли ответил внутренний голос. Он не просто герой, о котором мечтает любая женщина. Он — первый и единственный ее возлюбленный. Он помог ей познать страсть. И вполне понятно, что она видит его в ином свете — не так, как любого другого мужчину. Всего один взгляд этих поразительных глаз может заставить замереть ее сердце.

Заметил ли он ее смятение? Она пыталась изобразить равнодушие, но удалось ли ей это? Она то и дело язвила насчет его обожательниц и, должно быть, выглядела в его глазах ревнивой ведьмой.

Но откуда в ней эта ревность? Аллах всесильный, что с ней делается?! Она не имеет никакого права! Ей нет места в жизни шейха Мехмета Мейта. Да он, скорее всего, и не захочет ее появления в своей жизни! Если бы не воспоминания о той, давней уже ночи, он бы и не взглянул в ее сторону!

Потому что увидел ее такой, какова она на самом деле. Без очарования лунного света, без таинственной магии острова. Он теперь не ощутит того неистового притяжения, которое она до сих пор испытывала к нему. Да, на какой-то миг ей показалось, что он любуется ею. Но она, похоже, просто ошиблась, приняв его взгляд за тот пыл, который еще жив в ее воспоминаниях.

Ругая себя последними словами, Марджана принялась раздеваться. В камине разожгли огонь, на маленьком столике ее ждал легкий ужин, но она была слишком возбуждена, чтобы есть. Ее дорожный сундук уже успели принести наверх, и она подумывала о менее сковывающем платье. Но вспомнила, что скоро должен прийти Кром. Более того, бал будет шуметь внизу еще несколько часов, а раздевшись, она почувствует себя совершенной дурнушкой по сравнению с прелестными дамами в модных роскошных туалетах.

Марджана рассеянно обошла комнату, но вынудила себя остановиться, заметив собственное отражение в зеркале. Темно-каштановые волосы растрепались и рассыпались по плечам. Неудивительно, что все эти спесивые красотки с таким презрением смотрели на нее. Да и он не сводил с нее глаз.

Девушка решительно причесалась, налила себе полную чашку кофе и устроилась у огня с новым медицинским трактатом на коленях, хотя понимала при этом разве что одно слово из трех. Более всего потому, что мыслями постоянно возвращалась к Мехмету Мейту и той невероятной ночи, которую провела в его объятиях.

Прошло около получаса, когда в дверь тихо постучали. Думая, что это Кром, Марджана распахнула дверь.

При виде гостя ее бросило сначала в холод, потом в жар.

— Вы исчезли прежде, чем я смог задать хотя бы один вопрос, — беспечно заметил Мехмет, уверенно шагнув внутрь. — Я хотел узнать, как поживает юзбаши Фарух.