Шахразада - Верность джиннии

Марджана с трудом взяла себя в руки. Она не позволит ему снова выбить себя из колеи! И какое счастье, что она решила не раздеваться!

— Вы, несомненно, знаете о нем не меньше меня, достойнейший! Юзбаши говорил, что частенько пишет вам.

— Но я хочу услышать ваше мнение. Мне не верится, что калека может быть столь уверен в своей судьбе. Да и правду ли он пишет, утверждая, что полностью оправился от раны?

Марджана слегка расслабилась, поняв причину визита Мехмета. Он действительно волнуется и хочет узнать о своем бывшем однополчанине.

Она прикрыла дверь, оставив небольшую щель, чтобы соблюсти приличия.

— Юзбаши Фарух выздоровел и избавился от уныния и тоски, присущей людям, искалеченным войной. Его состояние много лучше, чем можно было ожидать.

Мехмет рассеянно провел рукой по волосам.

— Я рад, что он пишет правду, а не просто старается меня успокоить.

Несколько секунд он внимательно рассматривал ковер, словно захваченный неким мрачным воспоминанием. Потом снова поднял голову, и ее сердце привычно затрепетало.

— А ты? Как живешь ты, прекраснейшая?

Марджана стиснула руки, чтобы он не заметил, как они дрожат.

— Благодарение Аллаху, хорошо, — пробормотала она, решив умолчать о пропавшей подруге.

— Ты так спешила покинуть бальный зал… Мне показалось, что я тебя чем-то обидел.

На щеках Марджаны выступили красные пятна.

— О нет, нисколько.

Он жадно пожирал глазами ее тело… губы… грудь… бедра… словно обнимая взглядом. Марджану затрясло от возбуждения.

— Я не привык к тому, что женщины от меня убегают.

— Воистину, это так, — усмехнулась она. — Скорее уж гоняются за вами. Судя по всему, вы главный свадебный приз последнего десятилетия.

— Сплетни добрались и до Эгрипоса? — сухо усмехнулся он.

— Чему вы удивляетесь? Даже до нашего острова доходят слухи. Правда, не самые свежие… Ваше имя называют рядом с десятком богатых наследниц и вдов, которым не терпится вас заполучить. Сплетники пророчат, что вашу свадьбу посетит сам султан.

— Они ошибаются. Я не собираюсь жениться. А ты? — неожиданно осведомился он, окидывая ее задумчивым взглядом. — Ты хочешь выйти замуж, прекраснейшая?

Марджана, не ожидавшая столь странного вопроса, растерянно уставилась на него.

— Даже не думала об этом…

— Отлично. Именно это я и хотел услышать!

— Именно это, уважаемый? — Марджана пыталась вложить в свой вопрос как можно больше яда.

Мехмет, не отвечая, откинул тяжелую штору и осторожно выглянул в окно.

— Надеюсь, ты не будешь возражать, если я ненадолго здесь спрячусь?

— Вряд ли это будет разумно, — поколебавшись, ответила она. — Все-таки это моя опочивальня. Поклонницы могут неверно понять ваш шаг.

Мехмет, обернувшись, молча оперся плечом об оконную раму. Его глаза словно напоминали: «Когда-то мы с тобой оставались одни во всем мире!»

— Тебя так волнуют правила приличия? — осведомился он наконец. — Говорят, ты ни в грош их не ставишь.

Марджана раздраженно повела плечом.

— Наверняка обо мне говорили всякие гадости, — сухо бросила она.

— Не без того, — кивнул он. — Благородные ханым считают твое занятие презренной грязью. А уж грязи я за время войны насмотрелся столько, что меня этим не проймешь.

— О да. — Марджана не пыталась скрыть язвительные нотки в голосе. — Почтенное общество считает возмутительным, если женщина пытается сделать для пациента нечто большее, чем щипать корпию и вздыхать от сочувствия.

— Да, в глазах света ты преступила почти все законы приличий, — ухмыльнулся он.

На миг забыв о привычной сдержанности, она ядовито улыбнулась.

— Почему бы вам не вернуться на бал, к многочисленным обожательницам? Спросите у них — и вам откроется настоящая Марджана.

Мехмет покачал головой:

— Готов спорить, они ничего не знают о настоящей Марджане. Например, то, что ты любишь купаться при лунном свете.

У Марджаны перехватило дыхание.

— Вам действительно не следует оставаться здесь, шейх Мейт.

— Но почему?

Не дождавшись ответа, он медленно пересек комнату и встал прямо перед ней. Так близко, что Марджана поспешно отступила. И, как выяснилось, зря. За ее спиной оказалась дверь, которая сразу же закрылась, громко щелкнув замком.

— Ты боишься меня? — спросил Мехмет, и его тихий голос показался более интимным, чем прикосновение рук к обнаженной коже.

— Конечно нет. Но мне кажется, что вы зачем-то пытаетесь меня запугать.

— О нет, — улыбнулся он. — Всякому ясно, что такую женщину запугать совсем не просто.

— И это совершенная правда. Но я бы все же просила, чтобы вы ушли.

— А в ту ночь тебя не волновали приличия.

— В какую ночь?

— Ты не помнишь?

Не отводя взгляда от ее лица, он шагнул еще ближе и коснулся ее губы подушечкой большого пальца. Марджана лихорадочно втянула в себя воздух. Еще бы не помнить! Весь этот год она видела его во сне. Даже днем она иногда мечтала…

— Вряд ли ты забыла о той ночи, — усмехнулся он. — Я, клянусь тебе, забыть этого не смог.

Нет, лгать она не могла… но вот притвориться… Это было бы достаточно мудро.

— Нет, не забыла. Довольно… интересный опыт.

— Всего лишь?

Марджана отошла к столу и принялась деловито складывать шаль. Она не поддастся его чарам! Ни за что!

— Вы задаете слишком много нескромных вопросов, — заметила она.

— Тогда ответь на один. Почему ты отдалась в ту ночь мне, незнакомому человеку?

Марджана раздраженно поджала губы, но продолжила играть роль.

— Пожалела вас. Просто пожалела.

Брови Мехмета взлетели вверх.

— Пожалела?

— Вам было больно. Вы нуждались в утешении.

— И поэтому ты отдалась мне? Впервые в жизни? — саркастически бросил он. — Ты каждого чужака так утешаешь?

— Разумеется нет, — покраснела она. — Вам не стоит себя обвинять. Я и только я несу ответственность за все, что случилось между нами. Это я… настояла…

— Насколько припоминаю, я не слишком… сопротивлялся, — сухо перебил Мехмет. — До сих пор я не мог понять другого. Зачем ты это сделала? Только потому, что хотела меня исцелить?

— Не только. — Она отвела глаза, не в силах выдержать его настойчивого взгляда. — Вспомните, я вам сказала, что хочу познать истинную страсть. Читала в лекарских книгах… и мне стало любопытно…

Она взяла в руки тяжелый том в кожаном переплете и протянула ему. Мехмет не глядя взял книгу из ее рук и бросил на покрывало.

— Я удовлетворил твое любопытство? — В голосе Мехмета оказалось куда больше яда, чем ему хотелось.

— О да. Более чем полно.

Сказав чистую правду, она тем не менее солгала. Страсть опустошает куда сильнее, чем она ожидала. По крайней мере, страсть к этому человеку. Он, казалось, чувствовал то же самое, потому что тихо проговорил: